— Он пришел в себя. — Раздался над ухом воеводы голос сидящего рядом служителя церкви.
— Отлично. — Отозвался знакомый голос, с небольшим запозданием Болеслав понял, что это голос того самого инквизитора, что сражался с жуткой демонической тварью.
— Как ты себя чувствуешь герой? — Спросил инквизитор участливо.
— Хреново святой отец. — Честно ответил воевода, после битвы с демоном ненависть к церковникам утихла, а возможно, что виноват в этом удар головой о каменную стену.
— Скажи мне доблестный воин, зачем ты хотел нас убить? — Спросил инквизитор спокойно, Болеслав вздрогнул в груди похолодело, некстати вспомнилось сколь жестокая казнь полагается за убийство инквизитора.
— Месть. — Ответил Воевода, пересилив себя, понимая, что оправдываться уже поздно. — Вы пресекли мой род. — Слабым голосом добавил он.
— А он не запирается. — Одобрительно прокомментировал слова воеводы третий голос. Лица говорившего Болеслав не видел.
— Он искупил свою вину. — Провозгласил инквизитор.
— Но остался грех его сыновей, что призвали в этот город целый сонм чудовищ. — Возразил невидимый собеседник инквизитора.
— Я искуплю, все что хотите сделаю. — Взмолился Болеслав чувствуя могильный холод. Инквизитор с новым интересом глянул на сжавшегося, на кровати воеводу.
— Будет достаточно если ты выполнишь наказ князя. — Сухо сказал инквизитор.
— Клянусь всеми богами, не будет более верного помощника чем я. — Горячо проговорил Болеслав.
— Хорошо, я дам тебе шанс. — Бросил инквизитор коротко, и вышел из кельи, оставив воеводу наедине со своими мыслями. Поддавшемуся панике Болеславу предстояло многое обдумать, в том числе и смерть своих детей.
Торкус стоял перед дверью одного из самых известных зданий города: лечебницей святого Романа. Именно сюда, как правило, обращались за помощью в излечении практически любого недуга, за разумную плату, разумеется. Семья Будимира не была исключением. Лекаря звали Антон. Несмотря на то, что особого сопротивления не предвиделось, Торкус предусмотрительно облачился в наборный доспех, и вооружился своим любимым молотом, на начищенной до блеска стальной пластине прикрывающей грудь, висела инквизиторская инсигния, поблескивая тремя крупными изумрудами. Двери распахнулись перед могучей фигурой инквизитора, побледневший привратник поспешил убраться с глаз закованного в броню гостя.
— Стой! — Властно пробасил Торкус попытавшемуся улизнуть привратнику, привратник вздрогнул всем телом, будто его не окликнули, а стегнули бичом.
— Чего угодно высокому господину? — Полебезил привратник, согнувшись в поклоне. Торкус поморщился от такого приветствия, будучи человеком идеи, он не нуждался в демонстрации своих полномочий, и за пять лет на посту инквизитора подобные приемы надоели настолько, что вызывали глухое раздражение.
— Проведи меня к главе. — Хмуро пророкотал Торкус. Спустя несколько минут блуждания по коридорам лечебницы, инквизитор стоял перед искусно украшенной дверью, целиком вырезанной из баснословно дорогого сандалового дерева.
— Недурно живут лекари. — Хмыкнул Торкус укоризненно, и без того запуганный привратник и вовсе сжался притворяясь мошкой. Дверь отворилась без стука, явив взору инквизитора богато обставленную комнату, полы, устланные дорогими коврами, великолепно сработанная мебель и изумительные по красоте картины на стенах дополняли картину со вкусом обставленного убежища главы лечебницы. Сам хозяин комнаты, развалившись в кресле, неторопливо потягивал вино из серебряного кубка. Приторный запах болезни и лечебных трав, наполнявший коридоры лечебницы, был приглушен изысканными благовониями и запахом, идущим от двери.
— Кто посмел! — Вскинулся было он, но тускло блеснувшая в свете свечей инсигния оборвала его на полуслове. Кровь разом отхлынула от лица главы лечебницы, превратив его в восковую маску.
— Чем обязан визиту столь высокопоставленных лиц? — Спросил, совладав с собой, лекарь.
— Мне нужен лекарь по имени Антон. — Сразу перешел к делу Торкус.
— Какой из? — Спросил глава лечебницы, с хорошо скрытым облегчением.
— Тот, который вхож в дом купца Будимира. — Ответил инквизитор, нетерпеливо дернув плечом. Лекарь подошел к резному шкафу, порылся в бумагах, их слабый шелест вплетался в обстановку комнаты, странным образом дополняя ее.
— Тааак… Как говорите зовут купца? — Переспросил главный лекарь города.
— Будимир. — Раздельно повторил Торкус.
— Нет, такой к нам не обращался. — Спустя несколько мгновений ответил роющийся в бумагах лекарь.
— Быть такого не может! — Рявкнул Торкус в ответ.
— У меня все учтено, если бы кто-то из его дома к нам обратился, я бы знал об этом! — гордо выпятил впалую грудь лекарь, похоже, забыв в запале спора, кто перед ним стоит. Внимательно осмотрев лицо лекаря, Торкус нехотя признал, что он не лжет.
— Хорошо. Я вам верю, но домочадцы утверждают, что к ним приходил лекарь именно из вашей лечебницы. — Проговорил Торкус, чеканя каждое слово.
— Возможно, что их обманули. — Пожал плечами лекарь.
— Кто способен выдать себя за члена вашей гильдии? — Спросил Торкус прямо. Главный лекарь задумался, погонял вино по кубку.
— Возможно это кто-то из частных лекарей. — Наконец сказал он, подняв глаза на могучую фигуру инквизитора.
— И их списков у вас, конечно же, нет? — Саркастически спросил инквизитор.
— Не должно быть, ведь они не принадлежат гильдии. — Поправил Торкуса окончательно оправившийся от шока лекарь.
— А по факту!? — С напором спросил инквизитор, одним шагом приблизившись к тщедушному лекарю, и нависая над ним подобно стене.
— Есть. — Испуганно пискнул лекарь, протягивая инквизитору листок. Вырвав из рук лекаря список, Торкус быстро пробежался по нему глазами. Среди длинного ряда имен обнаружилось целых три Антона.
— Который из них? — Рявкнул Торкус требовательно.
— Скорее всего, третий снизу, его конторка находиться в купеческом квартале. — Пропищал севшим от страха голосом лекарь.
— Спасибо. — Поблагодарил Торкус и быстрым шагом вышел из комнаты. Едва за спиной инквизитора, захлопнулась дверь, как старый лекарь, залпом осушив кубок, трясущимися руками принялся рвать на части бумаги, вытащенные из шкафа, плотно уложив их в пустой бокал, он залил его до краев ламповым маслом, и поджег. Все еще не веря, что удалось уцелеть.
Спустя несколько минут, Торкус остановил коня перед небольшим, втиснувшимся между двумя поместьями домиком, что больше напоминал собачью конуру, просто удивительно, как стража просмотрела эту насмешку над богатой архитектурой квартала торговцев. Выпрыгнув из седла, инквизитор рывком открыл дверь. В ноздри ударил отвратительно сладкий запах разложения, полчища черных злых мух взвились под ногами переступившего порог инквизитора. Из темного нутра домика отвратительно несло тухлым мясом и нечистотами. Однако из-под двери, ведущей из коридора выбивался тонкий лучик света, выхватывая небольшой кусочек стены из окутавшего коридор мрака. Сухо щелкнув огнивом, Торкус выбил сноп искр на факел, предусмотрительно захваченный из запасов храма. Взметнувшееся пламя открыло исписанные кровью стены, ритуальные узоры покрывали стены настолько плотно, то порой накладывались друг на друга. Местами кровь свернулась и начала гнить, мухи шевелящимся ковром покрывали стену, слизывая слизь и сукровицу. Однако несколько символов и рисунков алели свежей кровью, а плотно облепившие стену мухи не притронулись к этим кошмарным письменам, будто некая сила удерживала их на расстоянии.
Сжимая в одной руке молот, а в другой сыплющий искрами факел, Торкус, осторожно ступая на
