Они поняли, что их раскрыли. Они взорвали старый завод к подходу войск и превратили его в ловушку. Они позволили нам определить, что там не производят ракеты, чтобы после ответного удара мы больше туда не возвращались. Они заставили нас думать, что это всё ловушка, а на самом деле это было прикрытие.
Джорам кивнул.
– Понятно. План таков: уводим один из кораблей, подбираем остальных, расправляемся с погоней и докладываем Республике, что нужно сюда ещё раз вернуться и добить завод.
– Не согласен, сэр.
– Что?
Напряжение в голосе Зуба подозрительно напоминало дерзость. Джорам сделал шаг в сторону, чтобы ещё раз взглянуть на солдата. Зуб развернулся в кресле лицом к Джораму.
– Сэр, Республике придётся проверить наши слова. Пока нас допросят, пока выяснят, что мы говорим правду, пока командование спланирует атаку, пока флот вернется и уничтожит завод, сепаратисты поймут, что их секрет раскрыт: кто-то вырубил рабочих и похитил корабль прямо в день атаки. И пока нас будут допрашивать, а потом строить планы, они эвакуируют завод и готовую продукцию. Если потом что и останется, что это уже будет никому не нужно.
– Верно, – Джорам сочувственно посмотрел на Зуба. – Тогда что ты предлагаешь?
– Мы никуда не летим.
Джорам уставился на него.
– Знаешь, Зуб, мне надоело каждый раз тебя переспрашивать.
– Конечно, сэр. Я всё объясню. Надо привести сюда остальных. Мы взорвём этот завод. Иначе наше задание, уничтожение ракетного завода, действительно будет провалено. Иначе получится, что сегодня все погибшие зря отдали свои жизни.
Джорам хлопнул себя по груди, где под одеждой висел медальон.
– Ты ничего не забыл? Например, кто тут главный.
– Я не забыл. Если вы со мной не согласитесь, видимо, придётся… не выполнить ваш приказ, – вид у Зуба был такой, будто от собственных слов ему становилось хуже, но он не отступал. – Я не могу вам приказывать. Можете угнать любой из этих двух кораблей и отправляться восвояси. Но я буду дожидаться подхода остальных, – он указал на экран с изображением уложенных в штабели коробок с ракетами. – Где-то позади них должен скрываться вход на завод. Мы проберёмся туда с несколькими ракетами, и всё взорвём. Когда мы будем уже внутри, вы можете стартовать. Пожалуйста, не приказывайте мне поступать иначе. Не хочу, чтобы моим последним поступком, как солдата-клона, было неподчинение приказу.
Через полчаса остальные солдаты, за исключением раненого Картографа, собрались в прихожей.
Джорам, не допущенный к вопросам планирования задания, остался в комнате управления дистанционно прогревать яхту. Он слышал, как Зуб надел доспехи и пошёл инструктировать солдат. До него доносились обрывки разговоров.
Началось обсуждение, которое переросло в спор – он ни разу не слышал ничего такого с тех пор, как его прикрепили к этому подразделению. Джорам тихонько подкрался к двери и прислушался.
– Это его право, – говорил один из солдат повелительным голосом, вероятно, Зуб. – Я не могу ему приказывать.
– Ты не можешь приказывать мне, – отвечал другой тоже с повелительными нотками в голосе. – А я говорю, что нужно его спросить.
– Не…
В прихожей раздался стук бронированных сапог. Джорам выскочил в проход и столкнулся с солдатом без шлема. На лбу у клона была красная повязка с белыми пятнами – значит, это Пятнистый. Он слегка попятился, но затем пришёл в себя.
– Лейтенант, я должен вам кое-что сказать.
– Говори.
– Я думаю, вы должны пойти с нами.
– Зачем?
– Чтобы продемонстрировать своё согласие. Вряд ли вы, конечно, одобряете наши действия. Мы не совсем разбираемся в таких вещах. Есть ещё одна причина, тактического свойства. Вы единственный, кто на нас не похож. Нам будет лучше, если впереди пойдёт разведчик. Если сепаратистам действительно многое известно о нас, как вы говорили, то нас они быстро опознают.
– С вами наши шансы на успех возрастают, – поддержал другой.
За ожоги на щеке, оставшиеся после крушения, его прозвали Палёный. – Прекратите, – одёрнул их Зуб.
– Почему вы не с нами, лейтенант? – спросил Копатель.
Джорам посмотрел на него. Откуда он знал, что это Копатель? Просто знал.
Он оглядел всех солдат. Сначала он заметил лишь неясное, даже скорбное выражение на их лицах. Но затем за беспокойством он разглядел нечто большее. Эти солдаты уже были не такими, как через час после крушения. Теперь каждый из них был личностью… а единство куда-то пропало. Откуда такая уверенность при нападении на незнакомый завод, на неизвестного врага, если их ничего не объединяло?
Чтобы восстановить единство их рядов, ему нужно было лишь присоединиться к ним. Но едва начнётся нападение, у Тур-Лоркина мгновенно окажется воздушный флот Конфедерации. Если Джорам не стартует до этого момента, то окажется в ловушке. Его поймают или убьют.
– Я с вами, – сказал Джорам, стараясь не выдавать голосом страха. – Но я не буду руководить операцией. Я же гражданский. Пусть командует Зуб.
Он отвернулся в надежде, что они не заметят смену выражения у него на лице, так как сейчас ему было так же грустно и тревожно, как и им секунду назад.
Дверь в задней части основного ангара, замаскированная под участок стены, отъехала в сторону. За ней стояло двое мужчин с репульсорной тележкой, вновь гружёной коробками с ракетами. Позади них вдаль тянулся тускло освещённый коридор из кусков дюрабетона.
Джорам не стал ждать. Сейчас на нём был костюм с одного из пленников, а на голову натянута кепка с рацией. Джорам прошёл мимо грузчиков, не обращая на них внимания.
– Эй! – один из мужчин обернулся за ним. – Ты вообще работать собираешься?
Затем последовали достаточно неприятные звуки ударов прикладами по плоти. Джорам дождался, пока оба не упадут, оглянулся и подождал.
Солдаты не мешкали. На стопку коробок с ракетами на тележке они положили уже открытый контейнер. Провода шли от одной из ракет к шлему Ключа, который тот держал в руках и внимательно разглядывал. Наспех смастерённое клоном устройство сработало. Он уже докладывал ранее, что у прототипа ракеты должна быть простая система управления с выбором цели, множеством взрывателей… и совершенно без системы безопасности, что неудивительно для испытательных образцов, а не боевых вариантов.
