— Хочу, чтобы мои книги читались.
— Для этого придется снести много брани и хулы.
— Почему? Только потому, что я хочу, чтобы люди читали мои книги?
— Твои книги принесут тебе славу, и тебе достанется по полной программе. Вот и реши, в самом ли деле ты этого хочешь.
И прежде чем рассеяться в воздухе, существо добавило:
— Даю тебе день на раздумья. Сегодня тебе приснится определенное место. И завтра в этот же час мы встретимся там.
Приехав в городок По, он заночевал в маленьком отеле, и увидел во сне трамвайчик, везший пассажиров на вершину высокой горы. А наутро портье рассказал ему, что одна из здешних достопримечательностей — это канатная дорога, фуникулер, расположенный в нескольких метрах отсюда, рядом с железнодорожной станцией. Гора, на которую каждые десять минут взбирались темно-зеленые вагончики с тридцатью пассажирами, была не так высока, как та, что ему приснилась, но сомнений не было — он на верном пути. Когда стало смеркаться, и со вчерашней встречи минули сутки, Пауло, отстояв недлинную очередь, через несколько минут уже пребывал на горной террасе, откуда открывался удивительный вид на город, где в окнах домов уже зажигались первые огни. Коэльо точно помнит не только дату — «это было 27 сентября 1989 года, в день Святых Козьмы и Дамиана» — но и свою просьбу:
— Я хочу, чтобы мои книги читались. Но еще хочу, чтобы через три года эту мою просьбу можно было подтвердить. Ты даешь мне три года, я возвращаюсь сюда 27 сентября 1992 года и говорю, хватает ли мне духа продолжать.
…Когда семьдесят дней паломничества, казавшегося бесконечным, подходили к концу, однажды вечером, после «ритуала огня», к Пауло подошла девушка, светлокожая и белокурая, и завела разговор. Она оказалась тридцатилетней ирландкой Бридой О’Ферн, достигнувшей, как и он, ранга Наставника в ордене и тоже совершавшей паломничество по «Римскому пути». Приятное знакомство не только скрасило окончание утомительной ордалии: Пауло, хоть и намеревался написать книгу о своем паломничестве, до такой степени проникся историей этой девушки, что переменил замысел и в третьей книге, так и названной — «Брида» — вдохновлялся тем, что узнал от ирландки.
Ордалия была исполнена, а в работе над «Бридой» определился метод, который отныне будет применяться Коэльо ко всем последующим произведениям — выносить тему, дать ей созреть и оформиться, а сам текст написать за две недели. Новый роман — история 21 — летней Бриды О’Ферн, решившей познать мир магии. В лесу, находящемся в 150 километрах от Дублина, столицы Ирландской Республики, она встречает мага. Ведьма Викка руководит ее шагами, и Брида, выполнив все обряды, становится Наставницей ордена. Автор уже на первых страницах предуведомляет читателей:
В «Дневнике мага» я заменил два ритуала упражнениями на постижение, которым научился в ту пору, когда был тесно связан с театром. Хотя полученные результаты были в точности те же самые, мой Наставник сурово выбранил меня: «Даже если существуют более короткие и легкие пути, Традицию никогда ничем другим заменять нельзя», сказал он тогда. И потому немногие ритуалы, описанные на страницах «Бриды», являются теми же, исполнение которых предписывалось на протяжении столетий «традицией Луны» — ритуалом особого свойства, требующим большого опыта и долгого навыка. Исполнение этих ритуалов без цели — опасно, нежелательно, не нужно и может сильно затруднить поиск Своей Стези.
Когда окрыленный успехом предшествующих книг — «Дневника мага» и «Алхимика» — Рокко узнал, что Пауло только что «достал из печи» новый роман, он сам проявил инициативу и предложил ему за «Бриду» 60 тысяч долларов. В данном случае примечательна не сама сумма, хоть и высокая по бразильским меркам, но отнюдь не астрономическая и не рекордная на рынке рекламы или хотя бы издательском — тот же Рокко за несколько месяцев до того уплатил ровно в три раза больше за авторские права на «Костры амбиций» американца Томаса Вулфа. Внимание привлекает то, как именно Пауло Коэльо предложил разделить выплаты, и эта модель будет принята почти во всех его дальнейших отношениях с издательствами в Бразилии: 20 тысяч издательство тратит на рекламу и продвижение книги, еще 20 тысяч — на поездки автора по стране, предпринятые опять же для ее продвижения, и лишь последняя треть будет являться собственно авансом. Изюминка, впрочем, была в том, что издательство держало свои планы в полнейшем секрете и лишь накануне выхода книги, в первую неделю августа 1990 года, нарушило молчание и оповестило о том, что первый тираж «Бриды» составит 100 тысяч экземпляров — эту цифру среди соотечественников автора до тех пор перекрывала только «Тьета до Агресте» Жоржи Амаду, в 1977 году выпущенная для начала тиражом 120 тысяч экземпляров.
Если даже ангел, с которым Пауло повстречался в Лангедоке, и был всего лишь плодом его воображения, все равно он как в воду смотрел, предрекая, что критики не оставят на авторе живого места. В отличие от подслащенных пилюлей, какими его пичкали после выхода двух первых книг, тут критики возжаждали крови — и тем больше, чем значительней был читательский успех. Появлявшиеся в ведущих изданиях Рио-де-Жанейро и Сан-Пауло рецензии — бранные и зачастую просто выходившие за рамки приличий — были на редкость беспощадны и свирепы:
Автор очень плохо пишет. Он не умеет пользоваться ресурсами языка, неправильно употребляет местоимения, нарушает правила управления и согласования, игнорирует такие элементарные вещи, как разница понятий «говорить» и «сказать».
С точки зрения эстетической «Брида» — это настоящий провал. Имитация томительного стиля Ричарда Баха, приправленная Карлосом Кастанедой. Стереотипы составляют существо книги Пауло Коэльо.
Быть может, автору следовало бы заняться своим прямым делом — вызывать дождь. Это у него получается лучше, нежели писать книги.
«Алхимик» — одна из тех книг, которую, дочитав, больше не хочется брать в руки.
Каменья летели со всех сторон — не только из редакций журналов и газет. Через несколько дней после выхода книги автор участвовал в популярном ток-шоу «В половине двенадцатого с Жо Соаресом», которое шло по телеканалу Эс-би-ти. Хотя Пауло давно дружил с ведущим и даже когда-то снимался с ним в порнофильме «Тангарела», Соарес был явно не на стороне гостя и начал программу с того, что предъявил длинный перечень ошибок, обнаруженных в «Алхимике». Интервью переросло в «параллельную полемику». Через два дня газета «Диа» (Рио-де-Жанейро) поместила в колонке Артура да Таволы — да-да, былого коллеги по «рабочей группе» «Филипс» и автора одного из предисловий к «Архивахм ада» — статью под названием «Как тебе верить, Жо?»:
Эта колонка завоевывает мир. Хоть и не вызывает того доверия, какое должна, раз уж вошел позавчера в студию, держа в руках факс с 86 ошибками, обнаруженными в «Алхимике», Жо Соарес, чтобы взять интервью у Пауло Коэльо и заодно сделать отбивную котлету из корректорской службы издательства Рокко.
Маг отмазывал, как мог, недостатки издания, утверждая, что это и не ошибки вовсе, а «так было задумано». «Это — код, — уверял нас Пауло Коэльо, — а что не код, то будет исправлено в последующих изданиях». Жо поинтересовался тогда употреблением глагола «haver» [38]
