Пенни Джордан
В полете фантазий
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Хорошенькое, сердечком, личико Молли отчаянно скривилось, ее карие, с топазовыми искорками глаза поблекли, когда она изучила содержание своего рабочего дневника. «14.30. Поездка на ферму Эджхилл. Интервью у жены фермера, Пат Лоусон. Тема: рецепт ее консервов». От этого задания, прямо скажем, кровь не приливала к голове и не учащалось сердцебиение. Да и сама работа в местной газете маленького городка, расположенного в сердце сельской старой Англии, отнюдь не была ее мечтой, пока она училась на журфаке. Теперь же и эта работа, если на все смотреть трезво, кажется большой удачей. Немалому числу ее однокурсников не подвернулось и такой. Рано или поздно Молли займет более достойное место. Хочется надеяться, в крупной газете или на телевидении, где она, талантливый журналист, будет вести рубрику или вещать с экрана о важнейших событиях дня как у себя в стране, так и за рубежом.
Именно ее родители с их трезвым и настороженным взглядом на мир убедили Молли, натуру страстную и временами взбалмошную, согласиться на эту работу, когда поступило предложение от одного из ее университетских преподавателей.
— Папа, мне совсем не хочется описывать свадьбы и сельские праздники для местного листка в каком-то Богом забытом городишке, — протестовала Молли, когда впервые обсуждала это предложение с отцом.
— Ты сгущаешь краски, — спокойно возражал отец, с усмешкой поглядывая на раскрасневшуюся дочь, а затем сухо добавил: — Не ставь, Молли, телегу впереди лошади.
— По крайней мере сможешь зарабатывать на хлеб, милая, — вставила мать. — Хотя я бы предпочла, чтобы ты нашла что-то поближе к дому.
Родители жили в удобном пригороде Лондона, ей же предстояло жить и работать в юго-восточном графстве, в маленьком сельском городке на побережье, который больше напоминал декорации исторической драмы, чем место, где возможны хоть какие-то достойные упоминания в прессе события.
А Молли, следует признать честно, не могла жить без великой цели, без борьбы, без объекта, на который она могла бы выплеснуть всю кипучую энергию своей огненной женской натуры. Не считать же достойным занятием описание секретов пикантного соуса миссис Лоусон, пусть даже есть люди наподобие ее матери, весьма опытной кулинарки, которые читают подобные рецепты с истинным наслаждением…
Она занималась новой работой — своей первой работой — чуть меньше недели и впервые провела выходные дни в Фордкастере, в небольшом коттедже, который должен стать ее новым домом. Три первых рабочих дня она просидела в редакции «Фордкастерской газеты», изучая по совету владельца, издателя и главного редактора старые подшивки — чтобы проникнуться, по его же словам, духом газеты.
— Тебе будет интересно поработать на Боба Флёри, — сказал упомянутый выше университетский преподаватель, когда она приняла его предложение. — Яркая личность. Индивидуалист вроде тебя, — прибавил он и усмехнулся, наблюдая, как Молли подавляет в себе желание ответить на его шпильку.
Они уже несколько раз объяснялись на эту тему. Молли всегда была чересчур порывиста, слишком склонна поддаваться чувствам, а не разуму. Преподаватель не раз говорил ей об этом.
— Флёри… Необычная фамилия, — выдавила она, стараясь не кипятиться.
— Пожалуй, — промолвил он в ответ. — В нем течет французская кровь. Эта часть побережья во время Французской революции была наводнена контрабандистами. Но вообще Боб — твердолобый английский традиционалист, — объяснял преподаватель, — а Фордкастер — типичнейший английский торговый городишко. Боб олицетворяет его взгляды и решимость сохранять в веках устоявшийся порядок.
Молли с ужасом внимала этим словам. Эта работа — совершенная противоположность всему тому, на что она надеялась во время учебы и работы над дипломом. Но следует быть реалистом и понимать, что одного диплома мало, чтобы получить место, которого она заслуживает. У нее просто нет связей, некому распахнуть дверь в тот мир, где она желала обитать, и ее вредный наставник, она подозревала, не без удовольствия, заставляет ее согласиться на работу, которая потребует от Молли больше самообладания и терпения, нежели профессионального мастерства.
— Ты можешь многому научиться у Боба, Молли, — совершенно серьезно сказал преподаватель, когда она уходила. — Прежде чем стать издателем газеты — которая, между прочим, принадлежит его семье уже несколько поколений, — он был видным иностранным корреспондентом одного из телеканалов. То, чего не знает Боб, репортеру не стоит и знать. Кстати, многие из работавших с ним заняли позже высокие посты либо в корпорациях, либо в прессе.
Улыбка, которой он одарил Молли, ободрила ее. Работа сама по себе обещает не слишком много, намекал преподаватель, но сулит немалые скрытые возможности.
Тем не менее ее терзали серьезные подозрения, что работать с Бобом Флёри будет не слишком легко и что придется частенько держать свое мнение при себе.
Они уже раз столкнулись из-за охоты, и похоже, найдется еще немало причин поспорить с Бобом Флёри.
Кстати, его жена Эйлин, с которой он познакомил Молли, оказалась на удивление современной, что совершенно не соответствовало ее внешности женщины из сельской глубинки.
И Бобу, и Эйлин было далеко за пятьдесят, но Эйлин не отставала от веяний времени, и их дом, как и она сама, произвел на Молли самое благоприятное впечатление.
Однако, сворачивая на дорожку, которая, хотелось бы надеяться, вела к ферме, Молли думала совсем не об Эйлин.
Она уже дважды пропускала нужный поворот, и не по своей вине. Фактически все окрестные земли принадлежали частным владельцам, и узкие проселки были лишены каких-либо дорожных указателей.
Сейчас, похоже, она наконец отыскала нужную дорогу, но уже опаздывала на назначенную встречу, и Боб, строгий блюститель старомодных хороших манер, конечно, будет недоволен. Опаздывать неприлично — вот одно из основных его правил.
Резкий ветер, дувший с Атлантики и Ла-Манша, скрывавшегося за скалами, взъерошил ей волосы, когда она выходила из машины, чтобы свериться с компасом, и сейчас они назойливо лезли в глаза — ярко-рыжая, тяжелая копна кудрей, которая еще больше подчеркивала ее хрупкость. К слову, собственная внешность Молли совершенно не устраивала. Она — современная женщина, решительная и независимая, и желает, чтобы с ней обращались соответственно. Ее неукротимый дух и решительность более чем восполняли то, чего ее лишила природа: физической силы и крепкой фигуры.
Молли сильнее надавила на акселератор и вздрогнула, когда ее маленькая машина запрыгала в глубокой колее. Проселочная дорога была не заасфальтирована и слишком узка: двоим не разъехаться.
Она настолько погрузилась в мысли о предстоящем интервью, что не услышала и не увидела движущийся навстречу побитый «лендровер». К счастью, водитель заметил ее. Заскрежетавшие тормоза заставили Молли выйти из задумчивости и тоже резко затормозить.
Ее автомобиль остановился в нескольких дюймах от заляпанного грязью капота. Кляня сквозь зубы очередную задержку, Молли распахнула дверцу, чтобы выбраться наружу, навстречу водителю «лендровера». Кто бы он ни был, это не тот фермер, к которому она ехала. Боб описывал мужчину лет за шестьдесят, а этому не дашь и половины. Не дашь и половины, признала она, порывисто ахнув про себя при взгляде на него.
Высокий — даже выше ее отца, ростом не менее шести футов, — на удивление широкий в плечах, в поношенной клетчатой рубашке с расстегнутым воротом, из-под которого выглядывает грудь, покрытая темной порослью. Волосы на голове черные и очень густые, а глаза невероятного, пронзительного, кристально чистого небесного оттенка. В его взгляде, казалось, блеснула сталь, и это почему-то заставило ее сердце застучать быстрее. Она вскинула подбородок, борясь со странной смесью нервозности и возбуждения, заструившихся по жилам.
