– Кого ты хочешь убедить? – мягко поинтересовалась Наставница.
У Клауса затряслись губы.
– Похоже, я задавала тебе не тот вопрос, который следовало. Я спрашивала, боишься ли ты погружений – а надо было спросить про использование пси-способностей. Проклятье! – внезапно взорвалась Анжи. Клаус вздрогнул. – Ну почему всё сложилось так по-дурацки?!
Она опять вскочила и заметалась по кабинету, словно запертый зверь.
– Есть ведь миры, где магия в почёте. Где колдуны, ведьмы и прочие обладатели иных дарований не просто полезные изгои, а уважаемые члены общества. Так нет, надо было Лиму утащить его именно туда, где обладателей активного пси считают чуть ли не уродами! А потом ещё этот чёртов инсайт, это слияние… и времени, как всегда, нет. Хис-гарра! Хис, хис!
– А это… лечение, – осторожно спросил Клаус, – тоже будет инсайт-посылом?
– Да, – тоскливо откликнулась Анжи, прекращая ругаться вслух. – А как же ещё? В этом и заключается проблема. Ведь лечение, помимо прочего, должно быть полностью добровольным. Если я сдеру твои блоки силой… нет уж, этот вариант отпадает.
– Силой? Ну-ну.
– Думаешь, я не могу?
Клаус почёл за благо немного отступить:
– Разве что технически. Снятие блоков против моей воли – насилие. А ты – лайт.
– Не будь так уверен в этом, – посоветовала Наставница ласково. – Всё малость посложнее, чем кажется. Ни один лайт не согласился бы помогать тебе, рискуя своим душевным покоем.
– А ни один шейд в принципе не стал бы помогать кому-либо.
– Да ну? Много ты видел шейдов, – хмыкнула Анжи.
'Ну, ты-то видела их предостаточно!'
'Именно так'.
Лишь долгую секунду спустя Клаус сообразил, что последняя мысль принадлежит не ему. А ещё секундой позже он заметил, что в голове у него быстро усиливается подозрительный звонкий гул, и бросил на Анжи взгляд, полный ужаса.
– Что ты сделала?
– Пока ничего… нет-нет, не пытайся встать. Ориентация в пространстве страдает в первую очередь, ещё шишку набьёшь… тебе интересно, что и как я сделала? Ну, в этот раз я малость отступила от своих собственных правил. Сейчас ты испытываешь на себе действие оригинальной смеси химических препаратов.
– Наркотики!
– Нет, что ты. Снотворные, седативные и нейролептические вещества, больше ничего. Но с кумулятивным эффектом и высокой селективностью.
– Ты меня обманула!
– Да. Ради твоего же блага.
Клаус застонал.
– Ты действительно не лайт…
– Но и не шейд, – спокойно отпарировала Анжи.
Ментальные блоки Клауса всё больше походили на дымовую завесу: дунь – и исчезнут, как тот самый дым. Но Наставница не торопилась вторгаться на защищаемую ими территорию. Ещё бы! Если она действительно опоила его снотворными…
– Нечестно! – выдохнул Клаус. Более длинную фразу он бы не осилил: язык начинал заплетаться, а мысль – выписывать пьяные кренделя.
– Это маленькое бесчестье я как-нибудь переживу. – Голос Анжи был твёрд и далёк, как будто доносился сквозь слой воды. – Легче будет смириться с ним, чем с осознанием, что я могла помочь твоей беде – и не помогла. Расслабься и ни о чём не думай…
'!!!'
Обстановка кабинета перед глазами Клауса раскачивалась, словно ленивый маятник. Голос Наставницы преобразился в невнятное бормотание, потом в жужжание. Исчез. Сенс расплылся по эфиру не то кляксой, не то амёбой. Сиденье с подголовником мягко провалилось куда-то вместе с телом Клауса, ввинчиваясь в туманную щель, на дне которой таились чёрные воды тишины.
И лишь тогда медленно погас свет.
10
В прошлый раз он проснулся здесь, когда закончилось действие буст-снотворного. В этот раз… ну, тоже после снотворного. В некотором роде.
'Всё возвращается. Таково одно из фундаментальных свойств этого мира'.
– Проснулся, шалопут? – поинтересовался Лим. – Хватит валяться! Нас ждут подвиги, жуткие тайны и невероятные приключения!
– Да? – поинтересовался Клаус. – Обещаешь?
– Обещаю.
– Тогда я, пожалуй, ещё полежу. А ты ступай, ищи приключений на свою… ау!
Ухмыляясь, Лим отскочил, помахивая опустевшим ведёрком.
– Не поймаешь, не пойма… ох!
– Вперёд наука, – злорадно фыркнул Клаус, поспешно втягивая бесплотное 'щупальце' под плотный мысленный щит, чтобы обезопасить себя от симметричного ответа. – Будешь трижды думать, прежде чем маленьких обижать.
– Угу. Только не вздумай повторять подобный 'урок'. Никогда.
– А в чём дело?
Во взгляде Лима блеснуло предупреждение. Голос – предельно серьёзен:
– То, что ты сейчас сделал, называется наводкой. И относится, между прочим, к боевым приёмам. Если бы я знал, что ты и этому научился – обязательно предупредил бы раньше. Тебе надо быть осторожнее с наводками. Внушённое ощущение холода при достаточном усилении может убить.
– Да ну, брось.
– Не брошу. Помнишь, что я тебе говорил насчёт вторичных очагов психотравм? Так представь себе цепочку последствий. Ты бьёшь по нервной системе фантомным ощущением. Сильным. Резким. Как следствие, нервная система – в шоке. Если шок будет силён, запросто возможна, например, остановка сердца. А болевой шок – штука крайне неприятная. Он способен прикончить человека и сам по себе. Соображаешь?
– Угу.
– Вот тебе и угу. Ладно, – оттаял Лим, – двинули.
– Не хочу я никуда идти.
– А есть ты тоже не хочешь?
– Нет, не…
Прервавшись на полуслове и вслушиваясь в себя, Клаус озадаченно умолк.
– Вот то-то, – Лим ухмыльнулся. – Ты вообще как какая-то чайная соня. Тридцать часов подряд давить подушку… с ума сойти!
Клаус скривился, стараясь, чтобы это было не слишком заметно.
'Сойти с ума… если б ты знал, Лим. Если б ты хотя бы догадывался!..' Впрочем, причин жаловаться на судьбу у Клауса, в сущности, не было. Каковы бы ни были методы Анжи, своё дело она знала отлично.
