— Да ну? — недоверчиво прищурился старый приятель. — Сложно в это поверить. Ты, кстати, одна тут? Я слышал, ты замуж вышла. — Последнее было сказано почти с недоверием.
— Одна, — внезапно помрачнела женщина и несколько раз быстро моргнула. Потом, будто опомнившись, снова улыбнулась парню. — Не переживай, никто нам пить не помешает.
Приятель расхохотался и пообещал прийти через полчаса, а молодая ведьма с меланхоличной улыбкой скрылась в заснеженном доме.
* * *
Робби явился только через час в сопровождении сияющей матери. Миссис Томпсон была вне себя от радости из?за неожиданного приезда сына, который к тому же обещал временно поселиться с ней. Пожилая дама еще несколько дней назад не смела и мечтать о подобном счастье.
Оставив родителей сплетничать на кухне, Гермиона и Робби устроились на диванах в большой гостиной. Сейчас молодая ведьма видела, что товарищ ее детства очень даже изменился. Он стал выше, аккуратнее, как?то серьезнее. Что?то неуловимое смешивалось с давно знакомыми и родными чертами. Шесть лет — не шутка. В последний раз они виделись на Рождественских каникулах, когда Гермиона училась на шестом курсе. Да и виделись как?то не долго и не близко — став волшебницей, она вообще отдалилась от своих старых друзей–магглов, и с каждым годом разрыв становился всё ощутимее.
Но сейчас ведьма была искренне рада видеть старого приятеля. От него так и веяло очарованием давно утраченного, счастливого детства.
— Ты невероятно изменилась! — сообщил Робби, разливая в низкие пузатые бокалы янтарный коньяк. — С трудом узнал. Где же ты пропадала столько лет?
— Где я только не пропадала, — улыбнулась женщина. И это была чистая правда.
— Ты действительно вышла замуж? — опять спросил Робби. — Мне мать говорила сто лет назад, но я как?то даже не поверил. Как ты нынче зовешься?
— Миссис Саузвильт, — странным голосом проговорила его собеседница.
— А где же мистер Саузвильт? — ухмыльнулся Робби. — Хотелось бы мне посмотреть на человека, который… В общем, я с трудом представляю тебя чьей?то женой. Хотя ты изменилась…
— Больше, чем ты думаешь, — тяжело вздохнула Гермиона, снимая со столика наполненный бокал. — Я вдова, — понизив голос, сообщила она.
— Матерь Божья! — выдохнул парень, вздрагивая. — Прости, пожалуйста…
— Ничего. Моим родителям и миссис Томпсон не говори, ведь я и сюда?то сбежала от уныния, потому они не знают. Как видишь, выдержать меня женой может не каждый.
— Ты шутишь, это хорошо, — осторожно сказал Робби. — Давно случилось?
— Летом. Давай поговорим на эту тему попозже, — попросила Гермиона. — Расскажи о себе.
— Да что тут рассказывать: всё прозаично и скучно, — пожал плечами ее старый приятель. — Окончил школу, умудрился поступить в Оксфорд; через два года бросил его к чертям и уехал с приятелем в Шотландию. У него там папаша, который устроил нас риэлторами при своей фирме. Работа непыльная, в чем?то увлекательная. Видел парочку замков с привидениями, — хохотнул парень. — Заработал неплохо, да надоело. Вот вернулся — устроился в Лондоне в адвокатскую контору. Мелкую, правда, — куда мне с моим неоконченным юридическим образованием. — Он на минутку умолк. — Предупреждая твою речь о необходимости знаний и вузовских дипломов, горы упреков и увещеваний, предлагаю тост за будущее, светлое и прекрасное, несмотря ни на что.
— Принимаю тост, — подняла стакан Гермиона. — Между прочим, я вовсе не собиралась ругаться.
— Неужто?
— Ты удивишься, но я после школы занималась только самоучением и тоже ничего не окончила. Предупреждая твои вопросы, — усмехнулась женщина, — и праведное возмущение, скажу, что ситуация не оставляла мне шанса продолжить официальное образование. Впрочем, она уже разрешилась, — Гермиона бросила взгляд на большие часы. — Я тебя ненадолго оставлю, — добавила она. — Хотя… Хотя пойдём?ка со мной. Кое?что покажу.
— Заинтригован, — признался молодой человек и послушно пошел за ней на второй этаж.
Велев соблюдать тишину, Гермиона открыла дверь своей спальни и подвела старого приятеля к сиреневой детской кроватке. В ней сладким сном спал очень маленький ребенок.
— Кто это? — пораженно прошептал Робби, когда Гермиона осторожно вынула из кроватки младенца.
— Етта, — ответила женщина. — Генриетта Энн Вирджиния. Моя дочь.
— О Господи, Гермиона! — пробормотал потрясенный Робби. — Вот чего я не ждал…
— В роли матери я для тебя еще более неприемлема, чем в роли жены? — шепотом спросила она. — Так, мне нужно двадцать минут, чтобы покормить Етту. Потом я к тебе спущусь. Договорились?
— Договорились, — почти простонал Робби. — Ухожу бояться новых сюрпризов.
— Давай–давай. Их еще может быть немало…
* * *
Через полчаса они с Робби вышли на застекленную террасу дома.
— Ты еще и куришь? — почти без удивления спросил парень, когда женщина щелкнула маггловской зажигалкой.
Эту вредную привычку Гермиона переняла у одной австралийской колдуньи, вместе с которой почти месяц пролежала в особой палате родильного отделения больницы святого Мунго вследствие нелегкого рождения Генриетты. Вообще после смерти супруга у Гермионы появилось много странностей и вредных привычек.
— Чего еще я о тебе не знаю? — спросил ее старый приятель.
— О, Робби, боюсь, что ты ничего обо мне не знаешь, — протянула женщина, вдыхая сигаретный дым.
— Эм… Герм, можно задать тебе вопрос? — после небольшой паузы спросил Робби.
— О том, что случилось с моим мужем? — посмотрев в его глаза, озвучила Гермиона, и парень потупился. — Это очень длинная история.
Она встала со ступеньки порога, на которой любила сидеть, прислонившись к входной двери в дом, и подошла к высоким окнам, устремив взгляд в белоснежный сад.
— Я вышла замуж сразу после школы, — глухо, неожиданно для самой себя, начала она вдруг. — Да, я действительно сильно изменилась. Генри Саузвильт был моим преподавателем. После свадьбы мы какое?то время жили в Лондоне, но очень скоро уехали путешествовать. Мы занимались научными исследованиями, изучали древнюю историю, разбирали всякие загадочные случаи. Почти два года провели в Китае, где магг… маленькую деревеньку терроризировало загадочное проклятие. Параллельно с исследовательской работой я углубляла свои знания — всё же некоторые вещи не меняются… — Женщина раздавила в пепельнице окурок и опять повернулась к окну. Робби не перебивал. — Потом поступило интересное предложение посетить далекие российские леса. Там, в поселении лесорубов, происходили загадочные жестокие убийства, которые один из монахов местного православного монастыря приписал призраку. Я на тот момент уже ждала ребенка, была на пятом месяце. Но мы с Генри решили, что в Лондон попасть, в случае чего, — не проблема…
— Из лесной российской деревни? — хмыкнув, уточнил Робби.
— Даже оттуда. Долго объяснять. Суть в том, что нас дернуло поехать в этот прокля?тый край… Хотя что я говорю? Не там, так тут… В общем, несчастье случилось именно в той деревеньке. — Она умолкла, прикуривая очередную сигарету и мысленно определяя степень своей откровенности. И внезапно заговорила вновь: — Со мной в школе, на параллельном курсе, учился один человек, с которым мы не ладили с первого года. Со временем детская вражда переросла во взрослую ненависть. Возможно, он так и остался бы мелким недоброжелателем, но… Малфой так и не смог простить мне того, что я оказалась, как бы так сказать — на его стороне. Стала близко общаться с его родителями и их окружением. Так… получилось. Я никогда не думала, что Малфой способен так ненавидеть. А он люто возненавидел меня. И решился отомстить страшной ценой. Любой ценой. Я потом узнала, что он больше двух лет следил за мной и пытался подстроить мне ловушку. Всё больше съезжая с катушек, он уже не желал просто моей смерти, — Гермиона поймала в оконном стекле потрясенный и недоверчивый взгляд Робби, — да, это звучит странно, даже дико. И я сама не знаю, зачем это говорю. Наверное, мне надоело молчать за последние месяцы… В общем,
