старости, как будто Дворец постарел вместе с королем Томом. Попадавшиеся навстречу стражники выглядели потерянными, офицеры приветствовали довольно холодно. Никто не спросил: как тебе было в джунглях? Видимо, такие разговоры уже отзвучали и стали неприличными.
Поскольку и караульное помещение и офицерские покои оказались захвачены мятежниками, лойнанты разместились в министерском крыле. Здесь было достаточно скамеек и диванов для посетителей. Служащие министерства где-то пережидали грозу, каждый в одиночку, только сами министры иногда ошалело пробегали по пустым комнатам, громко топая сандалиями.
Лойнант повалился на приглянувшийся ему диван и прикрыл глаза. У него было такое ощущение, что он отдыхает первый раз с тех пор, как Хью Грамон явился к воротам Дворца и позвал его выпить рома. После обряда очищения, проведенного в Церкви, легче не стало. Он, лойнант Лоу - убийца короля. Хуже того, удар был нанесен в спину... А свой собственный король, похоже, действительно спятил. От этой мысли Лоу стало настолько плохо, что пришлось встать и выпросить у знакомых кувшин с заветным напитком.
5
На рассвете Хью разбудили возбужденные голоса первых прохожих. Это были очередные беженцы с севера, чета пожилых людей из маленького поселка Чап неподалеку от мыса Вуду. Старики решили, что перед ними три трупа и не стесняясь рассуждали, до чего обнаглели разбойники. Когда Хью сел на дороге, протирая глаза, муж даже выругался - ему не с руки было возиться с раненым.
Грамон окинул взглядом две тележки со скарбом, которые они тащили, и предположил, что имеет дело с сапожником. Он кое-как поднялся и, дружелюбно улыбаясь, сделал пару шагов навстречу путникам.
- Слава Матери-Деве! Как дела на севере?
- И не спрашивай, - огрызнулся старик, норовя прокатить тележку мимо. - Ты сам откуда?
- Из Бахама. В городе одно безобразие, оставались бы вы дома.
- Как же, дома! - воскликнула жена сапожника. - Как на восток ни посмотришь - дымы! Что ж нам, ждать, пока камийцы до нас доберутся? Они, сказывают, за короля своего так нам мстить решили. А наши крестьяне за это их по ночам вилами колят, стрелы пускают. Утром солдаты найдут мертвых, и опять деревни жгут. А кюре наши только кричат, что столичные кюре им продались... Ничего не поймешь. Уж лучше мы поближе к Дворцу переберемся, авось король Том не допустит до полного разорения.
Хью не стал спорить и отступил с дороги. Пусть едут, раз так... Но как ему самому добраться домой? Бахамцы так далеко на север сейчас не заезжают, наоборот, все стремятся с северного побережья на юг и восток. Грамон закурил трубку и стал прикидывать, стоит ли попробовать позавтракать капустой. Но не успел он на что-то решиться, как на западе появилась быстро растущая точка. Через пару минут Хью уже разглядел паланкин, который несли четыре носильщика. Лучшего и желать было нельзя!
Какого же было разочарование Хью, когда из опустившегося паланкина выскочила Дженис. Пользуясь тем, что девочке предстояло пройти еще несколько шагов, коротышка успел довольно грязно выругаться. Он смотрел ей за спину, надеясь увидеть и Джезекию, чтобы хоть с кого-то строго спросить за проиходящее, но крестьянина в паланкине не оказалось.
- Господин Хью! А мы как чувствовали, что с вами что-то случилось! - не обращая внимания на его вполне свирепый вид, Дженис обняла Грамона и даже чуть прижалась щекой к отросшей щетине. - Просто не могли ночью заснуть, ни я, ни Анджала!
- И где же Анджала? - с издевкой спросил Хью, снова посмотрев на паланкин.
- Анджала осталась в Бахаме, к сожалению... Кюре Гео привел какого-то знахаря, они пытаются Томпа разбудить. Знахарь сказал, что может получиться, у него какая-то мазь. И он ее бесплатно дал! А Анджале пальцы чем-то помазал, чтобы быстрее заживали. А еще...
- Почему Джезекия тебя отпустил? - коротышка предпочитал сразу узнать все плохие новости.
- А он... Он спал, господин Хью. Я сама взяла у него деньги. Вы будете меня ругать, да? - Дженис отступила на шаг и как могла трогательно посмотрела Хью в глаза. - Ругайте... Но я так волновалась...
- Сколько ты заплатила носильщикам? - Грамон чувствовал, что знает ответ.
- Двести золотых. Сто пятьдесят я взяла у Джезекии, а больше у меня не было. Они не хотели везти, но я сказала, что вы добавите, когда мы вас найдем, и...
- Где ты собиралась меня искать? - Хью заковылял к паланкину, пнув по дороге пустой кувшин.
- На мысе Вуду, вы же при мне договаривались с носильщиками... То есть я стояла неподалеку. Вы сердитесь, да?
Хью не сердился, он был просто взбешон. Хотя кого винить, кроме самого себя?.. Действительно, вслух говорил про мыс Вуду, а еще сглупил, дав сразу так много денег заморскому недотепе, который только и умеет, что стучать в тамтам, и то скверно. И вот результат - он едет в свой тихий, уютный и совершенно секретный дом вместе с этой взбаламошной девчонкой. Конец всем секретам.
- Господин Хью, а что с вами случилось? - заметила она наконец труп носильщика и изрубленного зомби. - Как ваша нога?
- Отлично, - буркнул Хью и под недовольными взглядами носильщиков залез в паланкин.
- Девочка сказала, что вы доплатите, - осмелился подать голос один из них. - Пятьдесят золотых.
- По прибытии на место, - скромно ответил Хью, представляя, как пошлет к Вражьей матери этих обманщиков детей.
Носильщики, видимо, тоже это поняли, потому что покорно промолчали. Дженис, оглядываясь на лежащую среди кочанов капусты голову еще недавно такого живого трупа, забралась в паланкин и тут же стала деловито поправлять повязку на ноге Грамона.
Дальнейшая дорога прошла без приключений. Через три часа на горизонте действительно появились дымы, это камийцы жгли очередную деревню. Они повернули налево, на север, и вскоре уже двигались по побережью, направляясь к самому кончику длинного и острого мыса Вуду.
Сначала Хью подумывал высадить Дженис возле деревеской церкви, но потом передумал. Дело зашло слишком далеко, семью придется перевозить в другое место, так что незачем теперь и скрываться.
Здесь все оставалось как и прежде, спокойное море, добротные кирпичные дома, стоящие конечно на некотором отдалении от него, а если посмотреть на восток - залив с множеством крошечных необитаемых островков. Прекрасную панораму портили только дымы от горящих по ту сторону залива деревень. Дженис, никогда прежде не бывавшая на мысе Вуду, высунула голову в окошко и с любопытством оглядывалась.
- Я думала, здесь страшно, - сказала она наконец. - А зачем мы сюда приехали?
- Мы? - лениво приподнял брови Хью. - Я приехал сюда отдохнуть и подлечиться. Ты, видимо, тоже.
- Я не устала и не больна! - засмеялась Дженис. - Рука почти совсем прошла.
- Всегда есть что подлечить. Например, голову. Это же надо, отдать за дорогу сто пятьдесят золотых... Ну ничего, я спрошу эти деньги с Джезекии.
- Двести, - робко поправила девочка.
Грамон промолчал. Вскоре носильщики по его указанию опустили паланкин возле домика с желтой крышей, из котрого тут же посыпалась ребятня. Три девочки и два мальчика, все от трех до восьми лет. Пока папа обнимался со старшими и объяснял, кто он такой младшим, Дженис стояла, раскрыв рот. Носильщики, не получив от Хью ничего, кроме косого взгляда, тихонько отправились восвояси.
Потом из дому гуськом вышли три женщины. Первая выглядела ровесницей Хью, хотя и сохранила чудесную осанку и фигуру, она была почти на голову выше мужа. Вторая, прячущая в кулак улыбку, была с Грамона ростом, вся кругленькая, с ямочками на щеках. Последняя, лет двадцати, наоборот, глядела строго, даже чуть нахмурясь. У нее была очень черная кожа и совсем тоненькая фигурка.
- Знакомься, Дженис: Джея, Зэма, Лоло. Лоло с далекого острова, между прочим. Да, малышка? Не соскучилась по Гате?
- Ничуть, - улыбнулась наконец Лоло. - Здесь чудесно, вот только ты совсем не приезжаешь...
- Дела, - развел руками Хью. - Сами видите, что творится на острове. А все из-за одного единственного колдуна с Большой Земли, который, кажется, действительно не хотел ничего, кроме полного хаоса... Только не расспрашивайте сейчас, за обедом расскажу все. Мне нужно помыться... Кстати, это Дженис.
- Она будет жить с нами? - улыбнулась Джея.
- Какое-то время да... - пожал плечами Грамон. - В общем, как только позаботитесь обо мне -
