пот на коже Саб-Зиро. Снова огонь, думал тот, как много огня… враждующий Элемент столь силен…
Скорпион вытянул правую руку вперед, откуда с сверхзвуковым визгом рванулась змея-гарпун. Еще одна пародия на жизнь: существо, выкормленное костным прахом мертвеца, верно служило господину.
Извращение. Издевка над реальностью. Еще один кошмар.
(нет!)
Саб-Зиро перепрыгнул на противоположную стену. Змея описала кульбит. Еще раз. Скорпион определенно измывался над ним, алча страха — не физического, но потустороннего. Он играл с его жертвой.
Держась одними пятками за отвесную гладь, Саб-Зиро шибанул в гарпун Скорпиона ледяным шаром, но острие пробило последнюю надежду. Боль симметрично расцвела между двух лучевых костей, разбрызгав странно теплые капельки.
Скорпион притянул Саб-Зиро к себе. Саб-Зиро отворачивался, задыхаясь от невыносимого раскаленного излучения призрака.
— Брат моего врага, — без выражения произнес Скорпион. — Я убил его, я убью и тебя.
— Ты подлец! — прокричал Саб-Зиро в маску, тщетно пытающуюся скрыть отсутствие лица. — Вызови меня на бой! На честный бой!
— Ты недостоин честного боя, убийца, брат убийцы, — еще чуть ближе. Саб-Зиро ненавидел себя за то, что так идиотски попался, ненавидел Скорпиона за его замогильное упрямство… и Клан — ведь корни вендетты — Лин-Куэй.
(этот ходячий труп в форме-насмешке — прикончил твоего брата, а ты не в состоянии ответить ему!)
(да, вот только брат прежде вырезал его семью вместе с ним…)
Цепочка небытия — неразмыкаема.
Саб-Зиро стиснул зубы, готовясь достойно принять смерть. Он стягивал к венам Стихию. Решающий удар, точка-финал. Скорпион добьется своего, но и сам застынет тут — навеки, вторым отвратительным идолом… если не растает к утру.
(я все же отомщу за тебя, брат мой)
Скорпион медлил. Месть — завершенный цикл. Враг — в его руках. Он искал покорности, ужаса, мольбы — да, Лин-Куэй стойкие воины, но адская мощь растапливает любые снега… и Скорпион добивался унижения жертвы. Не этой обреченно-высокомерной ухмылки.
И уж не проблеска надежды, распустившейся в центре зрачка…
…Залп света — теперь Саб-Зиро четко осознал отличие Стихии Огня от Света — размазался по спине Скорпиона. Призрак гортанно взвыл от ярости, но свет размыкал какие-то клепки в скелете.
— Мы еще встретимся, брат моего врага! — прошипел он.
И исчез.
Саб-Зиро опустился на землю, спазматически втягивал вечернюю прохладу внутрь. Скорпион — ушел…
Ушел!
К нему подбежали Лю Кэнг и Джонни Кейдж. Они не допрашивали — против кого выступил экзорсистом Лю. Оба помнили желтого мертвеца еще с первой Смертельной Битвы, помнили и печальную участь Саб-Зиро старшего.
— Сгинул? — был вопрос Лю Кэнга.
— Да, — кивнул Саб-Зиро. — Благодаря тебе. Спасибо.
— Вот так повеселились, — буркнул Кейдж.
У входа в Башню Саб-Зиро опять померещилось: наблюдают. Он метнул в пустоту сгусток льда, но ночь не откликнулась.
Мы еще встретимся, про себя повторил он слова Скорпиона.
Помимо привкуса затхлости Башню Шао Канна отличала еще одна особенность: ее будто лишили атмосферы — ни прохлады, не духоты. Запаянная искусственность космического корабля. Поэтому камин, зажженный Джаксом (вернее, запалившийся по его желанию — ибо камень-прислужник прислушивался к мыслям гостей) — только виньетка, никчемная, экран иллюзиона.
Саб-Зиро отодвинулся от потрескивающего бестемпературного пламени, прежде чем сообразил, что делает это исключительно 'по привычке'.
— Тьфу, — Джакс швырнул неизвестно откуда взявшееся полено в жерло камина. Оно фальшиво затрещало. Словно запись на видеопленку — без кинестетического восприятия. — Паршивое место. Зря мы с вами не пошли.
— Не зря, — хмыкнул Кейдж. — Одним мертвяком меньше встретили.
— Что за мертвяк?
— Да так. Старый наш приятель, вернее, вон его, — невежливо ткнул пальцем в Саб-Зиро. — В следующий раз ни за какие коврижки не возьму в напарники парня, за которым гоняется урод с того света!
— Вендетта со Скорпионом — мое личное дело, — подал голос Саб-Зиро, недовольный тем, что Джонни треплется направо-налево.
(ну, они твои друзья?)
(неправда. Друг у меня был один… они — союзники…)
Но… Лю спас его от Скорпиона, да и вообще они здесь в одной подводной лодке.
— Кстати о напарниках, — перевел тему Лю, потому что поймал оценивающий… и благодарный взгляд воина Холода, и аналогично тому не желал обсуждать сегодняшние события. Потом, окей? — Завтра ты выступаешь против Кэйно, не так ли? Не убивай: он наверняка знает, куда Шэнг-Цунг заточил Соню…
— Не — командуй — мне — что — делать! — взорвался Джакс, ибо Лю ткнул в самый свежий шрам. — Я придушу ублюдка вместе с колдуном!..
Он сбился.
— Шэнг-Цунг пообещал мне, что освободит Соню, если я останусь жив, — бесцветно добавил Джакс, и новое дубовое полено раскололось надвое в его кулаке. — А Кэйно обязан сдохнуть. Как шавка, — заколотил гвоздь майор Особого Отдела.
— Доверяешь колдуну? — сухо рассмеялся Лю, и нехороший ртутный пар был в этом не-смехе.
— Не доверяю, — Джакс раскрошил еще одно полено. Светло-желтые щепки прилипли к его темной ладони, он стряхнул древесную шелуху в картонный костер. — Я не идиот. Но он приходил сегодня… Он обещал…
— Вернуть души жителям моего города, — сказал Страйкер, имитируя спокойствие, такое же фальшивое, как и декорация камина. — Джаксу — освободить Соню. Он всегда обещает самое… желанное?..
Страйкер надвинул кепку поплотнее, и Саб-Зиро невольно сравнил жест с натягиванием маски… мы все прячем лица. Ибо страшимся обозначить оголенные черепа.
— Всегда. И отнимает — самое дорогое, — глухо ответил Лю Кэнг. Прядь длинных волос упала на лоб. Очередной символ маски. — Похититель душ — это не только буквальное его определение, его сила в том, что он читает тебя… читает, как книжку с крупным шрифтом… Поединок с Шэнг-Цунгом — это поединок с самим собой.
— Тебе виднее, — мягко сказал Кейдж.
— И вы запомните! Кто знает, кому придется столкнуться с ним…
(и придется ли?)
— Какой смысл рассуждать о хозяине, пусть и младшем, если у нас много шансов не пережить этой недели? — вернул с небес на землю Саб-Зиро.
— А ты оптимист, — усмехнулся Лю. И осекся. Противником Саб-Зиро подлый некромант назначил Китану… Китану, которая словно вышвырнула их, ее и Лю, особые отношения ненужным рваньем.
Она эденийка, Лю, принцесса и падчерица Шао Канна. Он не ровня ей, и за десять тысяч лет бессмертия происходит чересчур многое, чтобы хранить в памяти мелкие интрижки с жалкими землянами. Правда, в детской сказке вечно юная эльфийка Арвен полюбила человека-Арагорна… но сказки — красивы и
