Но никакого письма ему Каменец не прислал.
'Не прислал…Твою мать!'
– Я был тогда в пиджаке, – сказал он, вставая из-за стола.
– В каком пиджаке? – Не поняла Полина. – Причем тут пиджак?
– При том, – Вадим взял вычислитель и вернулся за стол. – Каменец просил меня передать кому-то файлы, которые он пришлет мне на электронную почту. И он спросил меня, не работаю ли я в министерстве Промышленности!
– Ну и что?
– Понимаешь, – объяснил Реутов, настраивая терминал. – Он, похоже, считал, что я на какой-то секретной работе и, зная меня с войны, решил довериться. Теперь мне кажется, что он был сильно напряжен. Ну типа разведчик перед провалом, что-то такое.
– Допустим, и что с того?
– Он спросил, где я живу. Я сказал, что в Петрове. А он говорит, 'Надо же какая удача'. А ты, мол, случайно не в министерстве промышленности служишь?
– Рутберг!
– Ну да, – кивнул Реутов. – Я ему дал визитку, но он мне так ничего и не прислал.
– А пиджак здесь причем?
– Так я же пиджак этот, считай, и не ношу вовсе. Так, по случаю одеваю. И визитки там, в кармане у меня, старые, коричневые.
– Ты что, сменил адрес? – Поняла Полина.
– Ну да, – снова кивнул Реутов. – Повадился один придурок гадости писать…
На самом деле, это был не придурок, а дура, но объяснять это Полине Вадим счел излишним.
– Вот!
Действительно, в его старом почтовом ящике среди множества пришедших на него за полгода писем, нашлось и то, о котором он сейчас подумал. 'Казаку от Казака. Эдинбург'.
'
– Выходит, Каменец работает на Рутберга, – сказала Полина, прочитав письмо через плечо Вадима.
– Или работал…
– Что ты имеешь в виду?
– Не знаю, – признался Реутов. – Но нехорошее у меня какое-то чувство.
– Давай, посмотрим, что там за файл.
– Давай, – согласился Вадим, но открыть файл они не смогли.
– По-видимому, здесь нужна какая-то особая программа, – покачал головой Реутов. – И, скорее всего, файл зашифрован.
– Возможно, но что же делать?
– А это мы сейчас узнаем, – Реутов взял сотовый телефон, который дал ему Греч, и нажал на единицу.
– Марик? – Сказал он, когда Греч откликнулся. – Я, наверное, не вовремя, но мне только один вопрос задать…
– Ну? – Поторопил его Греч.
– Парень этот, 'ломщик' он…?
– Жив и здоров. Тебе надо что-то вскрыть?
– Да, – подтвердил Реутов. – Зашифрованный файл.
– Диктуй свой адрес, – сказал Греч. – Я пришлю тебе свой. Пришлешь файл, попробуем с ним что- нибудь сделать.
– Спасибо.
– Не за что. Диктуй.
Через полчаса файл Каменца ушел к Гречу, а Вадим и Полина, наскоро перекусив, и сварив еще одну порцию кофе, сели читать документы из желтого конверта.
– Бред какой-то! – Сказал Вадим, прочитав бумаги Рутберга.
– Ну не скажи, – возразила Полина. – В этом бреду прослеживается определенная логика.
– Логика прослеживается и у шизофреников, – кисло усмехнулся Вадим. – Просто это другая логика.
– Обрати внимание на два обстоятельства. Первое, Уварову показалось странным, что Людов явно знал, куда надо ехать и кого искать. То есть, похоже, Людов узнал о твоем ранении еще ночью с семнадцатого на восемнадцатое. Откуда? От кого? И почему его интересовал именно ты? Он ведь, по словам Уварова явно спешил, нажимал на все рычаги и своего в конце концов добился: прибыл в госпиталь, когда ты был еще жив и успел забрать тебя в свой институт. И вот смотри, – она взяла со стола еще один документ из тех, что находились в конверте Рутберга. – Твой призыв в армию был инициирован распоряжением штаба Войскового Круга, а подполковник Беркутов, оформлявший это распоряжение, в июле шестьдесят второго года сообщил человеку Уварова, что, во-первых, сделано это было по личной просьбе самого Уварова, о чем тот совершенно не помнил, а, во-вторых, в шестьдесят первом году твое личное дело, хранившееся в Итильском окружном комиссариате, было затребовано все тем же Беркутовым, и опять же, якобы, по телефонному распоряжению Уварова, и переслано на адрес института медико-биологических исследований. И Людов тебя, похоже, знал лично. Во всяком случае, такое у Уварова возникло впечатление.
Ну что ж, Реутов ведь и не сомневался, что Полина умная. Из многих слов – а речь шла, как ни крути, о двадцати страницах машинописного текста – она сумела выжать главное.
– Ты права, – кивнул он, соглашаясь. – Логика в этом действительно прослеживается, но какая логика? Ты посмотри на все это беспристрастно! Это же триллер какой-то получается, а не история. Научная фантастика!
– А то, что ты жив, это не фантастика? – Тихо спросила Полина, заглядывая ему в глаза. – И где твой шрам?
– Н-да.
– Нам бы еще отчет комиссии Ширван-Заде получить, – вздохнула Полина. – Как там твой знакомый, он сможет помочь?
– Черт! – Сказал Реутов, неожиданно вспомнив про Комаровского. – Вот же балбес!
– Что? – Не поняла Полина.
– Сейчас! – Остановил ее Реутов, хватая со стола телефон и набирая номер. – Алексей?
– Да! – Откликнулся Комаровский. – Это ты, Вадим? С тобой все в порядке?
– Да, все в порядке, – Реутов даже не представлял, как мог забыть о встрече в Архиве. – Понимаешь, я тут запутался слегка и не смог сегодня придти.
– Не страшно, – успокоил его Комаровский. – Приходи завтра. Но только учти, завтра последний срок. Мне держать это в кабинете не с руки.
– О чем речь! – Обрадовался Реутов. – Завтра, как штык.
– Ну тогда, до завтра.
– Уф! – Вытер Вадим испарину со лба. – Представляешь, Поля, я про него просто забыл. А ведь он мне отчет достал!
Полина заснула прямо за столом. Реутов на секунду отвлекся, проверяя в сети, добытые еще в Риге,
