ведьма, обратившись к Нотту. — Как я понимаю, суть задачи в том, чтобы разделить живое тело с Хоркруксом, в нем заключенным, не повредив ни тому, ни другому?
— Не повредив Етте, — поправила Гермиона. — А ту дрянь нужно уничтожить!
— Не выдворяй химер, милая, у них очень удобные гнезда. Мы постараемся не повредить ни тому, ни другому. Пригодится. Итак, при определенных условиях, я могу это провернуть.
— Каких условиях? — быстро спросила леди Малфой, чувствуя, как быстрее забилось сердце в стесненной груди.
— Куда ты так спешишь? — развеселилась Каро, качнув ножкой, с которой на паркет со стуком слетела туфля. — Ведь у нас впереди вечность! — продолжала она. — Или твоя дочь не алкает бессмертия? — спросила затем необычайная гостья, снова глянув через плечо на Волдеморта.
— Ей это пока неинтересно, Каро.
— А ты сам далеко продвинулся на сем сложном пути?
— Генриетта вчера уничтожила мой последний залог бессмертия, — спокойно произнес Темный Лорд.
— То?то, ты неисправим! — ахнула ведьма и засмеялась звонким переливчатым смехом. — Мои все целы… Впрочем, мы пошепчемся с тобой позже за бокалом вина, и я расскажу о нескольких новых открытиях. Пока ты завоевывал мир, крошка Каро не сидела сложа руки. Тебе будет интересно. Но довольно испытывать терпение твоей наследницы. Раз уж всё так серьезно, отложим откровения и наш пир, о котором обязательно позаботится Тося, и займемся делом. Гарри Поттеру сейчас ничего не угрожает? — неожиданно спросила она. Присутствующие переглянулись. — Мне нужно полностью усыпить личность ребенка, ввести ее в состояние анабиоза, чтобы разделить с захватчиком, — продолжала Каро.
— Если ты усыпишь ее личность, он сможет контролировать тело без всякого труда, — возразил Нотт, неловко примостившийся на самом краю кресла и старающийся не выпускать из виду стальные когти Беллы.
— Нет, — покачала головой Каро, — он не сможет верховодить ею, ибо он делает это через ее же сознание. А мы как раз сознание и одурманим. Однако девочка будет мгновенно захвачена в случае смерти Гарри Поттера, без всякой надежды — если Хоркрукс пробудится в ней, — хладнокровно предупредила ведьма. — Он активизируется, войдет сразу же в полную силу, не имея ничего в противодействии. Более того, из?за связи, которая уже налажена между ними, он проснется в ней таким, каким был в момент смерти, а не таким, каким создавал Хоркрукс. Это всё равно произошло бы, но мы значительно упростим ему задачу. Личность ребенка погибнет полностью и безвозвратно, а воскресший объединит в себе свое и ее могущество. Я думаю, сил у девочки предостаточно, раз она твоя внучка, То?то. К тому же ты стал сентиментальным. И мы рискуем состряпать для вас, друзья мои, еще более сильного врага, в довершение всего с лицом, в которое вы, судя по всему, не осмелитесь направить палочки.
А еще, если этот мальчик действительно столь силен, столь умен и настолько фанатичен, он не должен никоим образом проведать о нашем плане. Потому что на его месте, если он, конечно, не особо дорожит своим мужским достоинством, — здесь Каро развязно хихикнула, — я хлебнула бы напитка живой смерти вместо вечернего чая и проснулась бы аккурат в стане врага, полная новых сил. Это было бы разумно. А прежний облик всё равно вернется потом.
— С Гарри Поттером ничего не произойдет, — уверено произнес Волдеморт. — Никто не покинет усадьбу, пока ты не закончишь. Он не узнает о происходящем.
— А девочка? — подал голос молчавший всё это время Амикус.
— Мы усыпим все ее чувства, Лекарь. Она будет слепа и глуха. Через нее ваш мальчик не проникнет в наши планы, — заверила Каролина Лэмм. — А потом мы с помощью нашей новой игрушки попробуем до него добраться, — весело добавила она, но прозвучало это весьма зловеще. — Перенесем обломок в какую?нибудь жабку, хорошо, То?то? И эта жабка поможет отыскать вашего Гарри. Ведь не дело, лапушка! Какой?то мальчик… Не твой уровень. Стыдно.
— Увы, — миролюбиво развел руками Темный Лорд. — Белла, дорогая, пойди проведай нашего друга Северуса и узнай, всё ли в порядке с Еттой, — добавил он, заметив пылающие глаза супруги.
— Она никогда меня не любила, — вздохнула Каро, когда Беллатриса яростно вышла из комнаты. — Кто такой Северус? Что?то не припоминаю его…
— Я познакомлю вас. Он может нам помочь.
— В самом деле? Любопытно.
Тут уже Амикус посерел от злости.
— Сколько времени понадобится, чтобы?.. — дрогнувшим голосом спросила Гермиона.
— Посмотрим. Я ведь даже еще не видела ребенка! Да что откладывать? Пойдемте. Или мы подождем, пока вернется Прекраснейшая, чтобы она из?за угла ненароком не обломила об меня свои чудесные коготочки?..
Осмотр Генриетты занял довольно много времени. И для этого Каролина пожелала остаться с девочкой наедине.
— Как вам Каро, Кадмина? — спросил в коридоре у дверей Гермиону Нотт.
— Она очень… своеобразная, — не сразу нашлась леди Малфой.
Беллатриса, стоявшая тут же, язвительно хмыкнула.
— Не кипятись, Белла, — холодно произнес Волдеморт, — это начинает раздражать меня.
— Простите, милорд, — мгновенно выпалила Беллатриса, оставляя всякую заносчивость.
— Ты ведь не хочешь на время визита Каро перебраться в гимназию, правда? — жестко продолжал он. — Там нужен присмотр, мы слишком многих преподавателей заперли в этой усадьбе…
— Я всё поняла, милорд, — склонила голову Черная Вдова.
— Надеюсь, — сверкнул глазами Волдеморт. — Веди себя хорошо. Не забывайся.
Беллатриса явно считала, что забывается в этом доме не она, но смиренно промолчала.
— Вы долго будете там толкаться?! — раздался из комнаты Етты звонкий голос Каро. — Мне нужно время. Ступайте завтракать!
И, приоткрыв дверь, добавила, задорно глянув на Беллу:
— А меня потом покормит То?то. С ложечки.
* * *
— Она всё время была… такая? — тихо спросила Гермиона у Долохова внизу в гостиной.
— Да, — просто ответил он. — Возможно, это стало еще одной причиной, по которой Темный Лорд принял решение расстаться с ней. Каро говорит и делает то, что хочет. И выполняет свои желания, каковыми бы они ни были. Ей недостает толерантности — но, впрочем, она ей и ни к чему. В глубине души Каро, мне кажется, осталась ребенком, — подумав, добавил он. — Почти всемогущим ребенком. А это страшно.
— Она поможет Етте?
— Думаю, что да. Кадмина… Тебе стоило бы начать разговаривать с милордом. Ты тоже ведешь себя вызывающе. Но ты не Каро.
* * *
То бесконечно долгое время, которое Каролина Лэмм возилась с Генриеттой — сначала сама, а затем в обществе своего «То?то» — леди Малфой потратила на то, чтобы написать и разослать письма, сообщающие о том, что праздник в честь дня рождения Етты отменяется. В этом ей помогала Габриэль, тогда как Беллатриса внизу в подвалах представляла Долохову, Нотту и Амикусу Кэрроу «своего ребенка».
Снейп, избежавший опасности ненароком узнать строжайшую тайну, отдыхал после ночного дежурства у постели Генриетты.
Покончив с последним письмом, адресованным чете Пьюси, Гермиона отложила перо и решительным жестом вынула из ушей рубиновые сережки. Сжав их в руке и на секунду поднеся к губам, она положила обрамленные золотом алые капли, напоминающие слезы, на чистый пергамент перед Габриэль.
Та молча забрала их и спрятала за корсажем.
— Прости меня, — тихо сказала Гермиона. — Ты здесь вовсе ни при чем.
— Мне не за что прощать вас, мадам Малфой. И вы можете ничего не объяснять.
— Пускай Прекрасный Принц объяснит тебе всё когда?нибудь, Габриэль, если, выбравшись из этой
