регистрируются только в том месте, где человек приобретает билет.
– Значит, отправляй кого-то в Новосибирск, – немного подумав, согласился с ним Бобров. – Этот парень уже успел доставить мне много хлопот. Два раза ушел от людей Лучка, причем в обоих случаях умудрился разукрасить их морды, а одного, невзирая на наручники, сделал инвалидом. Я уверен, скоро он объявится в городе, и, чем грозит его появление после того, как ты разделался с его корешем, я даже не могу представить.
– Ничего он не сможет сделать, – фыркнул Малахов. – Я, например, все обстряпал чисто. Если даже начнут крутить Наталью, ничего не добьются. Пришел, попил винца, получил от ворот поворот и среди ночи поперся домой. Где и что с ним случилось по пьяному делу, откуда ей знать?
– А ты не подумал о том, что они уже успели накопать? – Бобров бросил по сторонам настороженный взгляд, словно их кто-то мог подслушать. – Ведь не просто так практически непьющий Филиппов очутился на Ясной. К тому же неизвестно, о чем у него был разговор с Курмачовым.
– Даже если тот и успел ему все выболтать, это следствию ничего не даст. Показания Филиппова косвенные, а доктора нет в живых.
Стараясь убедить Боброва в отсутствии поводов для беспокойства, Малахов просто хотел притупить его бдительность. Он прекрасно понимал: свяжи все события воедино, и можно проследить логическую цепочку, первым звеном которой будет Бобров. Но, с другой стороны, он уповал на то, что именно эти обстоятельства помогут решить проблему, которую они с Натальей опрометчиво хотели переложить на плечи Навродского.
Сзади послышались шаги. Одновременно обернувшись, Бобров и Малахов увидели приближающегося к ним Волыну.
– Все готово, – сказал тот и, переведя дыхание, добавил: – Каро беспокоится за шашлыки, остывают быстро.
– Все, идем, – махнул ему Алексадр Михайлович рукой и, дождавшись, когда охранник скроется среди деревьев, вновь повернулся к Малахову: – А ты запомни, никакого напряжения, неврозов, скандалов на публике. Никаких серьезных разговоров дома и в офисе. Ведите себя так, как будто ничего не случилось. Я вот даже шашлыки сегодня организовал, чтобы, во-первых, снять с вас напряжение, а во-вторых, если за нами наблюдают, доказать, что мы не нервничаем. Состояние подозреваемых – это серьезный аргумент для следствия. – Он посмотрел на часы и, подойдя к воде, вымыл руки. – Ну, пошли. А то нас уже заждались!
Проходя мимо стоящего у никелированного турникета охранника, Малахов на секунду остановился, машинально поправил на его синей, с черными погончиками, рубашке прикрепленную к нагрудному карману именную табличку и ткнул пальцем в грудь:
– Ко мне срочно Волынкина.
Не успел он, войдя в кабинет, усесться за стол, как в дверь постучали.
На пороге появился Волына.
– Вызывали? – переминаясь с ноги на ногу, осторожно спросил он.
Несмотря на то что перед ним был всего лишь заместитель генерального директора, этот амбал боялся Малахова больше самого Боброва. Холодный и пронизывающий взгляд этого крепкого смуглолицего мужчины напоминал ему взгляд кобры, которую, впрочем, он видел лишь в террариуме.
В этот раз к обычному душевному дискомфорту примешивалась еще и паника. Об отношениях между Пешехоновой и Малаховым он знал давно. Поднимаясь на этаж, где находился кабинет заместителя генерального директора, он вдруг особенно четко вспомнил по-девичьи упругую грудь Пешехоновой с розовыми набухшими сосками, тонкую талию и округлые бедра. За несколько минут он заново пережил те полчаса, когда его руки сжимали, гладили изгибающееся, словно в агонии экстаза, тело.
«Неужели узнал?» – с тоской думал он, стараясь глядеть в глаза Малахову.
С минуту Малахов сидел молча, вальяжно развалившись в кресле и закинув нога на ногу, играя ручкой с золотым пером, словно принимал какое-то важное решение.
Опасаясь, что шеф заметит неожиданно появившуюся дрожь в руках, Волына заложил руки за спину.
– Странный ты какой-то сегодня, – наконец подал голос Малахов. – Случайно вчера не перепил? Небось после шашлыков догнался.
– Да нет. – Волынкин изобразил на лице недоумение. – Я сразу домой…
– А отчего тремор? – усмехнулся Малахов.
– В спортзале штангу потягал, – нашелся Волына.
С первых слов Волына понял, что зам ничего не знает о случившемся.
– Я вообще-то вызвал тебя, чтобы посмотреть, как ты выглядишь после шашлыков. – Малахов бросил ручку на стол. – Сейчас надо по заводам проехать и заскочить на «Волготанкер». Что-то они там с арендой судов химичат. В общем, будешь меня сегодня сопровождать весь день. Поэтому даю полчаса на то, чтобы привести себя в порядок и поесть.
Наспех приняв душ и поменяв рубашку, в назначенное время Волынкин поджидал Малахова на автостоянке служебного транспорта.
Тот появился быстро. Молодцевато сбежав по ступенькам, на ходу надев солнцезащитные очки, он плюхнулся на заднее сиденье «Сааба» через услужливо открытую Волыной дверцу. Однако дальнейшие события вновь заставили телохранителя понервничать.
Вместо запланированного маршрута за город в так называемую промышленную зону, где находилась основная масса нефтеперерабатывающих комплексов, они почему-то, выехав на Ново-Садовую, направились в противоположную сторону.
– И все-таки ты сегодня какой-то не такой, – неожиданно заговорил Малахов через полчаса езды. – Вроде не жарко, кондиционеры на полную мощность включены, а с тебя пот градом катит. Здесь направо, и тормози за газетным киоском, – скомандовал он.
Выполнив указание Малахова, Волына вопросительно посмотрел на его отражение в зеркале заднего вида.
– Выходи, прогуляемся, – открывая дверцу, бросил Малахов и выбрался наружу.
Они не спеша пошли по тротуару. Этот район был расположен относительно далеко от центра, и поэтому здесь не было привычной толкотни пешеходов, едва ползущих нескончаемых потоков машин в час пик.
– В двух словах. – Малахов закурил сигарету. – Я знаю, что Александр Михайлович поручал тебе решать разные вопросы и что он о тебе очень хорошего мнения.
Волына, насторожившись, прокашлялся в кулак, обдумывая ответ, и, наконец решив, что толика правды не помешает в любом случае, утвердительно кивнул головой:
– Было дело. А в чем, собственно, проблемы?
– Тебе известна фамилия Филиппов?
– Я хорошо знаю, что это за человек.
– Его нужно найти, и кто-то должен возглавить эту работу. – Малахов остановился и внимательно посмотрел на него. – Как ты на это смотришь?
– Мне что, – Волына развел руками, – как скажете. Но только при условии, если это с ведома Боброва…
– Именно он отдал приказ, – успокоил его тот, поймав себя на мысли, что по привычке использовал военную терминологию. В то же время Малахов почувствовал и злость. Он не любил, когда «шестерки» ставят его распоряжения под сомнение.
– Все, никаких вопросов, – почувствовав изменение в настроении Малахова, воскликнул Волынкин. – Но мы уже мотались из-за него во Владивосток…
– Знаю, – оборвал его Малахов. – Он в Новосибирске сошел.
– Как мы его там найдем? – Волына вновь заволновался.
– Его там искать никто не заставляет, хотя, – Малахов усмехнулся, – была сначала сумасбродная идея отправить тебя с Лучком за Урал еще раз.
– Почему опять с Лучком! – Волынкин вмиг скис. – Кто он такой? Тупорылый отморозок!
– Не горячись. – Едва заметно улыбнувшись, Малахов тронул его за плечо. – Вот поэтому мы и используем этих, как ты выразился, отморозков как расходный материал, или есть еще одно определение –
