— Я вам верю. А теперь — идите — охранник указал на дверь за ее спиной. — Ваши друзья, между прочим, уже третий час поблизости околачиваются. То ли собираются брать охранный пункт штурмом, то ли решили явиться с повинной.
— А кто именно? — удивилась Снежка.
— Да вся ваша компания, кроме Рассвета.
— Ох… как же они за меня испугались! А сколько сейчас времени? — вдруг спохватилась девушка.
— Через час начнется утренняя смена.
'Это что же, я проспала конец дневной смены, всю вечернюю и почти всю ночную?! — изумилась Снежка про себя. — Больше двенадцати часов дрыхла, ничего себе! А ребята-то как извелись!!!'
Она вскочила со стула и поспешила к двери, забыв даже попрощаться. Но у самой двери вдруг остановилась и быстрым движением взлохматила свои короткие и жесткие черные волосы.
— Это сейчас так модно? — хмыкнул охранник за ее спиной.
— Нет… — Снежка обернулась к нему со смущенным видом. — Я просто… не хочу, чтобы они думали, что я здесь отдыхала.
— Понятно, — теперь ее новый знакомый едва сдерживал смех. — Хотите я вам еще следы избиения на лице организую?
— Э-э-э… нет, это уже лишнее, — девушка на всякий случай отступила назад. — Я им скажу, что вы мне все это время спать не давали, вот!
— Вот так и возникают все эти ужасные небылицы, которые про нас рассказывают, — скорбно вздохнул охранник, отпирая перед девушкой дверь.
Снежка выскользнула в коридор и, увидев вдалеке знакомые силуэты Петра, Пиона и Сергея, направилась к ним неуверенной, слегка шатающейся походкой. Парни, заметив свою подругу, бросились ей навстречу бегом.
— Артистка! — усмехнулся охранник, наблюдая, как, оказавшись рядом с подлетевшим к ней Пионом, Снежка грациозно осела к нему на руки, изображая обморок.
Глава VII
Лежать в больнице оказалось не так уж и скучно и в какой-то мере даже приятно. О Рассвете еще никогда никто не заботился, отец и мачеха, сколько он себя помнил, считали его 'большим мальчиком', который уже не нуждается в покровительстве и может сам добиться того, чего хочет. Расса такое положение дел, в общем, устраивало, но теперь, оказавшись в центре внимания добрых и участливых врачей, он понял, что всю жизнь ему не хватало чего-то пусть не необходимого, но все-таки важного. Правда, о родителях он теперь старался вспоминать как можно реже. Как и о том, каким образом и какой ценой он попал к лучшим медикам больницы седьмого уровня. Хотя совсем не вспоминать это у него тоже не получалось.
В тот день он почти все время спал, лишь изредка просыпаясь от голосов соседок Снежки. Один раз, правда, сходил в одну из общих столовых пятого уровня, поел немного супа из соевых зерен, но после этого опять завалился спать. Иногда, находясь в полусне, он думал о том, что зря так бездарно расходует оставшееся ему время и что он мог бы еще раз слазить на нулевые и прожить свои последние дни, занимаясь интересным делом, мог бы еще раз обследовать таинственную комнату с надписью на стене и, возможно, найти там что-то важное. Но при мысли о том, чтобы встать и куда-то пойти, а тем более, лезть в опасные места, ему лишь еще больше хотелось спать. И, что особенно пугало молодого человека, никакого желания изучать найденную им загадку у него тоже не было — даже потом, после того, как он отдохнет и отоспится. Ему вообще не хотелось даже представлять, что он будет делать потом — никакого 'потом' для него больше не существовало.
Это длилось целых полдня, Расс успел заметить, что обитательницы комнаты, где он спал, два раза приходили и уходили на работу. А потом ему вдруг сделали это совершенно неожиданное предложение…
Рассвет согласился сразу, как только его разбудили встрепанная Снежка и недовольно переглядывающиеся ребята, сразу, как только узнал, что у него появилась надежда жить дальше. И даже после того, как Снежка отвела его в один из дальних коридоров на седьмом уровне и познакомила с охранником по имени Полумесяц, который рассказал Рассу об условиях его новой работы немного больше, молодой человек все равно ответил согласием. Потому что распрощаться с надеждой жить во второй раз он уже просто не смог бы.
— Для ваших родных вы, как я понял, в любом случае уже почти умерли, — сказал Полумесяц, когда Расс вкратце объяснил ему свою ситуацию. — И будет лучше, если они на самом деле будут так считать. Вы, в отличие от ваших друзей, слишком заметная фигура — житель девятого уровня, почти элита. Не стоит людям знать, что такой человек, как вы, служит у нас.
— Но как вы им докажете, что я… умер? — еще не понимая до конца, что от него требуют, пробормотал Расс.
— Это уже наша забота, — усмехнулся охранник. — Думаю, по официальной версии, вы вляпаетесь в драку на первом уровне. После такого обычно опознавать практически нечего. Кроме того, мы можем сказать им, что ваше тело уже кремировали.
— По крайней мере, эту смерть можно назвать героической… — хмыкнул Рассвет. И еще раз подтвердил свое согласие.
Уже в больнице Пион рассказал ему, что его семье сообщили о его смерти. При желании Рассвет мог бы попросить кого-нибудь из друзей узнать, как родные отреагировали на такое известие, но делать этого не стал. Ему это было не интересно: похоже, в ту ночь, когда он подслушивал спор отца с Зинаидой, они оба тоже умерли для него. Жаль было только сестру, но Расс был уверен, что легкомысленная Радуга быстро отвлечется на какие-нибудь свои дела и перестанет горевать о сводном брате, с которым они никогда не были особо близки. Да и в любом случае пути назад у него уже не было.
Первые сутки в больнице он тоже проспал — хотя несколько раз его будила симпатичная медсестра Заря и заставляла поесть и выпить пару маленьких белых или желтых таблеток. Рассвет слышал про такие лекарства от знакомого врача Гиацинта, однако тот рассказывал, что действуют они не всегда и не на всех. Оставалось только надеяться, что в случае с Рассом эти маленькие безвкусные кругляшки все-таки сработают, как надо.
На второй день у него опять резко ухудшилось зрение: он не видел ничего, кроме тусклого пятна горящей лампочки, и хотя Заря уверяла его, что скоро слепота должна пройти, верилось в это уже с трудом. Рассвет долго валялся в темноте и, в конце концов, снова заснул — все равно делать ему было решительно нечего. Зато когда его в очередной раз разбудили, чтобы дать лекарство, зрение было в норме, да и в целом молодой человек чувствовал себя заметно лучше.
— Так и должно быть, — заверила его приветливая медсестра по имени Заря. — Если уж таблетки начали действовать, то улучшение наступает очень быстро.
Вдохновленный ее словами, Рассвет попросил разрешения погулять по больнице, но, пройдя пару коридоров и заглянув в несколько общих палат, вновь почувствовал усталость и вернулся в свою одноместную комнату. В больнице было тихо и скучно. Однако спать ему больше не хотелось, и в целом он все-таки был намного бодрее, чем раньше.
А потом к нему начали приходить друзья и приносить кое-что почти столь же ценное, как и лекарство — новости о том, что происходило в мире. Иногда они прибегали все вчетвером, но чаще приходили по двое или даже поодиночке: все были заняты на новой работе. Там будущих исследователей, по их словам, учили еще лучше ориентироваться на незнакомых уровнях, защищаться от жителей первого уровня, драться металлическими палками, обследовать помещения на предмет скрытых дверей или тайников — словом, учили профессионально делать то, чем до этого их компания занималась по-любительски. Поначалу Расс слушал эти рассказы отвлеченно, но вскоре стал с нетерпением ждать того момента, когда его выпишут и он тоже сможет присоединиться к своим товарищам.
