В середине лета Гермиона сильно поругалась с дочерью.
Всему виной прокля?тый старик Наземникус Флетчер, о котором наследница Темного Лорда успела уже миллион раз забыть. Делать этого, на самом деле, не следовало, и Гермиона, можно сказать, второй раз наступила на одни и те же грабли. Но теперь куда более ощутимо.
Тревогу поднял портрет Гекаты Малфой, миниатюрной бледной красавицы, ставшей супругой Дагона Малфоя в третьей четверти позапрошлого века. Сейчас ее портрет в полный рост висел в малой гостиной на втором этаже — летом Гермиона проводила там много времени, ибо гостиная выходила на большую, увитую ползучим плющом веранду, где можно было спокойно курить, не мешая домочадцам. Как?то раз Геката завела с нынешней хозяйкой поместья осторожный разговор и высказала мнение, что маленькой леди Етте не следовало бы так часто общаться «с этим мерзким призраком».
Сразу Гермиона даже не поняла, о чем она говорит. В поместье не было привидений.
— Он обитает тут совсем недавно, не многим более десяти лет, — возразила Геката, — и действительно никогда не показывается. В основном обретается в подземельях, однако там нет картин, и… — она развела руками. — Но Абаддон, — Гермиона знала, что Аббадон Малфой был сыном Гекаты и одним из предков Люциуса, — видел его с маленькой мисс, — продолжало живое изображение. — Она зачастила спускаться к нему в подземелья. Один из портретов Абаддона весит в нижнем коридоре, у входа в библиотеку. Там, дальше, есть спуск в катакомбы. Я и другие картины несколько раз видели вашу дочь с призраком в доме и мы абсолютно уверены, что она спускается туда к нему. Мисс называет его «мой привидений». И, знаете… Фразы, которые она время от времени бросает в связи с ним, не говорят ни о чем хорошем.
— Но что это за призрак?! — с недоумением спросила Гермиона.
— Понятия не имею о его имени. Но человека этого убил в стенах поместья мой праправнук, а привели в этот дом вы…
Гермиона должна была быть более чем просто признательна внимательности семейных портретов. Маленькое расследование, которое она провела вследствие этого разговора, дало ошеломляющие результаты.
Давно забытый призрак Наземникуса Флетчера не просто тайно обитал в подвалах дома, он не только втерся в доверие к маленькой Генриетте и подружился с ней. Ко всему этому он еще и старательно и обдуманно настраивал девочку против ее матери.
Что самое неприятное — в основной своей мере правдой. Рассказывал истории о прошлом, о своей собственной кончине и не только о ней. Етта была еще ребенком, и он превращал свои повествования в увлекательные сказки, которые она полюбила, как неотъемлемую часть своего существования.
Вот только Етта упорно не верила в злой гений своей любимой мамочки. До того самого дня, когда ее общение со старым привидением не перестало быть тайной.
Гермиона погорячилась. Ее обуяла настоящая ярость, когда она подслушала очередную беседу своей дочери с Наземникусом. И когда поняла, что подобных разговоров за последний год было множество.
Да, она погорячилась тогда, в бешенстве ворвавшись в подземную комнату, освещенную лишь раскрытой волшебной разукраской, принесенной маленькой леди Саузвильт: над страницами порхали голубые звездочки, и во мраке неясно мерцал их переливчатый свет. Уже потом Гермиона поняла, что, вторгшись в это уютное гнездышко подобно бешеной фурии, вывалив на седую призрачную голову Наземникуса ушат угроз и проклятий, обругав Етту за отступничество и «дурацкие секреты, которые не пойми чем могли бы кончиться», а потом успешно избавив дом от распроклятого старика, она более, чем следовало, подтвердила для своей дочери всё то, что «ее привидений» рассказывал в течение года.
После исчезновения призрака Етта насочиняла самых диких ужасов о его судьбе, сообразуясь с угрозами Гермионы, выкрикнутыми в освещенном голубым мерцанием подземелье, с его рассказами и со своей собственной фантазией.
«Старый привидений» был ее другом, добрым и безобидным дедушкой, с которым поступили несправедливо и жестоко. Причем трижды. Убив его, запретив ему являться на глаза и вот теперь, сотворив с несчастным что?то еще более страшное, чем обыкновенная смерть.
Етта устроила страшную истерику: она не хотела и слушать оправданий матери, кричала, что «ее привидений» во всем был прав, что мама «плохая, плохая, плохая», что она не хочет ее видеть, что боится ее, что Гермиона ей больше не мать.
Дети падки на громкие фразы. Но леди Малфой, не ожидавшая таких выпадов, разозлилась и тоже стала кричать в ответ. Что?то о неблагодарности и глупости, и чтобы Етта сейчас же извинилась, или пусть идет к себе и не выходит оттуда, пока не поймет, насколько была неправа.
Девочка проявила неожиданные упрямство и принципиальность.
Разругалась еще и с Рут, которая пыталась ее вразумить.
И категорически отказалась просить прощения.
Так остался у Етты во всем поместье один друг — домовой эльф Оз, постоянно занятый по хозяйству. А ссора затянулась на целую неделю.
Маленькая мисс Саузвильт уже «твердо решила» уйти из дома и жить у бабушки Берты, когда в поместье Малфоев из Италии прибыли погостить старая тетушка Люциуса Амфисбена со своей воспитанницей. Это отвлекло Етту от решительных действий. Новая атмосфера, воцарившаяся вокруг, требовала обязательного присутствия любого уважающего себя ребенка пяти с половиной лет. Ведь начало происходить столько необычного и интересного!
Амфисбена Соррентино была младшей сестрой отца Гермиониного супруга Абраксаса Малфоя и являлась существом в своем роде уникальным. Буквально. Она была первой за много поколений девочкой, родившейся в семье Малфоев.
В далеком 1955–м году девятнадцатилетняя Амфисбена вышла замуж за престарелого итальянского колдуна Оберто Соррентино, незадолго до того похоронившего свою первую жену. Новую молодую супругу он оставил вдовой через два года, так и не одарив ребенком.
Но от первого брака у Оберто была дочь Дзеффирина, впрочем, давно замужняя и живущая на родине Амфисбены, в Британии, со своим супругом Роджером Валуа. Их сын Гилберт женился на юной Гермиониной тетушке, мисс Риджине, дочери Альфарда Блэка и Ансильведы Флинт.
Судьба миссис Валуа выпала более чем тяжелая. Сначала от нее отвернулись предки по отцовской линии из?за того, что папаша в минуту блажи решил завещать ее вздорному кузену Сириусу часть своего состояния. Он не обидел этим Риджину материально, но и она, и ее мать лишились всяческой поддержки со стороны Блэков. Правда, Риджина была уже замужем за Гилбертом Валуа, что несколько спасало ее положение в обществе.
Первая дочь миссис Валуа Делла трагически погибла в возрасте одиннадцати лет. Через полтора года Риджина родила вторую дочь, Элен. Но ей не суждено было сполна утешиться этим ребенком — миссис Валуа начала чахнуть, ее рассудок помутился, и она скончалась через пять лет.
Гилберт искренне полагал, что от его супруги только одни сплошные неприятности. Сначала этот скандал с ее отцом, раздутый семейством Блэк; затем отсутствие сына, продолжателя его фамилии; потом гибель первой дочери и рождение очередной девочки. За сим Риджине взбрело в голову сойти с ума, а потом она наконец?то возымела совесть и умерла, дав ему возможность спокойно жениться вторично. Он взял в супруги едва не ставшую старой девой Уиллу Уизли, дочь одного из братьев Артура, и теперь воспитывал долгожданных сыновей, близнецов Роджера и Рональда.
Об Элен Гилберт благополучно забыл.
После его женитьбы девочку забрала на воспитание вторая супруга ее прадеда Амфисбена. Ни один прямой родственник не противился этому.
Прошло много лет, Элен, по линии Блэков приходившаяся Гермионе троюродной сестрой, подросла, окончила Флорентийский магический лицей и недавно отметила свой девятнадцатый день рождения. И вот ее благодетельница, всерьез занявшаяся матримониальным вопросом, привезла Элен в Англию.
Они поселись в поместье Малфоев, где прошли детство и юность Амфисбены.
Почтенная дама, казалось, попала в земной рай. Здесь можно было посещать вечера и устраивать рауты для того, чтобы выдать замуж воспитанницу, можно было поучать и наставлять Люциуса и его супругу, можно было обратить внимание на воспитание Генриетты, следовало всерьез заняться юной вдовой Асторией и ее сыном, последним отпрыском древнейшей фамилии. Синьора Соррентино вообще, казалось, имела значительные виды на юную мадам Малфой и ее ребенка. Выдав замуж Элен, она, по сути,
