— Если бы я была его матерью…
— Вряд ли даже вы смогли бы произвести на свет такое чадо, детектив Бриттон. — Дэннис отвернулся, но тут же резко повернулся к ней. — Ага!
Джесс помахала выставленным вверх средним пальцем и скорчила гримасу.
— Ну так что у нас есть? — Она улыбнулась, села на край стола и одернула юбку, заметив, как взгляд Мастерса скользнул по ее ногам. — А мы сегодня в игривом настроении, верно, сэр?
— Можно и так сказать. Если мы предъявим ему обвинение, я буду самым счастливым человеком, Джесс. — Он невольно снова посмотрел на ее колени. Юбка отказывалась прикрывать их, как бы Джесс ее ни одергивала. — Они нашли еще одни отпечатки на ноже. Потребовалось время.
— Я знаю. Как ни странно, я тоже умею читать почту.
— Это он, Джесс.
Она встала и прошлась по кабинету.
— На ноже отпечатки Уоррена. — Жаль, подумал Дэннис, что он не вызвал парня на допрос еще три дня назад.
— Это я тоже знаю, — кивнула Джесс. — Они хранятся в нашей базе данных. Есть хоть что-то, чего он еще не совершал?
— Должно быть, они подрались. Потасовка. — Дэннис понимал сомнения Джесс, но это единственный подозреваемый. Надо выдвинуть обвинение и выбить из него признание.
— Ну же, возьми трубку…
— Профессор Квинелл у телефона.
— Профессор, это главный инспектор Мастерс. У меня для вас новости. Мы выдвинули против пятнадцатилетнего подростка обвинение в убийстве вашего сына.
Квинелл молчал — должно быть, не до конца проснулся, решил Мастерс. Час был поздний.
— Обвинение?
— Да. И доказательств достаточно, чтобы передать дело в суд.
Дэннису хотелось взобраться на самую высокую крышу и крикнуть на весь город, что он поймал ублюдка.
— Вы, профессор, можете приехать в участок, чтобы узнать подробности.
Пауза.
— Не смогу. Я с матерью Макса. За городом.
Вот как, удивился Дэннис. Обычно трагедии разрушают браки, а не склеивают их.
— Она не хотела быть одна, — добавил профессор.
— Я понимаю. Когда вы вернетесь в город?
— Скоро.
Глядя на Уоррена Лэйна, Мастерс никак не мог избавиться от мысли, что лицо мальчишки будто вырезали из дерева тупым ножом. Парня арестовывали двенадцать раз. Уже с десяти лет он большую часть времени проводил в детских исправительных заведениях, да и сейчас был выпущен лишь потому, что последнему судье стало ясно: парень специально рвется в тюрьму — там хоть тепло и еды вдоволь.
Рядом с парнем сидела мужеподобная толстуха — назначенная адвокатесса. Она кивнула Джесс и Дэннису, когда они вошли в комнату для допросов. Уоррен медленно поднял глаза на детективов и тут же снова опустил, продолжая теребить пряжку ремня.
Мастерс включил диктофон.
— Ты понимаешь, почему тебя арестовали, Уоррен?
Парень молчал.
— Нам объяснили, — сказала адвокат.
— Начнем. Где ты был утром двадцать четвертого апреля две тысячи девятого года?
Молчание.
— Мой клиент хочет воспользоваться своим правом хранить молчание.
Что ж, этого стоило ожидать. Речь ведь идет об убийстве, так что можно получить бесплатный номер от щедрот ее величества на о-очень долгое время.
— Ты был в школе в то утро между десятью и одиннадцатью часами утра?
Снова молчание. Адвокатесса с трудом скрестила под столом толстые ноги.
— Ты заколол Макса Квинелла кухонным ножом?
Дэннис вытащил из папки фотографию окровавленного ножа и положил перед Уорреном Лэйном. Тот скользнул по снимку взглядом и снова занялся своим ремнем.
— Ты звонил Максу Квинеллу и оставлял ему голосовые сообщения на мобильном в октябре две тысячи восьмого и марте две тысячи девятого года?
Парень сглотнул и что-то шепнул адвокатше.
— Уоррен хотел бы стакан воды.
Джесс прошла к кулеру и наполнила пластиковый стаканчик.
— Ты являешься членом или главарем бандь под названием «Бегущие по лезвию»?
Молчание.
— Ты знаком с Оуэном Дрисколлом и Блэйком Сэммсом?
— Без комментариев, — сказал вдруг Уоррен Лэйн. Его голос звучал сдавленно, будто у него что-то застряло в горле. Вина, может быть.
— Ты активно набирал в банду новых членов. Дрисколл и Сэммс недавно присоединились? — Дэннис даже не сделал паузы, чтобы услышать ответ — Ты решил похвастаться перед новичками и для этого ввязался в драку с Максом Квинеллом? Ты убил его, чтобы поддержать свои авторитет?
Тридцать шесть часов, думал Мастерс, уставясь в потолок. И двенадцать из них уже утекли. А он валяется в постели.
В комнате было жарко. Он в ярости сорвал с себя пижамную куртку и швырнул на пол.
— Пижамы, — пробормотал он. — Долбаные пижамы.
Он часто представлял, как заманит к себе Кэрри и что потом напишут об этом глянцевые журналы. Конечно, его карьере это вряд ли принесет пользу, но зато он сможет продать эту историю и заработать кучу денег. Кэрри это тоже знала. Возможно, поэтому и порвала с ним. «А может, потому, что я козел», — подумал мастере.
Он встал и открыл окно. Из турецкой закусочной на углу ветерок принес запах жарящегося мяса. Мастерс натянул джинсы с рубашкой и вышел на улицу. Тарелка жирного мяса — это как раз то, что надо.
Свет из закусочной падал на мокрый асфальт. Вся улица была заставлена машинами, припаркованными иногда даже в два ряда. Для апрельской ночи было удивительно тепло. Вокруг урны у закусочной валялся мусор. Из дверей вывалилась компания подростков. Один швырнул на землю пустую банку из-под пива, другой громко рыгнул и зашелестел бумагой, разворачивая шаурму.
— Как дела, дедуля?
Парни загоготали. Один из подростков сплюнул на тротуар. Все трое были в капюшонах, надвинутых на самые глаза. Лица нездорово-одутловатые, как и у Уоррена, особенно после нескольких часов в камере. Мастерс планировал вернуться в участок часа в три утра, разбудить его и снова допросить.
— Дела в полном порядке, детка.
Дэннис подошел к окошку закусочной. Меню, что висело на стене, он знал наизусть.
— Кебаб из ягненка с двойным луком и картошкой, Кен. — Он полез в карман за деньгами.
Парни подобрались ближе, достали из холодильника колу и окружили Мастерса.
— Пять фунтов тридцать пенсов, Дэннис, — сказал Кен. Он завернул картошку, положил еду в пакет и поставил на подоконник. — Для тебя — пятерка.
Парни внимательно наблюдали, как Мастерс роется в бумажнике. Внезапно один из них сунул руку в карман. Зрачки у парня были расширены. Дэннис резко обернулся, готовый защищаться, и уронил бумажник. Повсюду разлетелись монеты.
