– Ей дали успокоительное. Джала пережила сильный шок, у нее что-то вроде бреда.
Анна не стала возражать, решив отложить выяснение этого вопроса на более позднее время, но была твердо уверена: то, что Гиршман принял за бред, на самом деле является истиной.
Хозяин протянул Ане стопку одежды, которую держал под мышкой.
– Вы можете привести себя в порядок в ванной, – сказал он, указывая рукой на незаметную дверь в углу, обшитую, как и остальные стены кабинета, деревянными панелями.
Анна воспользовалась предложением с благодарностью. В ванной висели чистые полотенца, на полочках стоял целый арсенал непочатых бутылочек с разнообразными шампунями и гелями.
Через несколько минут она вернулась в кабинет, обнаружив Гиршмана возле массивного письменного стола наедине с бутылкой бренди, уже наполовину пустой. Рядом стоял и еще один стакан и бутылочка темного пива «Золотой фазан».
Гиршман ничего не забывал.
Увидев Анну, хозяин поднялся и наполнил ее стакан пивом. Потом снова уселся в кресло, положив подбородок на сплетенные пальцы рук. Его расслабленная поза не могла ввести Анну в заблуждение, она чувствовала напряжение, которое не мог снять даже крепкий алкоголь.
– Вы снова видели ее? – спросил Гиршман, не сводя с нее внимательного взгляда.
– Только слышала, – ответила Анна. Почему-то она сразу поняла, кого он имеет в виду. – Мне кажется, вы начинаете верить в существование Маленькой прачки?
– А что мне остается? У меня погиб сын, на мою жену напали, плюс ко всему еще двое погибших девушек.
– Одна из которых была вашей дочерью, – тихо добавила Анна.
Гиршман подскочил на месте.
– Что? О чем ты говоришь? – прошипел он. – Какая еще дочь?
– У вас разве не было дочери? – спросила Анна.
– Откуда ты знаешь?
– Она привезла с собой свидетельство о рождении. Странно, мне казалось, что вы все знали, – задумчиво проговорила она, машинально наматывая на палец влажную длинную прядь волос.
– Это была Милена? – хрипло спросил Гиршман. Анна кивнула, по-прежнему не глядя на него. – Она звонила мне. Просила денег. Говорила что-то о трудностях. Я отказался ей помочь. Мы не виделись много лет – двадцать, кажется.
– Тогда понятно, почему вы ее не узнали. Кстати, она совершенно на вас не похожа.
– И на мать тоже, – кивнул Гиршман. – Милена с большой вероятностью не была моей дочерью, хотя ее мать и пыталась доказать обратное. Собственно, из-за этого мы и расстались.
– Вы подозревали, что жена вам изменяет?
– Тебя удивляет моя подозрительность?
– Это меня не касается. Но Милена, как мне кажется, не хотела верить, что вы не ее отец. Она пыталась вам что-то доказать. Для этого и пробралась сюда под чужой фамилией.
– У меня создается впечатление, что все вы здесь не те, за кого себя выдаете, – усмехнулся Гиршман.
Анна промолчала. Возразить ей было нечего.
– Зачем вы велели мне дождаться вас? – спросила она.
– Мне кажется, ты единственная, кто понимает, что происходит вокруг. Я не прав?
– Отчасти. Милена знала больше. Одно время я даже считала ее главной виновницей происходящего. Но жестоко ошиблась. Она была всего-навсего несчастной потерянной девочкой, лишенной отцовской любви, желавшей вернуть эту любовь любой ценой. И она догадалась, кто стоит за всем здешним кошмаром. Ей оставалось всего чуть-чуть.
– Откуда ты знаешь?
Анна не ответила. Гиршман не стал настаивать.
– Ты должна разобраться со всем этим, – сказал он негромко, но его слова прозвучали скорее как приказание.
– Почему я? – устало подняла на него глаза Анна. – У вас есть служба безопасности.
Она знала, что охрана в данном случае бессильна, но Гиршман не знал, а чувствовал. Поэтому он отрицательно покачал головой:
– Нет. Это должна сделать ты.
– Мне все тут надоело. Я хочу уйти.
– Только после того, как закончишь работу.
– На эту работу я не нанималась.
– Ты предпочитаешь с голой задницей возить коляску? – удивленно пошутил Гиршман. Анна не разделяла его веселья. Ей было тошно. – Послушай, я дам тебе все, что попросишь, – многозначительно изрек Гиршман. – Все! – повторил он с нажимом.
Неизвестно, что конкретно он имел в виду, но у Анны сразу мелькнула мысль о ковре. Такая постановка вопроса меняла дело. Она знала, что Гиршман не нарушит своего слова. Если у него есть этот проклятый ковер, он отдаст его ей, даже если заплатил за него целое состояние.
– Хорошо, – сказала она. – Я могу попробовать. Но мне понадобится ваша помощь.
– Как скажешь, – с готовностью откликнулся Гиршман.
Анна кивнула.
– Что вы успели узнать о случившемся? Меня интересует все: осмотр места происшествия, рассказ Джалы, состояние прислуги, их мнение… В общем, все.
– Начну с конца, – сказал Гиршман, переходя на деловой тон. – Люди, конечно, встревожены. Я не прислушивался, но чувствую, что они строят самые фантастические предположения. Их страх, конечно, подогревает рассказ Джалы. Несколько человек попросили расчет. Ах да – исчез Барсик. Никто не видел его с прошлого вечера.
Анна вздрогнула, услышав это, но воздержалась от вопросов.
– Калитка оказалась запертой, но ключ от нее валялся по ту сторону забора, то есть – со стороны леса.
– Вот почему она полезла через забор – выронила ключ, – проговорила Аня как бы про себя. – Это был ключ Милены. Она не в первый раз совершала ночные прогулки.
– Для чего?
– Хотела вывести кого-то на чистую воду. Я уже говорила вам об этом.
– А ты откуда знаешь? – насторожился Гиршман, но натолкнулся только на широкую улыбку, больше похожую на оскал загнанной в угол лисицы. – Ладно, не важно. Что еще?
– Джала… – напомнила Анна. – Что она видела? Откуда у нее раны?
– Я уже говорил, что она бредит.
– Меня интересует все, даже бред.
– Хорошо. Она говорит, что гуляла по саду…
– Ночью? – довольно бесцеремонно перебила Анна.
– У нее были странные привычки. В частности, она обожала ночь и совсем не боялась темноты, – совершенно спокойно пояснил Гиршман. – Кроме того, я подозреваю, что в этот раз у нее были и другие цели. Думаю, она следила за Миленой.
– Вот как?
– Да. Она решила, что девчонка направляется на тайное свидание.
– С кем?
– Со мной. Какой-то идиот вбил ей в голову, что у меня появилась другая женщина, ради которой я будто бы собираюсь бросить семью.
Анна поспешно опустила глаза, чтобы Гиршман не заметил мелькнувшей в них паники. Краска залила ее щеки. К счастью, Гиршман в данную минуту был слишком поглощен своим рассказом, чтобы обращать внимание на цвет ее лица.
– Так вот, Джала кружила по дорожкам и не заметила, как оказалась возле калитки. Она не собиралась выходить в лес – так далеко ее странности не заходили – и уже повернула обратно, когда услышала, как
