переместились в новое положение, и криво улыбнулся, вспомнив долгие часы своей вахты и те усилия, которые он затратил, чтобы с горем пополам справиться с такой же работой.
Потом началось ожидание. Стрелки приборов на пульте управления задвигались, когда компьютер, готовясь к включению сопел, подал команду на увеличение мощности ядерных двигателей. Прошло несколько мучительно долгих минут, пока наконец компьютер определил, что наступил нужный момент. Их, конечно, никто об этом не извещал, они сами узнали о включении сопел: корабль сотряс внезапный толчок.
– Ну, вот и все, – произнес Дон. – Через сколько времени можно определить, находимся ли мы на правильном курсе, доктор Угалде?
Математик задумчиво нахмурился.
– Думаю, должно пройти не менее часа, прежде чем можно будет получить минимальный значимый базис. За нами будут следить из центра управления на Марсе, и, как только их компьютер сможет рассчитать нашу новую траекторию, нас известят.
– Вас вызывают, капитан, – сообщил Курикка.
Дон включил стоящий перед ним видеофон, на экране появилось встревоженное лицо Рамы Кусума.
– Не могли бы вы прийти в лазарет, сэр? У меня здесь больной с высокой температурой, и я не знаю, что делать.
– Какие-нибудь другие симптомы?
– Ничего такого, за что можно было бы ухватиться. Просто общее недомогание, расстройство желудка… ну, вы знаете.
– Ладно, можете не волноваться. Существует целый ряд обычных инфекционных заболеваний, которые начинаются подобным образом. Подождите немного, я сейчас приду и посмотрю.
По сравнению с той ответственностью, которую он нес за весь корабль, возникновение медицинской проблемы вызвало у Дона чуть ли не вздох облегчения. Он был квалифицированным врачом и знал, что здесь может справиться с любой проблемой. Чувство бессилия появлялось у него только при командовании кораблем.
– Я буду в лазарете, старшина. Вызовите меня, как только поступит какое-нибудь сообщение.
Он открыл дверь и чуть не столкнулся с Хансеном, специалистом по воздухоснабжению. Тот очень спешил и выглядел испуганным.
– Извините, сэр, – выпалил он. – Я пришел поговорить с вами. Наедине, если можно.
Дон закрыл за собой дверь и внимательно осмотрелся: коридор был пуст.
– Можно здесь. Слушаю вас.
– Я насчет кислорода, капитан. Уровень его воспроизводства еще больше упал, темп регенерации слишком низок. Сейчас для нормального дыхания в атмосферу корабля вводится кислород из наших бортовых запасов. Я вполне справляюсь с излишками углекислого газа, его концентрация не увеличивается, но кислород…
– Сколько у нас времени до того, как его недостаток начнет ощущаться?
– Он проявляется уже сейчас. Попробуйте пробежаться, и вы очень скоро начнете задыхаться. А еще немного, два-три дня…
– И что?
– И люди начнут умирать.
Глава 10
– Что-нибудь болит, мистер Прис? – спросил Дон. Он ощупал шею и подмышечные впадины больного – увеличения лимфатических узлов, которое бы свидетельствовало о серьезной инфекции, не было.
– Нет, если бы болело, я бы вам сразу сказал. – У Приса было худощавое лицо с ястребиным носом. Очевидно, он привык, чтобы ему подчинялись. – Я заплатил за это путешествие кучу денег, но до сих пор оно мало похоже на отдых: метеоры, плохая пища… Забрали мой багаж, а теперь – это. Если бы ваш корабль был чистым, я бы не заразился.
– Все космические корабли поддерживаются в стерильной чистоте, чтобы предотвратить распространение заболеваний между планетами. – Температура больного была 38 градусов, но пульс и дыхание – нормальными. – Не исключено, что вы принесли эту инфекцию с собой с Земли, а после инкубационного периода она проявилась.
– Что у меня? – Теперь в его голосе слышалось беспокойство.
– Можете быть уверены, что ничего серьезного. Пока что просто повышенная температура и ничего больше. Я попрошу вас полежать в лазарете несколько дней, в основном чтобы не заразить других пассажиров. Я дам вам лекарство против инфекции и жаропонижающее, чтобы сбить температуру. Вам не о чем беспокоиться.
Набирая лекарство в инъектор, он услышал звонок видеофона и бросился к аппарату, едва не выронив все из рук.
– Капитан слушает.
– Мы одержали победу! – Это был Курикка. Внезапный поворот событий сокрушил его привычную сдержанность. – Марс сообщил, что теперь наша траектория направлена в самую точку или настолько близко, что достаточно будет незначительной коррекции. Учитывая, что реактивного топлива у нас было очень мало, нас вывели не на обычную траекторию спуска в атмосфере, а на орбиту захвата.
– А какая между ними разница?
– Обычно мы сближаемся с Фобосом и тормозим до тех пор, пока наши орбиты не совпадут. Но сейчас для торможения у нас нет реактивного топлива, поэтому нас выводят прямо к Марсу. Не настолько близко, чтобы мы вошли в его атмосферу, но достаточно близко, чтобы быть захваченными его гравитационным полем и перейти на орбиту вокруг этой планеты.
– Прекрасные новости, старшина. Передайте от меня всем благодарность за то, что помогли нам успешно справиться с этим делом.
– Теперь все будет в норме.
Дон положил трубку, и его мысли вернулись к самым последним событиям. Нет, не все в норме. Какой толк из того, что они благополучно перейдут на орбиту вокруг Марса, если к тому времени все на корабле погибнут от удушья?
Он сделал инъекцию и отправился наверх, на палубу С, откуда осуществлялось управление регенерацией кислорода. Вся эта палуба была отдана под служебные помещения и хранилища. Сейчас здесь стояла гробовая тишина. Он миновал пустые кладовые, с которых были сняты даже двери, места, где еще недавно были закреплены запасные агрегаты…
Хансен уже ждал его.
– Вот таблицы, сэр, – сказал он. – Судите сами.
Дон посмотрел на листы бумаги; колонки цифр от навалившейся на него усталости расплывались перед глазами.
– Мне бы не хотелось об этом судить самому. Вы специалист, и прошу объяснить мне, что случилось. Что было основной причиной падения уровня кислорода?
Хансен указал на висевший на стене прибор. В освещенном контрольном окошке виднелась почти прозрачная зеленая жидкость.
– Там, в окошке, вы видите фитопланктон – одноклеточные растения, живущие в воде. Они поглощают выдыхаемый нами углекислый газ и превращают его в кислород. Одновременно с водой, которую мы потеряли во время столкновения с метеоритом, мы лишились большого количества фитопланктона. Еще больше его погибло или подверглось мутациям под воздействием солнечной бури. Сейчас его уже недостаточно, чтобы производить тот объем кислорода, который нам необходим.
– Мы можем вырастить новый?
Хансен покачал головой.
