Места любимые до боли – И Самотёка, и Цветной… Доколе мне ходить, доколе По снегу вашему – одной? Места изученные – будто Своя ладонь, своя судьба. Двор цирковой – загоны, будки… Зачем я здесь ищу тебя? Зачем к решётке приникаю, Смотрю в пустынный летний двор?… И запахи зверья вдыхаю – Зачем? и до каких же пор? Зачем я жду на тёмной Трубной Трамвай – ушедший навсегда?… Ноябрь… По водосточным трубам Стекает ржавая вода… И, голову втянувши в плечи, Идя через бульвар Цветной, Я никогда тебя не встречу… …И вновь сюда спешу весной. И вдруг я услышала свой голос из динамиков – и он мне понравился. Он не дрожал и не рвался на каждом слове. Он был спокойный и глубокий. Господи, неужели это мой голос? Откуда у меня такой голос?…
. Пыль осторожно смахнув рукой, . Вижу под солнцем Крыма . Коврик – . и девочку в ярком трико… . Старая пантомима. . Хрупки движенья худеньких рук. . Слышу все явственней, ближе . Ветхой шарманки заржавленный звук… . Море песок лижет. . По побережью прошлась колесом . Девочка с чёлкой рыжей! . Это – пролог. . Что же будет потом? . Время песок лижет… . Птиц ошалевших пустеет взор. . Робость в застывшей фигурке. . Катятся громы, лавины с гор… . Маятник . бьёт . гулко. . Что-то сейчас оборвётся навек, . С ветром свистящим – мимо!… . Смотрит в меня из-под тёмных век . Старая пантомима. Я читала стихи и чувствовала, что каждый из сидящих в зале слышит меня и понимает.
Я как будто говорила с одним-единственным, бесконечно близким человеком…
Было легко. Было счастливо говорить вслух о том, что копилось долгие годы в сердце…
Помилуйте, разве клоуны умирают?… Это нелепо и страшно. Неужели над ними играют Похоронные марши? И лицо без румян и лукавства – Холодно, незнакомо. А вокруг хризантемы, астры… Речи – комом.
