не могу, когда мне врут. Вот этот обман – самое противное и унизительное.
Кто-то говорит: всего три года учиться осталось, а потом каких-нибудь три года отработать, куда пошлют (не всю жизнь ведь!) – и ты вольная птица! ПОТОМ. Три плюс три – вы думаете, это – шесть? Это в арифметике три плюс три будет шесть, а в жизни – это целая вечность! Шесть лет!!! Да мы уже старухами станем к тому времени, чтобы начинать новую жизнь с нуля.
Да я и три дня не могу заниматься тем, от чего меня тошнит! А от бухучёта и от математики мою душу выворачивает наизнанку. У меня аллергия на цифры, я их ненавижу! Не хочу, не хочу, не хочу!!!
Заброшен институт. Сумасшедшая мечта – тоже выйти в манеж! – не даёт мне покоя. С отъездом Енгибарова ничего не изменилось.
Невозможность думать о чём-либо, кроме цирка.
Пошла и оформила в институте академический отпуск. В деканате страшно удивились: вроде, в зачётке у меня всё нормально, и они такие добренькие ко мне были: не отчислили хорошую студентку из-за гнусных стишат про «плешивого гада» – и вдруг сама делаю им ручкой и ухожу в академку. Пока – на год. А там – видно будет…
Забрать документы не решилась. Не из-за себя. Из-за мамы. Вдруг у неё и правду случится инфаркт?… Она столько лет мне это обещает. А вдруг это станет тем самым подходящим поводом?…
(В мыслях у меня – попробовать поступить всё же в Литинститут. Так, потихоньку, перейти из одного института в другой, чтобы мама и не заметила. А потом как-нибудь при случае, небрежно так, сообщить новость).
…И опять утро, опять дождь, опять холодный троллейбус с мокрыми окнами… и те же пейзажи за окном… как будто страницы изученной книги…
А можно читать книгу «Искусство клоунады», шикарная книга недавно вышла! В ней и про Моего Клоуна тоже написано. Но я бы написала лучше. И совсем по- другому… А ещё можно читать учебник по эквилибристике. Я ведь должна всё знать, всё уметь. Как Мой Клоун! Хотя это очень смешно: проходить уроки эквилибристики в уме… в троллейбусе… катаясь по Садовому Кольцу… Но, может, это и есть эквилибристика высшего класса?…
Нет, всё-таки я не понимаю, откуда они приходят! Эти странные стихи…
Вот так напишешь, и у самой мурашки бегут…
А в холода я спасаюсь в метро. Целый день – по кольцевой линии…
Сколько колец у зимы?… Похоже на детскую загадку: два кольца, два конца, посередине гвоздик. А у меня – три кольца без конца, посередине – цирк на Цветном бульваре. Сколько колец у зимы?… Бульварное кольцо, Садовое кольцо, кольцевая в метро…
Сяду где-нибудь в уголке и живу тут. Читаю, пишу…
Многие мои стихи, написанные в то время, были расшифрованы в будущем – и довольно-таки в скором будущем…
…Гремят колёса… Кто-то выходит, кто-то заходит… Вагон то набивается битком, то опустошается… Десятки, сотни сюжетов пробегают за день перед глазами… Но я – меньше всего наблюдатель чужих жизней. Я сосредоточена – на своём. В ту зиму я открыла в себе замечательное свойство (которое не утратила и по сей день): в толпе и шуме я умею сосредотачиваться даже лучше, чем в тишине и уединении. Чем экстремальней окружающая обстановка – тем лучше работают мозги. На коленях – любимый чёрный портфель (набитый моими драгоценностями, которые я вожу всегда с собой: его два письма, его фотографии, дневники), на портфеле – уютно распахнута тетрадка, в руках – ручка. Что ещё нужно пишущему человеку? Да вроде ничего. Только вдохновение.
Грохочут колёса… с детства люблю стук колёс… закрыв
