легла в основу «Одиннадцати минут»: история девушки из северо-восточной Бразилии, приехавшей в Европу якобы для участия в шоу и обнаружившей, что ей придется заниматься проституцией. По мнению автора, эта книга — не о продажной любви, «не о невзгодах и испытаниях, выпавших на долю девицы легкого поведения, а о том, как происходит внутренний процесс сексуальной идентификации, — говорил Пауло в интервью. — Эта книга — о сложных взаимоотношениях чувства и физического наслаждения».
Название книги отсылает к «Семи минутам», — бестселлеру 1969 года, в котором американский писатель Ирвинг Уоллес рассказывает о судебных прениях, развернувшихся между сторонниками и противниками запрета на публикацию некоего романа, посвященного сексу. Когда перевод «Одиннадцати минут» был опубликован в США, репортер газеты «Ю-Эс-Эй тудэй» осведомился у бразильца, почему в его версии средняя протяженность полового акта возросла с семи минут до одиннадцати? Пауло со смехом ответил, что срок, отпущенный англосаксом, «плохо вяжется с латиноамериканскими стандартами». Книга, вышедшая в Бразилии в первом квартале 2003 года, была встречена СМИ с уже ставшей привычной недоброжелательной иронией — впрочем, ничего иного автор не ожидал и еще за месяц до выхода книги в свет в интервью журналу «Исто-Э» предрек, что реакция будет именно такой:
— Вы спрашиваете, откуда я знаю, что критике книга не понравится? Это очень просто. Нельзя поносить автора за десять книг и превознести за одиннадцатую — так не бывает.
Журналистам, однако, книга не просто не понравилась — они предсказывали, что Коэльо ждет и первый крупный коммерческий провал. Критики утверждали, что пикантная тематика «Одиннадцати минут», где речь идет об оральном сексе, отличиях клиторального оргазма от вагинального, о садомазохизме и прочем, покажется среднему читателю Коэльо чересчур забористой и скандальной. Но произошло как раз обратное. Еще до того, как начальный 200-тысячный тираж поступил в книжные магазины, литературное агентство «Сан-Джорди» продало права на книгу двадцати с лишним иностранным издательствам, заработав таким образом для автора больше 6 миллионов долларов. Через три недели после своего появления на прилавках «Одиннадцать минут» возглавила списки самых продаваемых книг в Бразилии, Италии и Германии. Британское издание в первый же день продаж привлекло в лондонский магазин «Бордерс» две тысячи человек Точно так же, как это было с десятью предшествующими книгами Коэльо, поведение читателей непреложно свидетельствовало, что и одиннадцатая не обманула их ожиданий: сейчас «Одиннадцать минут», суммарный тираж которой составил 10 миллионов экземпляров, уступает в популярности только непревзойденному и непобедимому «Алхимику».
29
Пауло во фраке отправляется на прием в Букингемский дворец. Писатель приглашен королевой, а не своим президентом
Первые месяцы 2004 года Пауло и Кристина посвятили тому, чтобы привести в божеский вид и сделать пригодной для проживания старую мельницу, которую они приобрели в Сен-Мартене. Первоначальный план — проводить четыре месяца на юге Франции, четыре — в Бразилии и четыре — в путешествиях по свету — был нарушен программой, присланной Моникой в самом начале года. Агентство «Сан-Джорди» буквально завалили приглашениями — их оказалось 187, не больше и не меньше — на вручение премий, участие в тех или иных мероприятиях, автограф-сессии, лекции, встречи с читателями, презентации по всему миру. Если бы Пауло Коэльо, восторженно принимаемый толпами читателей и почитателей в любом уголке планеты, друг королей, шейхов и голливудских суперзвезд, принял хотя бы половину этих приглашений, у него не осталось времени ни на что другое — и уж тем более на то, что занимало и тревожило его сильнее всего. Речь идет, разумеется, о новой книге. Все второе полугодие Пауло прокручивал эту историю в голове, так что ему хватило двух недель, чтобы переложить ее на бумагу — вернее, в память компьютера — и к концу года появился «Заир», название которого, позаимствованное у Хорхе Луиса Борхеса, означает «нечто такое, что, однажды увидев или пережив, ты не забудешь никогда». Главный герой, не наделенный именем, но с легко узнаваемыми чертами — бывший рокер, а ныне писатель, ненавидимый критиками, обожаемый читателями, — живет в Париже с журналисткой и военной корреспонденткой Эстер. Повествование начинается с того, что рассказчик с ужасом узнает, что она его бросила. Книга, оконченная, как уже было сказано, к концу года, в марте 2005-го была готова к выходу в Бразилии и за границей.
Однако прежде чем с ним познакомились читатели из какой-либо иной страны, включая и соотечественников автора, «Заир» стал объектом несколько обескураживающей операции — прежде всего роман был опубликован в непредсказуемом Тегеране, столице Ирана, где Пауло был самым популярным иностранным автором. Операция, проведенная молодым издателем Арашем Хеджази, была направлена против местных пиратов, которые хоть и не перекрыли рекорды своих египетских собратьев, все же действовали столь бесстыдно, что выпустили в свет
27 разных изданий одного только «Алхимика» — изданий незаконных, с точки зрения Пауло, и вполне легальных, по мнению властей Ирана, не подписывавшего никаких международных конвенций по охране авторского права. То обстоятельство, что подпольное книгоиздание и книготорговля оставались безнаказанными, объяснялось особенностями законодательства страны, где правили аятоллы: оно обеспечивало защиту лишь тем книгам, которые впервые были напечатаны и выпущены в свет именно в Иране. Ради того чтобы обеспечить своему издательству «Караван» «первородство», а значит, и монопольное право на «Заир», Хеджази предложил Монике следующее: она меняет график выпуска этой книги по всему миру с тем, чтобы в Иране тираж был первым. «Заир» в самом деле вышел и действительно перекрыл пути пиратам, однако уже через несколько дней начались не-приятности с правительством. Хеджази сообщил скверную новость Пауло, который в это время вместе с Моникой был в Будапеште, в отеле «Геллерт», по телефону, причем воспользовался телефоном-автоматом, чтобы избежать возможной прослушки. Запуганный 35-летний издатель рассказал, что на экспозицию «Каравана» на Международной книжной ярмарке вломились агенты Базеджи, организации, аналогичной «полиции нравов», и, конфисковав 1000 экземпляров «Заира», объявили, что книга запрещена к распространению, а Хеджази приказали через два дня явиться в цензурное ведомство.
В ходе этого быстрого и крайне напряженного телефонного разговора собеседники согласились, что наилучший способ противостоять такому бесчинству, а заодно и обеспечить издателю свободу и безопасность, — это предать дело самой широкой международной огласке. Встревоженный Пауло немедленно связался с двумя-тремя знакомыми журналистами — первыми, кого сумел разыскать, — и вскоре «Би-би-си» и «Франс-пресс» объявили об этом цензурном произволе на весь мир. Неожиданный резонанс, похоже, смутил тегеранские власти, потому что двое суток спустя книги были возвращены без объяснения причин, а запрет снят. Еще можно понять, когда репрессивное и авторитарное государство ополчается на книгу, где речь идет о таких непристойных с точки зрения исламских моралистов вещах, как секс и прелюбодеяние. Странно однако, что ревнители нравственности замахнулись на столь популярную в стране личность — на Пауло Коэльо, «первого немусульманского писателя, побывавшего в Иране после падения шахского режима», то есть — с 1979 года.
Пауло и в самом деле посетил Иран в мае 2000 года по приглашению президента Сайеда Мохаммада Хатами, проводившего пусть и осторожную, но все же более открытую политику. Когда прилетели в Тегеран, (Кристина надела, как подобает замужней женщине, обручальное кольцо на левую руку и неукоснительно следовала тому, как должна вести себя женщина в исламской стране), несмотря на то, что было три часа ночи, они увидели тысячную толпу читателей, узнавших из газет о прибытии автора «Алхимика». Ситуация в
