места, где сгорел большой старый дом, затерянный в лесу. Вместе с ним сгорело несколько деревьев, окружавших его, однако, благодаря сезону дождей, пожар не распространился дальше. Фары редких, проезжавших мимо автомобилей выхватывали из сгущающейся темноты женскую фигуру в светлом длинном платье, которая медленно, шаркающей походкой, шла вдоль дороги, механически переставляя ноги, не слыша и не видя вокруг себя ничего.
Вика приближалась к дому, уже не ощущая никаких чувств и эмоций: исхудавшая, бледная, с разбитой в кровь нижней губой, и отсутствующим выражением лица с пустыми глазами. Приблизившись к порогу знакомого кирпичного двухэтажного дома, девушка без сил рухнула вниз, уже не сумев подняться.
Глава 29
Невысокого роста, щуплый, одетый в слишком свободно сидящий на нём белый халат, накинутый на плечи, судмедэксперт встретил Алекса и Комаровского в сумрачном, плохо освещённом служебном помещении. Он долго перебирал документы в настенном шкафу, потом неохотно отложил стопку из них в сторону и зашагал к дверям морга.
Морг находился на окраине городка, на границе с лесополосой, рядом с ним находился частный магазин ритуальных товаров и услуг, судя по чёрной вывеске и одиноко стоящим у дверей венком из искусственных цветов, перевитый траурной лентой. Малоосвещённое здание морга поражало своей странной тишиной и покоем. Когда Алекс, встретившись с Комаровским в холле морга, двинулись вперёд по узкому коридору, то на глаза Алекса стали попадаться немногочисленные сотрудники — санитары и судмедэксперты, преимущественно женщины. Из многочисленных дверей выходили с вёдрами женщины, не спеша переходившие в другие двери и молчаливо исчезавшие в полутёмных ответвлениях от главного коридора.
— Так, значит, вы хотите осмотреть тело женщины, которую доставили к нам два дня назад, Виталий Сергеевич? — переспросил судмедэксперт, поднимаясь на второй этаж, где находились секционные, холодильные камеры и вспомогательные комнаты. — И с вами, я так понимаю, свидетель, который сможет опознать её?
— Совершенно верно, — кивнул следователь, сделав знак Алексу следовать за ними.
— Ясно. Тогда прошу следовать за мной, господа.
— Отчего она умерла? Что показало вскрытие? — спросил Виталий Сергеевич, когда они вошли в помещение морга.
— У неё была сломана шея, предположительно от удара при падении с большой высоты. Сразу можно было констатировать смерть — когда она к нам поступила, то не было никаких признаков дыхания, сердцебиения — тем более, если учесть, что примерно сорок восемь часов тело частично находилось в воде лицом вниз, что изначально предполагало наличие асфиксии. Исследование внутренних органов и крови поступившей ничего не дали. Никаких следов психотропных веществ, ни алкоголя, ни наркотиков…
— Он имеет в виду удушье, — пояснил Алексу Комаровский, — если бы причиной смерти явилось то, что она утонула в озере. Значит, на самом деле всё обстоит иначе…
Судмедэксперт прошёл в холодильную секцию, последовавшую за раздевалкой, и первое, что увидел Алекс — это лежащее тело на каталке в чисто убранном тёмном коридоре, принадлежащее мужчине лет шестидесяти, облачённого в тёмный строгий костюм. На удивлённый взгляд Алекса, судмедэксперт нехотя пояснил, что тело уже готово «к отправке». Алекс всмотрелся в умиротворённое лицо покойника, у которого пожелтевшие руки и впалые глаза придавали ему неестественный, неживой вид, отличавший его от всех ныне живущих. Далее последовало большое помещение с двумя большими, до потолка, холодильниками, напоминавшими складское помещение продуктового магазина.
— Далее у нас тут комната приёма трупов, так что если вдруг объявятся её родственники, то мы тогда выдадим им её тело, — сказал судмедэксперт, подходя к одному из холодильников. — Так даже будет лучше, меньше возни с бумажками…
Он открыл холодильник и потянул на себя металлический стеллаж, который легко поддавшись, как сани по льду, скользнул на роликах… и Алекс, внимательно наблюдав-ший за происходящим, едва удержался от приглушенного возгласа.
Перед ними, на жёстком поддоне, обнажив в вечном оскале неровные ряды белевших острых зубов, вытянулся во всю свою длину мёртвый волк, успевший уже подвергнуться заморозке. Заиндевевший труп лесного обитателя со светло-серым длинным хвостом меньше всего напоминал труп молодой женщины в длинном платье.
Несколько секунд люди не могли оторвать взгляд от этого фантасмагорического зрелища, потом Комаровский поднял глаза на судмедэксперта, округлившиеся глаза которого выдавали его непричастность к подобной мистификации. Наконец, он, моргнув, стряхнул с себя оцепенение.
— Что за идиотский розыгрыш? — Судмедэксперт окликнул санитара. — Студенты что ли опять за свои шуточки принялись… Серёга, куда ты там запропастился? Кто здесь ещё был? Кто тело забрал?
Алекс молчал. Шоу продолжается, думал он, в растерянности оглядывая труп волка. На морде зверя он заметил следы от ожогов, судя по опаленной шкуре и проплешинам на лбу животного.
— Это волчица, — оглядев труп, заключил судмедэксперт. — Ничего не понимаю…
Он двинулся в сторону выхода, вполголоса матерясь и окликая незадачливого студента-практиканта Серёгу, дежурившего накануне.
— Пойдём, — окликнул Алекса следователь и направился к выходу вслед за судмедэкспертом. — Я думаю, остаток сегодняшнего дня я проведу здесь, а ты поезжай-ка домой. Вечером созвонимся, что да как.
— Идёт, — Алекс кивнул. — Тогда до вечера.
Домой Алекс вернулся, когда сумерки уже заполнили собой вечерний город. Он медленно шёл от автобусной остановки, насвистывая песенку, которая играла перед его уходом из клуба. Остановившись неподалёку от дома, до которого оставалось два квартала, он закурил, выпуская облачка голубоватого дыма в прохладный воздух, обводя глазами зеленеющие верхушки деревьев. Ему вспоминался последний вечер в Кейптауне, когда небо было раскрашено яркими цветами заходящего африканского солнца, чей огромный красный диск казался нереально большим над чёрными скалами, цепью окружавшими город.
Невзирая на обстоятельства своего пребывания за границей, в памяти Алекса всплыли приятные воспоминания о другом континенте, который завораживал, манил к себе, обещая зрелищные виды и незабываемые приключения. Вспомнил он и про стройных негритянок, чьи изящные тонкие силуэты казались ещё длиннее и грациознее в алом сиянии заходящего солнца.
Алекс обвёл глазами ряды невысоких новеньких домиков, располагавшихся вдоль гладкого и ровного полотна дороги. Его лицо освещалось огнями светофора, бросавшего на него блики зелёного и красного цветов. Докурив сигарету, он не спеша двинулся дальше и вскоре в полумраке разглядел неясные очертания своего дома, возле входа которого на дороге виднелась фигура лежавшего на асфальте человека.
Подойдя ближе, Алекс некоторое время стоял в нерешительности, завидев знакомые пряди вьющихся светлых волос, которые с порывами ветра шевелились на асфальте словно живые.
Такие волосы были лишь у одного человека в этом городе.
— Она не разговаривает, не реагирует на голос, прикосновение и боль, — врач ещё раз заглянула в медицинскую карту Вики, и посмотрела на молодую женщину, лежащую на кровати в позе эмбриона с широко раскрытыми глазами. — Невропатологи считают, что сотрясение мозга, вызванное падением, о чём свидетельствуют многочисленные ушибы, вызвало у неё амнезию. Вдобавок, её преследуют галлюцинации и налицо посттравматический синдром. Во что это выльется дальше — пока неизвестно. Это всё, что я вам могу пока сказать о её состоянии.
— А о каких ушибах идёт речь? — Алекс нервно теребил пуговицу рубашки, и его трясущиеся пальцы выражали сильное беспокойство. — И какие галлюцинации?
— Ушибы давние, — сказала врач, не меняя тона, — и слава Богу, что все кости остались целы. А по
