— Да. Я у них живу. Мы дальние родственники.
— Не в Клейнс-холле, Луз Чиппингз, Сассекс, номер телефона — 803?
— Да. Откуда вы знаете?
— Видел сейчас леди Чевендер. Мы с ней давно знакомы. Нет, какое совпадение! Это неспроста. Чувствуешь перст судьбы.
Салли занимало другое.
— Она говорила с мистером Даффом?
— Нет.
— Слава Богу!
— Почему? Я не любопытен, конечно…
— Это я заметила.
— Так почему же?
— Как хорошо, что вы не любопытны!
— Да, с детства такой. Еще рюмочку?
— Спасибо.
— Хей-хей!
— Хей-хей.
К дуэту присоединился Джеймс Бьюкенен Дафф, внезапно появившийся в дверях. Походил он не столько на благодетеля, сколько на врага рода человеческого.
Старый верный Кланк немного помог ему, но тело — ничто, когда скорбит душа. Скорбела она, прежде всего, из-за неудачи с портретом — хозяйка холодно сказала, что никогда и ни за что его не продаст, и еще холоднее выразила возмущение. После этого сыщик поведал о краже. Теперь, в довершение бед, он застал в своем кабинете дикие бесчинства. Догадавшись, что пьют, к тому же, его собственное шерри, он закричал: «Эй!» А что тут еще скажешь?
Пирующие встрепенулись. Салли, стоявшая к двери спиной, высоко подпрыгнула, Джос поджался. Догадавшись, что действовать надо побыстрей — они уже говорили с хозяином о греховности краж, — он решительно к нему шагнул, встряхнул за плечи и заорал:
— Эт-то что такое?! Где порядок? Р-распустились у меня! Простите, — кивнул он гостье, — мой служащий. Я сейчас.
И, вытолкав хозяина, вышел сам, плотно прикрыв дверь.
Глава IV
Разговор в коридоре долгим не был. Мистер Дафф временно онемел, Джос спешил к Салли.
— Дж. Б., — осведомился он, — разорвать вас на части? Мистер Дафф никогда не слышал о том, чтобы служащий рвал на части хозяев, но художники — особые люди, что им прецедент!
— Если да, — продолжал Джос, — я скажу, как этого добиться. Зайдите в кабинет и накричите на меня при этой девушке. Не думайте, что я буду кивать и дрожать. Переломаю все кости. Возвращайтесь потом к врачу.
Мистер Дафф обрел речь.
— Эй!
— Да?
— Вы уволены.
— Хорошо.
— Нет, правда уволены!
— Ладно, ладно. Некогда мне с вами болтать. И он вернулся в кабинет.
— Простите, — сказал он там, — абсолютно беспомощны! Чуть что — «Где мистер Уэзерби?», «Спрошу у мистера Уэзерби», «Пойду…» и так далее. Как дети! Я был слишком строг с бедным Уопшотом…
— С Уопшотом?
— Да. Это П. П. Уопшот, начальник паштетов и колбас.
— Как странно!
— Почему?
— Вылитый мистер Дафф.
— Вы же его не видели.
— Видела, на обертке.
— Вот как? Не учел. Да, это мистер Дафф.
— Что же такое было?
— Он меня выгнал. Знаете, я это предчувствовал. Видимо, очень тонкая душа. У меня, не у него.
Салли резонно боялась, что сердитый Дафф не станет сочувствовать юной любви, но сейчас забыла о себе. Этот полоумный симпатичный человек пострадал из-за нее, и она его пожалела.
— Какой ужас!
— Да. Для него.
— Зачем вы это сделали?
— Пришлось. Понимаете, когда я шел сюда, я взял немного винограду. Сейчас он стал бы о нем говорить, а кстати — и о шерри. Язык у него подвешен, но вы бы во мне разочаровались. Когда он вошел, вы как раз думали: «Какой очаровательный человек! В жизни такого не встречала». Две минуты с ним — и вся моя прелесть съежилась бы, как улитка.
— Что же вы будете делать?
— В смысле работы? Поступлю к мистеру Стиптоу.
— Господи!
— Вы же сами сказали, место свободно.
— Ему нужен лакей!
— А чем я плох?
— Ну, вообще.
— Неужели вы мне отказываете? Из-за вас меня выгнали. В конце концов, на свете есть нравственные обязательства. Еще шерри? Воспользуемся напоследок гостеприимством Дж. Б.
Салли покачала головой. Она думала. В бюро ей предлагали каких-то недоразвитых лакеев или уж очень робких, хрупких, с собачьими глазами. Наверное, они прекрасно гладят и чистят брюки, но справиться с Говардом Стиптоу — нет, это не для них. Если она вернется туда после часу, перед ней снова пройдет вереница кроликов.
Кроме того, она легко смеялась и с удовольствием предвкушала реакцию мистера Стиптоу на странности нового лакея.
— Что ж, — сказала она, — если вы не шутите…
— Конечно, не шучу! — вскричал Джос. Чтобы не потерять эту девушку, он бы нанялся судомойкой. Когда приходит любовь, мужчины из рода Уэзерби готовы на все.
— Вы помните, что я говорила про нашего хозяина?
— Помню. А что вы говорили?
— У него тяжелый характер.
— Да?
— Да.
— Понятно. Значит тяжелый. Это ничего. После Дж. Б. всякий характер легок. Отдохну. Не зайти ли нам в кафе?
— Я не могу. Мне надо поговорить с мистером Даффом.
— Да, да, забыл. Сейчас пошлю его к вам.
Мистер Дафф стоял в коридоре и мечтал о том, как хорошо было бы содрать с Джоса шкуру.
— Эй! — сказал Джос. — Идите сюда.
