комментариев…
«Дух воина не привязан ни к потаканию, ни к жалобам, как не привязан он ни к победам, ни к поражениям. Единственная привязанность воина — битва, и каждая битва, которую он ведёт, — его последняя битва на этой земле… В этой последней битве воин позволяет своему духу течь свободно и ясно. И когда он ведёт эту битву, он знает, что воля его безупречна…
Воин отбирает то, что составляет его мир, отбирает осознанно, потому что каждая вещь, которую он отбирает, становится его щитом, защищающим от нападения сил, тех сил, которые он старается использовать. Щиты, например, используются для защиты от собственного союзника…» (К. Кастанеда, из кн. 2, гл. 14, с. 390, 391).
«Боголюбие необходимо для всех и каждого в отдельности. Оно есть богатство некрадомое и есть всемогущая сила, как сила творческая, как сила живота (жизни).
Сила жизни — в любви к Богу, сила творческая, благодатная» (старец схиархимандрит Гавриил) (из сборника поучений Святых отцов и подвижников благочестия «Монашеское делание», составитель свящ. В. Емеличев, Свято-Данилов монастырь, М-91 г., с. 195).
«Воин выбирает себе путь сердца. Именно это отличает его от обычного человека. Воин знает, что он на пути сердца, когда един с этим путём, когда переживает огромное спокойствие и удовольствие, идя по нему. Вещи, которые выбирает воин, чтобы сделать свои щиты, — это частицы пути сердца» (К. Кастанеда, из кн. 2, гл. 14, с. 393).
«Приятна и красота юности, но ничто в сравнении с достоинствами Прекраснейшего всех сынов человеческих. Прекрасно стать воином царя земного, но непродолжительно и опасно это служение. А быть воином Царя небесного значит торжествовать над всею вражьею силою» («Жития Святых» Дим. Ростовского, т. 7). — Воин Христов, используя «щит» (церковно-православную, небесную защиту) и «меч» (молитву), мужественно сражается с врагами, с бесами, и пробивает себе путь к Свету Иисуса! (Именно поэтому в нашей «модели сознания» знак меча обозначен нами на правом рисунке.)
«Воинам рекомендуется не иметь никаких материальных вещей, на которых концентрировалась бы их сила, фокусироваться на духе, на действительном полёте в неведомое, а не на тривиальных вещах.
Каждый, кто хочет следовать пути воина, должен освободиться от страсти владеть и цепляться за вещи» (К. Кастанеда, из кн. 11, с. 188).
«Страсть сребролюбия самая тяжёлая и корень всех зол…»
«Если хочешь победить сребролюбие, возлюби нестяжательность» (св. Ефрем Сирин).
«Излишнее попечение о вещах житейских свойственно человеку неверующему и малодушному» (св. Серафим Саровский).
«Ради тленных вещей не отступай от Бога» (св. Антоний Великий).
«Очисти дом свой от излишеств» (св. Исаак Сирин) (из сборника поучений Святых отцов и подвижников благочестия «Монашеское делание», составитель свящ. В. Емеличев, Свято-Данилов монастырь, М-91 г., с. 111, 112, 113).
«Воин должен научиться отдавать себе отчёт в каждом действии, сделать каждое действие осознанным. Ведь мы пришли сюда ненадолго, и времени, которое нам отпущено, слишком мало, действительно слишком мало для того, чтобы прикоснуться ко всем чудесам этого странного мира» (К. Кастанеда, из кн. 11, с. 93).
«…Третий подвиг — бдения. Новоначальный инок тогда удовлетворительно упражняется этим подвигом, когда неупустительно присутствует при всех церковных последованиях… По мере того, как усиливается духовное ощущение Страха Божия, усиливается подвиг бдения. Но сначала надо принуждать себя к этому подвигу, без которого невозможно получить окончательной и совершенной победы над страстями…
Ночи проводят они (подвижники) подобно дням, приемля сон только по необходимой нужде, никак не попуская себе глубоко погружаться в него и разнеживаться им. На жёсткие ложа свои они ложатся одетые и препоясанные, чтобы тотчас воспрянуть при требовании нужды. Подвиг бдения должен соответствовать телесным силам человека. Он, как и уединение и пост, усиливается при постепенном переходе подвижника из плотского и душевного состояния в духовное или благодатное» (Сочинения святителя Игнатия Брянчанинова, «Аскетические опыты», т. 2)
«Обычный человек привык осознавать только то, что считает важным для себя. Но настоящий воин должен осознавать всё и всегда» (К. Кастанеда, из кн. 11, с. 145).
«Непрестанно бодрствуй над собою, чтобы не быть обольщённым и сведённым в заблуждение, чтоб тебе не впасть в леность и нерадение, чтоб не быть отверженным в будущем веке. Горе ленивым! Приблизился конец их и некому помочь им, нет им надежды спасения (Антоний Великий)» [9].
«Когда какой-нибудь страсти помысл нечаянно придёт в движение и начнёт жечь, тогда ведайте, что за нас взялся демон… Видя это ум, да прибегает к Господу, и восприяв шлем спасения, облекшись в броню правды, извлекши меч духовный, подняв щит веры и возревши на небо со слезами, воззовёт… Особенно же бдениями (т. е. непрестанным осознанием!) пусть сделает блестящим меч свой» (из наставленнй монаха Евагрия, Добротолюбие, т. 1).
«У обычного человека связующее звено с намерением практически мертво, и воины начинают с такого звена, которое является совершенно бесполезным из-за своей неспособности действовать самостоятельно. Для того чтобы оживить это звено, воину необходима непоколебимая, неистовая целеустремлённость — особое состояние ума, называемое несгибаемым намерением» (К. Кастанеда, из кн. 11, с. 259).
«Везде потребно нам усердие и многое разжение души, ибо (без этого) невозможно Царствие (Божие) получить» (св. Иоанн Златоуст)[10].
«Подлинный религиозный опыт не может быть безразличен к предметности своего содержания. Религиозный акт есть духовный акт: он хочет правды о Боге. Если он ещё не достоин её, то он есть воля к Предмету, жажда Его, порыв к Нему, неистощающееся активное усилие в борьбе за Него; если же он достиг этой правды о Боге, то он становится восприятием Предмета, Его переживанием. Его созерцанием, Его усвоением, радованием Ему, осуществлением Его гласа и ритма в жизни. В действительности же религиозный акт есть всегда и то, и другое одновременно.
Без этой воли к Предмету, без этой сосредоточенности на нём религиозный акт бессмыслен; именно эта направленность духа к Богу, именно эта воля к Предмету отличает религию от бреда, сновидения, игры, сказки, мифа и суеверия» (И. А. Ильин, «Аксиомы религиозного опыта», т. 1).
«Воин должен культивировать чувство, что у него есть всё необходимое для этого экстравагантного путешествия, которым является его жизнь. В случае воина всё, что для этого нужно, — это быть живым. Жизнь — это маленькая прогулка, которую мы предпринимаем сейчас, жизнь сама по себе достаточна, сама себя объясняет и заполняет.
Понимая это, воин живёт соответственно. Поэтому можно смело сказать, что опыт всех опытов — это быть живым» (К. Кастанеда, из кн. 11, с. 132).
«Будем спасаться, братия, пока мы живы…» (из наставлений св. Феодора Студита, Добротолюбие, т. 4.)
