— Он поможет вам преодолеть самые трудные километры. Волна сегодня небольшая, но частая, сносить к берегу будет изрядно. По крайней мере, сможете отойти в открытое море.
Аманда легко сбежала по откосу и бросила в лодку рюкзак, потом повернулась к Гийому.
— Я готова. Теперь рассказывайте мне про компас, мастер Ги, я буду штурманом.
Ник воспользовался этой паузой, чтобы наскоро завершить свой утренний туалет, натянул вязаную шапочку и свитер и вернулся к лодке. При виде него Аманда захлопала в ладоши.
— Алле-оп! Вот и морской волк Ник Картер!
А куда я буду прятаться, капитан?
Папаша Ги кивнул на кипу старых мешков.
— Они не слишком хорошо пахнут, милая, но зато в них полно смолы, и ты не промокнешь. Надеюсь, у тебя хватит выдержки лежать под ними без движения?
— Проще простого! Я ведь работала в номере у мсье Саладина. Вы должны его помнить, мастер Ги, он лет тридцать работал с дядюшкой Карло.
— Помню его, старого пьяницу. Но фокусник он был знатный. Так до сих пор и не знаю, куда девались те девки, которых он укладывал в свой чемодан.
— Вот-вот, одной из них я и работала. Пока не выросла. Жутко тесно там было. И воняло краской.
Ник кашлянул, чтобы прервать этот поток воспоминаний.
— Все очень интересно, но пора отправляться. Мастер Гийом, вы все объяснили Аманде?
Объясните теперь и мне.
Недовольно ворча, мастер Ги принялся объяснять все заново, но был очень удивлен, когда Ник тут же повторил заданные координаты слово в слово.
— Ты дурил меня, парень? Стало быть, в море ты выходил?
— Никогда в жизни, кроме как на пароходе.
Но в армии нас учили ориентироваться на незнакомой местности. Море для меня — совершенно незнакомая местность.
— И где же ты служил? Полицейских вроде не берут…
— Войска особого назначения Ее Величества.
Наступила тишина, и Ник почувствовал смущение при виде восхищенных глаз Аманды.
— Да я недолго служил, всего год…
— И ты молчал! Ник, это же здорово! Ты — круче «зеленых беретов»!
— Ну… для службы в криминальном отделе меня натаскали прилично. Ладно, не до воспоминаний. Пора в путь.
Они распрощались с Гийомом, уселись в лодку, и Ник дернул шнур…
Рев, который издал мотор-ветеран, распугал всех чаек на окрестных скалах, заставил взвизгнуть Аманду и уж наверняка был слышен если не в Англии, то в Кале — точно. Ник ошеломленно посмотрел на Ги, но старик только горделиво улыбался и кивал с явным одобрением. Ник пожал плечами и покорился судьбе.
Берег стал отдаляться и вскоре превратился в узкую линию за кормой.
Согласно предсказаниям смотрителя маяка, мотор сдох довольно быстро, однако дал им возможность уйти от берега на достаточное расстояние, чтобы прилив не уволок их обратно.
Сбросив отслуживший свой век мотор за борт, Ник пересел за весла и подмигнул Аманде.
— Штурман! Командуйте.
Девушка выглядела гораздо хуже, чем на берегу. Она побледнела и осунулась, глаза казались огромными.
— Ох, Ник, что-то мне худо…
— Живот болит?
— Нет… к счастью. Но меня тошнит… и голова кружится.
— У тебя морская болезнь, циркачка. Ничего страшного, это бывает почти со всеми.
— Ты говори со мной, а то совсем плохо.
— Я и говорю. Ты тоже говори, потому что грести — это дело тонкое.
— Ты очень хорошо гребешь. Часто плавал?
— В последний раз — на плоту по каналу Мереей.
— Это где?
— Это в Манчестере.
— А чего это инспектор полиции делал на плоту, да еще на канале Мереей?
— Инспектору тогда было десять лет, и его в тот момент звали Огненное Перо. За ним гнались бледнолицые, а плот был очень тяжелый, сам почти не плыл, пришлось грести.
— Навыки остались…о-ох…
— Аманда, ты перебирайся ко мне за спину и тошни спокойненько прямо по курсу.
— Стыдно…
— Нет, нормально. Собственно, можешь прямо здесь, но если стесняешься — иди на нос.
— Сейчас…
Несчастная жертва Па-де-Кале с трудом перебралась на нос лодки и затихла у Ника за спиной. Чтобы не смущать девушку, он принялся свистеть, но тут же получил маленьким кулачком по шее.
— На море нельзя свистеть! Нам только шторма не хватало, тогда я вообще умру.
— Судя по удару, тебе уже лучше.
— Не намного, но я умылась. Ник, ты не устал? Учти, я очень сильная.
— Да уж…
— Да! Я целый сезон работала в номере с гирями у Марселя Во. Он бросал тяжелое железо, а я крутила штангу с факелами. У меня крепкие мускулы, не думай.
— Буду иметь тебя в виду. Ты следишь за курсом?
— Слежу. Кажется, все верно.
— А за временем?
— У нас его масса. Не меньше четырех часов.
— Отлично. Тогда отдыхай и набирайся сил, потому что скоро я устану.
Приблизительно в это же время в порту Кале происходили замечательные и весьма интересные события.
Жофре со своими «мальчиками» прибыл сюда накануне днем. Так уж получилось, что после Парижа в гонке преследования Жофре все время оказывался замыкающим. Полиция шла немного впереди. Именно поэтому в Кале черные «мерседесы» въехали буквально на пятках у патрульных машин, а потом Жофре удалось разузнать, что ищут полицейские красную разрисованную малолитражку с девицей за рулем.
Разрисованного «жучка» Жофре приметил во время налета на стоянку циркачей и не сомневался, что именно на ней удрала проклятая девка. Времени у бандитов оставалось не так уж и много — наверняка Карло Моретти уже дал их описание, и вскоре им самим придется удирать от полиции. Поэтому Жофре нервничал, а когда он нервничал, мозг у него работал втрое быстрее.
То, что девка постарается удрать из страны, — не вопрос-Франция слишком мала для убийцы полицейских. Ее документы остались в номере, другие она сделать не могла, не было времени.
Значит, исключаются самолеты и поезда — остается морской путь в Англию.
Кале и паром до Дувра он выбрал чисто интуитивно, хотя до Гавра и, соответственно, Ла-Манша от Амьена было примерно такое же расстояние. Выбрал — и не ошибся. Полиция привела его именно сюда, стало быть, здесь и прячется чертова кукла Аманда с его ожерельем.
В том, что это именно ЕГО ожерелье, Жофре не сомневался. Ограбление задумали трое: Манон, Жорж и Жофре. Первые двое мертвы — стало быть, он должен получить ожерелье по праву. Тот факт, что подельщики погибли именно от его руки, Жофре отметал как несущественный.
Он пометался по территории порта, поднял старые знакомства — но информации не получил. Время поджимало, и тогда Жофре решительно направился к кассе. Да, путь непривычный, но что поделаешь. Иногда приходится вспоминать и правила хорошего тона.
Билетов в кассе осталось три штуки, причем два — во втором классе, один в первом.
Жофре купил их, не задумываясь, потому что заметил краем глаза торопившуюся к кассе даму,
