И у него не было доказательств, что на самом деле он не гей. И то, что он постоянно обвинял Добро в том, что Добро — гей, только укрепило людей в этом созданном моим Серёгой мнении, что Диверсант — на самом деле лишь жалкий педик.
Весь сайт узнал об этом.
А я сидел и ржал.
До слёз.
И был доволен собой.
Скажи: моё доверие — моя слабость.
Скажи: моя наивность — моя слабость.
Закрой глаза. Повтори про себя.
В итоге Диверсант, разумеется, куда-то пропал. Скорее всего, перешёл на какую-то другую свою анкету.
А я, создав эти две провокации, в итоге пришёл к выводу, что я опустошён.
И тут как раз устроила бунт моя девушка.
В той квартире, где я нахожусь с того момента и сейчас, нет Интернета.
У меня есть только ноутбук.
Ноутбук, на котором я пишу эту книгу.
Прямо здесь и сейчас.
И в середине марта, то есть почти два месяца назад, я сел за столом и начал думать.
И пришёл к выводу, что у меня интернет-зависимость.
И решил написать эту книгу, основанную на моём собственном опыте.
Я решил излить всё, что наболело, я решил дать чёткое обоснование интернет-зависимости.
И вот, последний итог. Мораль, которая выходит из моих провокаций. Из Добра и Серёги.
Я понял, что всех людей, протирающих штаны и юбки, сидящих за компьютером и зависающих в Интернете, одолевает множество комплексов, проблем психологического характера. Я понял, что все они в большинстве своём ни в коем случае не готовы признать, что у каждого человека может быть своё мнение и своя позиция, и что если она не совпадает с их позицией, то это вовсе не значит, что она не верна, а значит, лишь то, что она другая. Альтернативная.
Я понял, что все люди, проглотившие виртуальную иглу, на самом деле в срочном порядке должны признать это как реальную проблему и начать действовать, стараться избавиться от своей зависимости, порождённой их же комплексами и тараканами в голове.
И избавиться от своих заморочек.
Да, я понял, что Интернет — это не просто венец прогресса мира технологий.
Интернет — это зависимость.
Кстати, моя девушка, она взбунтовалась именно когда узнала о том, что я подсел на Сеть. Когда она это поняла и осознала.
И она сказала мне, что я ей не нужен. Она сказала, что хочет, чтобы я сдох.
А теперь развязочка.
Моей девушки на самом деле нет.
Глава 3.7
Я чувствую, как кто-то теребит меня за плечо.
Начинаю потихоньку приходить в себя. Постепенно покидать своё воспоминание.
Возвращаться к жизни.
И снова у меня такое ощущение, как будто в мой мозг только что закачали кучу информации, такое количество, которое мне сложно переварить.
Вставьте здесь кадр из фильма «Джонни-мнемоник» с Киану Ривзом, где в его мозг закачивают столько информации, что он чувствует, что вот-вот умрёт.
Теперь вы можете визуально представить, каково сейчас мне.
Я только что вспомнила всё своё детство.
И вспомнила, почему меня называли Порш.
И поняла, почему я взорвала свою школу.
Нет комментариев. В очередной раз я убедилась, почему я так не люблю людей. Надо будет попросить Крылова, чтобы он помог мне с этим справиться.
Меня снова теребят за плечо.
А, точно. Дима. Я же стою рядом с ним. Он предложил довезти меня до дома, и я согласилась. А потом узнала, какой марки его джип, и мне в голову пришло это последнее воспоминание.
Всё, вот я и в реальности.
Мысль ниоткуда: в своей ли я реальности?
Странная мысль.
Или странно, что она пришла мне в голову только сейчас, а не гораздо раньше?
Дима спрашивает:
— Вика, с тобой всё в порядке?
Я говорю:
— Вроде да. Я ещё кое-что вспомнила.
— Да? И что же? — с нескрываемым интересом спрашивает Дима.
— Неважно, — говорю я, — поехали на Партизанскую. Я хочу домой. Я слишком пьяна, слишком устала и слишком хочу спать.
— Да, конечно, понимаю. Садись в машину. Очень скоро будешь дома.
Он нажимает на кнопочку пульта сигнализации, и машина приветственно отзывается приятным писком. Двери открыты. Пожалуйста, входите.
Я сажусь в машину. Пристёгиваюсь. На всякий случай: а вдруг мы кого-нибудь собьём?
Или: в нас врежется огромный бензовоз, машину разнесёт от взрывной волны, а вместе с ней и нас с Димой, и от нас останутся одни только хаотично разбросанные по проезжей части кусочки плоти и море, море крови… Маленькие частички нас.
А может, я всё-таки параноик?
Не знаю. Но с «чёрным» воображением у меня, кажется, всё в порядке.
Если, разумеется, это
Дима садится за руль. Заводит двигатель.
Какой приятный звук… Мне нравится.
Мысль ниоткуда: «Тррррррнннннн!».
Вставьте здесь мою довольную улыбку.
И Дима трогает с места. Вы себе не представляете, что это такое — ехать в машине марки Порш. Это просто непередаваемо. Кстати, если представляете, то вы меня поймёте.
По пути записываю в ежедневник: «В своей ли я реальности?».
И ещё зачёркиваю ту строку, где я делала пометку о прозвище Порш.
Вот прямо сейчас я еду в крутой машине и всё же понимаю, что вовсе не зря меня называли Порш.
Ага.
Пока Дима везёт меня домой, точнее, к месту своего временного пребывания, я не произношу ни слова (Дима, видимо, решил оставить меня наедине с моими мыслями, и сконцентрировался на дороге), лишь только то и дело поглядывая в окно, за которым — ночной город с этими его неугасаемыми огнями, волнующими воображение. Определённо, ночная жизнь мне по вкусу, такие виды меня воистину вдохновляют, как бы размножают ощущение того, что я живу, что я
