– Он в курсе, что Быхалов компаньона своего заказал?
– Не было ничего подобного, – опустил голову Вяткин.
– Я спрашиваю, в курсе он или нет?
– Быхалов здесь ни при чем.
– А кто при чем?
– Я.
– Ты Костылина убил?
– Да, я.
– Зачем?
– А я к его прежней секретарше неровно дышал. А он ее выгнал, как последнюю…
– А как же Инна?
– Инну сюда не приплетай, начальник, – с обреченностью каторжника глянул на Богдана Вяткин. – Она ничего не знает.
– Значит, Костылин обидел свою бывшую секретаршу, а ты ему за это отомстил?
– Точно так, начальник.
Богдан даже не стал спрашивать, как зовут эту секретаршу. Зачем? Ведь ясно же, что Вяткин ее приплел, чтобы создать мотив, который толкнул его на убийство.
– А нож Хромцову зачем подбросил?
– Так это, следы запутать хотел.
– Откуда ты узнал, что Костылин поедет к Хромцовой?
– Ну, была мысль.
– Может, Быхалов подсказал?
– Нет, сам догадался. Этот, Хромцов, он бутылку в Костылина бросил. Я за Костылиным следил и своими глазами видел это. Вот я и подумал, что тот разбираться к нему поедет…
– А может, все-таки Быхалов подсказал?
– Это я все замутил.
– Значит, ты знал, что Костылин поедет к Хромцовым, поэтому и устроил засаду в подъезде дома номер сто четыре по улице Энгельса, так?
– Так. Дождался, когда он подъедет, вышел к нему навстречу. Ты сам, начальник, знаешь, как дальше дело было.
– За Костылиным долго следил?
– Да, долго.
– Видел, как Хромцов кулаком ему угрожал?
– Видел. Этот придурок из подъезда выбежал, Костылин за ним рванул, так его как ветром сдуло… Даже не жалко было такого лоха подставить, – презрительно усмехнулся Вяткин.
– Этот, как ты выражаешься, лох сейчас находится в тюремной больнице. Он пытался покончить жизнь самоубийством. И все это по твоей вине, Степа. Из-за тебя он в тюрьму попал, из-за тебя вены себе вскрыл…
– Только не надо на жалость бить, начальник. Если он не мужик, я в этом не виноват. Значит, он реальное чмо, если тюрьма его сломала. Мне таких не жалко…
– А мне жалко. Потому что Егор Хромцов прежде всего человек. У него есть гражданские права. На его стороне закон. И этот закон загнал тебя сюда. Этот закон осудит тебя за убийство, – чеканил слова Богдан. – За убийство Костылина. За убийство Сысоева.
– А кто такой Сысоев?
– Ты прекрасно знаешь, кто он такой.
– Не знаю, начальник, – пренебрежительно произнес Вяткин. – Костылина знаю, а Сысоева – нет.
– Сысоев Инну оскорбил, проституткой назвал, тебе камнем в голову запустил… Ты ему за это и отомстил.
– Проституткой назвал?! Камнем в голову?.. Ах да, помню, было такое… Только я ему не мстил. И пальцем его не тронул…
– Ой ли?
– А за что мстить, начальник? Сысоев этот правильно все сказал. Инна проституткой оказалась. Если меня слила, кто она после этого?
– То порвешь за нее любого, то проститутка…
– Порву я за нормальную бабу, а если она с ментами спуталась, то какая она после этого нормальная?
– Значит, Сысоева ты не убивал?
– Нет. Костылина замочил, а Сысоева не трогал…
– А ювелирный на Советской кто взял?
– Без понятия… Я только про Костылина знаю.
Богдан согласно кивнул:
– Хорошо, пусть будет Костылин.
Сейчас главное запротоколировать показания, подшить их к делу, а там уже можно Вяткина на Сысоева крутить. И на Быхалова тоже. Заказчик убийства не должен остаться в стороне.
– Да, только я подписывать ничего не буду. На словах признаюсь, а так – нет! – упрямо мотнул головой задержанный.
– Быхалова подставить хочешь?
– Нет, не хочу. Но мне гарантии от Быхалова нужны. Личный счет на кучу баксов и грев на зону. Ну, и адвоката хорошего за его счет…
– Хочешь, чтобы я поехал к Быхалову и договорился с ним по этому поводу? – насмешливо спросил Богдан.
– Нет, конечно. Надо просто весточку ему передать, чтобы он со мной связался. Ты же можешь нам свидание устроить?
– Могу.
– Ну вот, я бы хотел с ним поговорить.
– Поговоришь.
Вяткин сам подсказал Богдану способ, как привязать к делу заказчика. Надо устроить ему встречу с Быхаловым и записать разговор на магнитную пленку. Но сделать это с ведома прокуратуры, чтобы суд признал запись законной. Не просто будет получить санкцию, но если очень захотеть, то все можно.
– Тогда организуй весточку.
– Я организую тебе человечка, которого завтра должны освободить. Через него и передашь записку. И часть денег тебе вернут, чтобы ты мог расплатиться за пересылку.
– Добро.
Богдан отправил Вяткина в камеру, а сам вызвал к себе человека, который должен был стать почтальоном.
Колю Гудкова взяли за мелкую кражу, доказательства его вины неопровержимые, поэтому три года лишения свободы ему гарантированы. Для Богдана это – «палка» в графе раскрываемости. Но сейчас он готов был пожертвовать ею, чтобы склонить Гудкова на свою сторону. Он промоет ему мозги, возьмет с него подписку о сотрудничестве и лишь потом отправит к господину Быхалову. И не только с письмом от Вяткина…
С делами Богдан закончил в двенадцатом часу ночи и только тогда смог вернуться домой, где его ждала Инна.
– Почему так долго? – спросила она.
– Потому что работа такая…
– А что там со Степой?
– Степа появился до того, как мы с тобой познакомились. Значит, я имею право…
Он выдержал паузу, и девушка повелась на нее:
– Право на что?
– На это самое…
