меч с топазной рукояткою, копие с булатным острием, щит из стали вороненыя и седло с блестящей осыпью на траве лежали вкруг ее. Сердце твердое, геройское твердо в битвах и сражениях со врагами добродетели — твердо в бедствиях, опасностях; но нетвердо против женских стрел, мягче воску белоярого против нежных, милых прелестей. Витязь знал красавиц множество в беспредельной Русской области, но такой еще не видывал. Взор его не отвращается от румяного лица ее. Он боится разбудить ее; он досадует, что сердце в нем бьется с частым, сильным трепетом; он дыхание в груди своей останавливать старается, чтобы долее красавицу беспрепятственно рассматривать. Но ему опять желается, чтоб красавица очнулась вдруг ему хочется глаза ее — верно, светлые, любезные — видеть под бровями черными, ему хочется внимать ее гласу тихому, приятному; ему хочется узнать ее любопытную историю, и откуда, и куда она, и зачем, девица красная (витязь думал и угадывал, что она была девицею), ездит по свету геройствовать, подвергается опасностям жизни трудной, жизни рыцарской, не щадя весенних прелестей, не бояся жара, холода. «Руки слабой, тленной женщины могут шить сребром и золотом в красном и покойном тереме, — не мечом и не копьем владеть; могут друга, сердцу милого, жать с любовью к сердцу нежному, — не гигантов на полях разить. Если кто из злых волшебников в плен возьмет девицу юную, ах! чего злодей бесчувственный с нею в ярости не сделает?» — Так Илья с собой беседует и взирает на прекрасную. Время быстрою стрелой летит; час проходит за минутами, и за утром полдень следует — незнакомка спит глубоким сном. Солнце к западу склоняется, и с эфирною прохладою вечер сходит с неба ясного на луга и поле чистое — незнакомка спит глубоким сном. Ночь на облаке спускается и густыя тьмы покровами одевают землю тихую; слышно ручейков журчание, слышно эхо отдаленное, и в кусточках соловей поет — незнакомка спит глубоким сном. Тщетно витязь дожидается, чтобы грудь ее высокая вздохом нежным всколебалася; чтоб она рукою белою хотя раз тихонько тронулась и открыла очи ясные! Незнакомка спит по-прежнему. Он садится в голубом шатре и, взирая па прекрасную, видит в самой темноте ночной красоту ее небесную, видит — в тронутой душе своей и в своем воображении; чувствует ее дыхание и не мыслит успокоиться в час глубокая полуночи. Ночь проходит, наступает день; день проходит, наступает ночь — незнакомка спит по-прежнему. Рыцарь наш сидит как вкопанный; забывает пищу, нужный сон. Всякий час, минуту каждую он находит нечто новое в милых прелестях красавицы; и — недели целой нет в году! Здесь, любезные читатели, должно будет изъясниться нам, уничтожить возражения
