высадки десанта. Вот здесь, — маршал указал на самую вогнутую часть полумесяца. — Возможно, также здесь и здесь. Увы, приходится констатировать, наши знания о вооруженных силах Островной империи сильно устарели. Поэтому следует предположить, что мы столкнемся с хорошо вооруженным и прекрасно обученным противником, желающим поработить нашу землю. Нам известно, что след островитян проявлялся и в большой войне, и в гражданской, и даже в последней, недолгой, но, увы, кровопролитной. Островитяне поставляли нашим врагам чрезвычайно эффективные образцы вооружения, как можно предположить, не самые новые из тех, которыми они располагают. Таким образом, неизбежен выбор следующей концепции оборонительной стратегии. Войска прибрежной группировки, усиленные резервистами, а также частями, переброшенными сюда, сюда и сюда из резерва ставки, должны максимально задержать противника, не давая ему развернуться и подготовить обширный плацдарм для вторжения. В это время на рубеже первой и второй линии берегового укрепрайона мы концентрируем основные силы, в задачу которых входит остановить неприятеля, измотать его и сокрушить наступательный порыв.
Ориен бросил, взгляд на сидящих полукругом генералов.
— Итак, — продолжил он, — пока войска прибрежной группировки удерживают противника, передавая в центр драгоценные сведения о технике, тактике и боевом духе островитян, вторая линия готовится принять удар и остановить врага, давая нам время развернуть кадрированные соединения и провести мобилизацию. Затем мы наносим отвлекающий удар в центре и, связав основные силы противника позиционными боями, прорываемся здесь и здесь на флангах. — Тоот указал на изрезанные бухточками оконечности круассана-Метрополии. — Вопросы есть?
— Так точно, — с места поднялся один из генералов. — Третья стадия операции потребует активной переброски войск по рокадным дорогам вдоль побережья. Но там, увы, безраздельно хозяйничает имперский флот. Нас расстреляют, словно куропаток в садке, прежде чем мы сможем сколь-нибудь серьезно нанести удар в тыл островитянам.
— Да, это верно, — подтвердил маршал, снова поворачиваясь к карте. — Насколько мы знаем, вражеские корабли вооружены мощной и дальнобойной артиллерией. Но хуже всего не это. Хуже всего, что, стоит флоту отойти за линию видимости, и мы сразу лишимся возможности что-нибудь внятное сказать о местонахождении вражеских кораблей. Следовательно, нам совершенно необходимо, чтобы враг подошел как можно ближе к берегу, буквально на дистанцию прямой видимости. Чтобы затем нанести по ним массированный ядерный удар.
В зале послышался глухой ропот. Ориен резко повернулся к генералам и хлестнул себя указкой по голенищу сапога.
— Да, господа, вы не ослышались, массированные ядерные удары. Не стоит мне рассказывать о последствиях, я знаю о них не хуже вас. Если кто-нибудь желает изложить свой план действий, буду рад выслушать. Лично я не вижу иного способа оторвать десантные соединения Островной империи от прикрывающего их флота и разбить те и другие поодиночке.
Ориен устремил холодный решительный взгляд на Странника;
— Вы хотите что-нибудь добавить?
Сикорски медленно покачал головой. Но маршал не сводил глаз с начальника контрразведки, стараясь прощупать этого лысого ушастого верзилу, которого он никогда не пожелал бы назвать другом. Ориен был опытный игрок, и потому сейчас хорошо видел, что его визави снова о чем-то умалчивает.
— Я бы просил вас остаться после заседания, — не сводя глаз с начальника контрразведки, сухо проговорил он.
Начальник караула у входа в комендатуру тщательно осмотрел новенький паспорт Аттайра, сличил лицо пришедшего с фотографией на документе и принялся сверять фамилию посетителя с перечнем выписанных пропусков. Наконец палец вахтмистра остановился, и он прочел:
— Наставник Тоот?
— Да.
Ветеран достал из ящика стола зеленый квадратик со штампом:
— Пожалуйста, комендант ожидает вас.
— Я знаю.
Атр начал подниматься по широкой мраморной лестнице бывшего мореходного училища, и в ушах его звучал безучастный вопрос караульного: «Наставник Тоот?» Да, массаракш, наставник Тоот, именно наставник! Он сам уже не понимал, почему злится. Вероятно, потому, что и сам бы на месте коменданта так же вспылил, брезгливо отстранился от слизняка, некогда бывшего отменным боевым офицером.
Полковник Данну на секунду отвлекся от телефона и жестом указал Аттайру на стул.
— …Что вы мне рассказываете? — рычал он в трубку. — Да, я знаю, что эта автоколонна занимается доставкой рыбных консервов в столицу. Да. Ну и наплевать! Все автомобили подлежат реквизиции по мобилизационному плану. Вы этого не знали? Знали! Что договора? При чем тут договора? Автомобили нужны для эвакуации мирного населения. Все, точка! И если хоть один из них завтра не будет готов выехать, я уж не говорю о том, что их может не оказаться в гараже, вас расстреляют как саботажника. Все. Отбой связи, желаю здравствовать!
Полковник бросил трубку и откинулся в старом, доставшемся от прежних хозяев кресле, закрыв глаза, чтобы погасить клокотавшую в нем ярость. Атр сидел молча, разглядывал серое от усталости лицо офицера.
«Должно быть, он так и не спал за прошедшие сутки, Да и… — подумал Тоот, оценивая пробивающуюся щетину на подбородке. — Небритость для офицера — вещь практически невозможная».
— Что-то случилось? — негромко спросил Аттайр.
— Из столицы пришло распоряжение об эвакуации мирного населения. Требуют сохранять полнейшее спокойствие, не создавать паники. Интересно знать, как в центре это представляют?! Куда вывозить, на чем? Автомобилей не хватает катастрофически. Начни я вывозить одних людей, другие, кто во что горазд, моментально бросятся улепетывать в глубь страны. И это будет именно паника. К тому же толпы беженцев забьют все дороги, ведущие к побережью. — Полковник остановился. — Вам бы, господин наставник, тоже следовало в обратную дорогу собираться.
Тоот поглядел на собеседника, силясь понять, действительно ли начальник гарнизона вдруг решил позаботиться о нем и Юне или же лишний раз напоминает об их недавнем разговоре. При мысли о жене у Аттайра заныло сердце. Ему захотелось, чтобы она сейчас оказалась как можно дальше от побережья.
— Я найду для вас пару мест, — продолжил Лан Данну.
— Не стоит, — буркнул Тоот. — Лучше я помогу вам с эвакуацией. В конце концов, для этого не обязательно возвращаться на службу.
— Вы это серьезно?
— Вполне.
— Спасибо огромное. Чрезвычайно рад!
— Вы говорили, что необходимо связаться с братом.
— Да-да, конечно, — заторопился полковник, указывая на один из стоящих на столе телефонов. — Связь, правда, никудышняя, но хоть что-то. Постарайтесь объяснить ему нашу ситуацию. Силами ополчения и бригады прибрежной стражи десант не удержать. Что мои полевые и танковые орудия могут сделать против боевых кораблей? Они же посылают снаряды из-за горизонта! И какие снаряды! Я когда-то видел такие на стрельбище — выше человеческого роста! Но даже если эти корабли подойдут на дистанцию прямого выстрела, сомневаюсь, что и в этом случае мои пушки смогут пробить их броню. Тяжелые береговые батареи есть только у Беллы. Прочая часть побережья вообще почти беззащитна.
Напомните об этом брату. Нам срочно необходимы самоходные баллисты и тяжелые гаубицы. Нужны ракеты. Да и живой силы для отражения десанта у нас в обрез.
— Я сделаю, что смогу.
Рудольф Сикорски вышагивал по кабинету главнокомандующего, точно учитель перед нерадивым учеником, в который раз уже вынужденный объяснять прописную истину.
