Кино как вид искусства, преломляющего реальность, всегда находилось в неоднозначных отношениях с последней. На экране, к примеру, находят свое воплощение как реалии настоящего времени, так и отголоски исторических событий. Именно с их изображением связаны следующие заблуждения.
Та серьезность, с которой человечество относится к преломлению истории на киноэкране, порождает одновременно и его врагов, и его ярых поклонников. Первые уверены, что любая попытка режиссера разработать историческую тему — это ложь и провокация, вторые воспринимают те же прецеденты как прекрасный шанс изучить прошлое, не пачкаясь в книжной пыли. Представителями последней категории зрителей являются, как правило, некоторые школьные учителя, устраивающие просмотры лент о Жанне д'Арк или Александре Невском подопечным детишкам, и люди, далекие от истории как науки. Они придают любому историческому фильму такой же вес, как и трудам Тацита. Об этих зрителях в данном случае и идет речь.
Общепризнанным чемпионом по историческим «киноизвращениям» является Голливуд. Американцы изумительно перекраивают на свой (каждый раз особый), лад историю — как собственную, так и чужую. Калифорнийская «фабрика грез» как производитель картин, затрагивающих любой период прошлого, давно дискредитировала себя. За изображение будущего ее еще никто не охаял, возможно, только потому, что никто не знает, чем же оно обернется. За паразитирование же на недавнем прошлом янки регулярно призываются к ответу, причем последние пару лет особенно усердствуют ветераны Великой Отечественной. Голливуд, в общем-то, сам нарывается, поскольку, играя на мировом интересе к больным для России и СССР темам, пытается под шумок заработать денег.
История о подлодке «К-19» была запущена в производство вскоре после трагедии с «Курском», и никто из авторов фильма даже не скрывал того, что это попытка сыграть на «горячей» теме, только реализовав ее на похожем материале периода Второй мировой. Шум в России поднялся еще до съемок картины, что вынудило Харрисона Форда лично приехать в Москву, чтобы успокоить нервничающих подводников (некоторые члены экипажа той, настоящей, «К-19» еще живы). Утрясли, успокоились, пожали руки. Стоило фильму выйти на экраны, как ветераны тут же пообещали довести дело до суда. Но предприимчивость и хитрость американцев заключалась в том, что они предусмотрительно изменили не только диалоги и характеры героев (в своих бизнес — интересах), но и их фамилии, желая избежать прямых параллелей, из- за чего претензии к фильму как к интерпретации истории вообще потеряли серьезные основания. Как создатели «К-19» ни уверяли, что стремились «показать русских с лучшей стороны», им не поверили, а все по той же причине: фильм трактовался как искажение истории, перенесенное на экран, а не как экшн- фантазия на заданную тему.
Шум, вызванный лентой Жана-Жака Анно «Враг у ворот», вообще походил на полное недоразумение. Тогда в роли обиженных оказались участники Сталинградской битвы, которые утверждали, что все «на самом деле было не так». Эти нападки оскорбили, в свою очередь, режиссера, который утверждал, что воспел подвиг простого советского солдата абсолютно искренне и не без участия вдохновения. Не подействовало: Анно укоряли в одном искажении фактов за другим.
Коллекция исторических кинонедоразумений у Голливуда солидная — от японских ручных часов у гладиатора в «Спартаке» (том самом, с Дугласом-старшим) до абсолютно выдуманной высадки штатовских войск в той точке Европы, где во Вторую мировую этого на самом деле не было («Спасение рядового Райана»). Герой Мела Гибсона в «Патриоте», в отличие от реального прототипа, показан благородным рубакой, руководствующимся одной справедливостью. Реальный же Фрэнсис Мэрион был несколько иным: во главе банды деклассированных элементов он почем зря истреблял индейцев и их поселения, насиловал индейских женщин.
Но это мелочи по сравнению с шедеврами, просто напичканными ляпами. Краткий обзор двух небезызвестных фильмов.
— В каюте Роуз висит полотно «Водяные лилии», автором которого является Клод Моне. В действительности французский экспрессионист начал рисовать серию лилий через восемь лет после гибели «Титаника».
— Телохранитель Кэла (жениха Роуз) стреляет из полуавтоматического оружия, в то время еще не существовавшего.
— Гимн, исполняемый на службе в корабельной часовне, был написан лишь через четверть века после катастрофы лайнера.
— Капитан Смит заваривает чай в пакетиках. Тогда еще никому не пришло в голову продавать чай в таких мини-упаковках.
— Знаменитый алмаз «Сердце океана», фигурирующий в фильме, в 1912 году уже утратил форму сердечка и превратился в обычный овал.
— В финале фильма Комод гибнет от меча на арене амфитеатра, хотя на самом деле его отравили.
— Максимуса в качестве раба привозят в арабский город с явными мусульманскими мотивами в архитектуре и укладе жизни. Действие фильма происходит во II веке нашей эры — за 500 лет до появления религии, почитающей Аллаха.
— Некоторых римских военачальников называют генералами. Такого звания в Древнем Риме не было.
— На дороге, ведущей к дому Максимуса, куда возвращается его душа, заметны четкие следы гусениц трактора (танка?).
А теперь ответьте себе честно, испортилось ли после того ваше мнение о фильме? Надеюсь, нет, поскольку «Титаник» — это фильм о любви и смерти, а вовсе не о чайных пакетиках, а «Гладиатор» — о мести и силе человеческого духа, и судить их можно только лишь как произведения искусства, пошло или достойно рассказавшие нам об этом.
Что бы ни происходило в реальности, художественные фильмы всегда делаются «по мотивам» истории. Ни один вменяемый режиссер, снимающий фикшн[70], не претендует на ту достоверность, которой могут обладать документальные кадры и летописи. Он лишь предлагает нам свой (заведомо искаженный) взгляд на произошедшее. А если претендует, значит, он занят не своим делом или просто забывает, что работает во благо и ради процветания «фабрики грез», к которой на самом деле относится не только Голливуд.
Под фантастикой в данном случае подразумеваются фильмы о будущем и всевозможные спецэффекты, которые могут присутствовать в любой картине и которые стоит воспринимать как искусственно сконструированную реальность. Однако спецэффекты могут быть не только визуальными, но и психологическими и интеллектуальными. Как раз их — то обычному зрителю вычислить практически невозможно.
Так, в фильме «Миссия невыполнима-2» глубокомысленно утверждается, что вирус, проникающий в организм человека, изменяет ДНК его эритроцитов. В общем-то ничего особенного — почему бы и нет? Но все-таки нет, поскольку в эритроцитах никакого ДНК не существует. Внешне же звучит довольно умно и убедительно. Из фильма «Хакеры» мы узнаем, что самыми распространенными паролями в Интернете являются «sex», «love» и «god». Тоже в каком-то смысле забавно, но по сути — полный бред, поскольку операционная система UNIX, на которой держится практически вся Сеть, не позволяет работать с паролями длиной меньше шести символов. Безумно талантливый программист в «Дне Независимости» буквально за пару часов запускает вирус в компьютер космического корабля. Даже для суперспециалистов это задача не на один день, причем еще не факт, что результат будет положительным. В одном из сериалов я видел уже совершенно не подлежащий критике эпизод, когда какая-то дамочка проникла в чужие банковские счета, набрав фамилию своей жертвы в окошке поисковой системы «Yahoo»… «Армагеддон» — настоящий рай для справедливых возмущений биологов и физиков: на астероиде растет трава, а в лишенном кислорода
