Древо войны

мягком полосатом тюфяке по-турецки.

—

Извини, — сказал он, — я совсем забыл, что меня не видно. Боялся, что ты заблудишься.

—

Я бы не успела.

—

Наверное, — сказал он и улыбнулся чему-то своему.

—

Тебя как зовут? — спросила Настя.

—

А ты не помнишь? — удивился он.

—

Нет, — Насте стало неудобно, что она ничего о нем не помнит. По всей видимости, их связывало нечто большее, чем просто мимолетное виртуальное знакомство. — Я помню только, что видела тебя, что мое освобождение из ловушки на сервере «Мацушиты» как-то связано с тобой. Но у меня амнезия развилась — я не помню никаких подробностей. Не помню даже, зачем в «Мацушиту» залезла.

—

Ты хоть помнишь Токио?

—

Токио?! — на лице девушки отобразилось неподдельное удивление. — Но я никогда не была в Токио. Вообще никогда в жизни.

—

Но ведь… — начал он и замолчал, глядя в одну точку. Похоже, он пытался что-то вспомнить.

—

Так как мне тебя называть? — спросила Настя.

—

Зови меня Джеком. Так привычней.

—

То есть на самом деле тебя зовут по- другому?

—

Нет. На самом деле меня вообще никак не зовут. Меня вообще как бы нет.

—

То есть? — не поняла его Настя.

—

Об этом позже. Скажи, а ты в «Мацушиту» лазила откуда?

—

Из дома, — сказала она и тут же осеклась. — Я понимаю, конечно, я законченная дура. Никто не станет ломать столь серьезный сервер из дома.

—

Я не об этом. То есть в Токио ты не была?

—

Да нет же! Я же сказала — никогда в жизни!

Лицо Джека выражало крайнее недоумение. Видимо, части мира не сходились в голове не только у Насти. Он пытался что-то понять, сопоставить одно с другим, но было ясно, что ему это не удается.

—

Все-таки интересно, откуда я попал сюда? — пробормотал он.

—

Ты о чем? — вкрадчиво спросила Настя. Джек вел себя не очень адекватно, и она начала задумываться, правильно ли сделала, что решила его найти. Нужно ли ей это? Да и вообще, зачем она его искала? Или это он ее нашел? Наверное, второй вариант больше похож на правду.

—

Хорошо. Давай я все тебе расскажу. По порядку. Это покажется очень необычным. Очень! Только не перебивай меня.

—

Хорошо, — сказала она и машинально схватила руками воздух перед собой. Сидя в кафе, она привыкла что-нибудь потягивать из стоящего перед ней стакана. А сейчас они ничего не заказывали.

—

Что ты хочешь? — спросил Джек, заметив ее жест.

—

Лайм.

Он не делал никаких пассов руками, словно фокусник, не лазил в карманы за всякими программными прибамбасами, которыми обычно пользуются мажоры, любящие называть себя хакерами. Он вообще ничего заметного не делал. Просто на столе перед Настей появился стакан с лаймом.

—

Как ты это делаешь? — удивилась она.

—

Слушай и поймешь. Хотя принципа этого действия я и сам не знаю.

И он начал свой рассказ. Рассказ был долгим. Он говорил, наверное, часа два без остановки. Иногда он запинался, будто что-то ему мешало, но спустя мгновение снова продолжал говорить.

Он рассказал о том, как однажды проснулся в Гонконге, в номере дорогого отеля, с большой суммой денег, не помня ни то, как туда попал, ни то, где взял деньги. Как встретил в китайском мегаполисе своего приятеля, как украл для него деньги на сервере какой-то незначительной фирмы. Рассказал о том, как в Сети наткнулся на паутину, приведшую его в конце концов в ловушку к Насте. О том, как он, по его мнению, отправился в Токио, чтобы помочь ей. Причем как добирался до Токио, он тоже совершенно не помнил. Просто очнулся там, и все. Потом он нашел в каком-то тоннеле с кабелями Настино тело, ставил ей капельницы. А дальше, используя созданный им самим вирус, проломил на мацушитовском сервере стену ловушки и освободил Настю из виртуального плена. А когда снова вернулся в реальный мир, то попался в лапы сетевой полиции.

—

Но в Токио я не была, — перебила его Настя. — Это совершенно точно. Когда коннект оборвался, я очутилась в своей квартире, в Питере.

Только теперь это не ее квартира, подумала она. И в Питере ей лучше не показываться. Во всяком случае, пока все не уляжется.

—

Наверное — нет, — ответил он. — Я думаю, это у меня был бред. То ли от наркотиков, то ли еще от чего. Дальше было самое интересное.

—

Так ты под наркотой тогда был?

—

Вроде бы да, — сказал он неуверенно. — Только я теперь не уверен, что все, что я помню, было на самом деле. Но эти синие пластыри как-то очень уж глубоко врезались в память. И при чем здесь Кин, мой гонконгский приятель, мелкий наркодиллер? Может быть, я и в самом деле с ним встречался?

—

Откуда ж мне знать? — сказала Настя. — Я и про себя-то, считай, ничего не помню. А что дальше-то было?

—

Дальше? — он сделал паузу. — Дальше все исчезло. После того как полицейский выстрелил в меня, мир исчез, а я остался. Я думал, рехнусь, но как-то выжил. Потом попал сюда. Здесь ко мне память частично и вернулась.

—

Сюда — это куда? — не поняла она Джека.

—

Сюда — это в Сеть. Ты что, так и не