ты был еще и работающим символом. Чтобы все как по-настоящему.
– Но ты ведь сам сказал, что прошлое уже не вернется? Зачем тогда?
– А иначе все разом рухнет. Все сразу. Исчезнут деньги – мы что, свои бумажки будем печатать? Или предложим людям работать за похлебку? Еду сейчас продают, но те, у кого нет денег, могут получить ее бесплатно за работу на благо города. Расчистка руин, уборка улиц. Вывоз мусора. Знаешь, сколько людей пришло работать за похлебку?
– Никто.
– Правильно. Никто. Почти никто. Они ждут возвращения сытых годов. И пока мы не предложим им чего-нибудь взамен их мечты и надежд, они будут балансировать на грани между ожиданием и разрушением. И ты, твоя активность в качестве консула Федерации, вполне произведет на всех нужное впечатление. Уверенность в завтрашнем дне. Понятно?
– Понятно.
– И если ты не станешь играть по моим правилам, то я тебя порву в клочья. Ты мне веришь?
– Верю, – искренне ответил Стас. – Ко мне тут обратились с просьбой о предоставлении гражданства.
– Вчера вечером? – спросил Максимка.
– Сегодня утром.
– Черная Змея… – мечтательно протянул Максимка. – Какая женщина! Из настоящих, уж ты мне поверь…
– Это ты ее направил?
– Я не могу такого делать, мне это не положено. Но если ты, как консул, примешь такое решение, то я не вижу, что могло бы тебе помешать. Ты предоставляешь гражданство и можешь, причем при поддержке Службы Безопасности Городского Совета, обеспечивать их безопасность.
– Патронов подбросишь?
– Даже не надейся. Мы не лезем в дела Российской Федерации. Но имей в виду, все эти разговоры по поводу будущих граждан – только сотрясение воздуха, пока ты не будешь защищать интересы и жизнь граждан нынешних. Ты заявление куда дел?
– В кармане.
– Значит – вперед. Найди пропавших, Стас. И все у тебя будет хорошо.
Стас встал и молча вышел.
Он не видел, как на экране появилось его изображение, и, пока он добирался до выхода, камеры, переключаясь, сопровождали его.
– Полагаешь, он поверил?
Максимка оглянулся – в кабинет вошел Дальский. Шеф Службы Безопасности встал с кресла.
– Он поверил? – Дальский постучал пальцем по экрану, на котором Стас говорил что-то дежурному у входа.
– А нужно, чтобы он поверил? – осведомился Максимка. – Или достаточно, чтобы делал, что приказано?
– Не знаю… – Дальский задумчиво почесал висок. – Не знаю… В твоем изложении все выглядело таким простым. Слишком простым.
– Я изложил ему все, что вы просили. Ничего не упустил?
– Нет, ничего. Но…
– Вы хотели, чтобы он выбрался из своего убежища. Он из него выберется. Вы хотели, чтобы он встретил ряд людей и заинтересовался ими. Могу вас заверить – встретит и очень заинтересуется. Вы хотели, чтобы он начал подгребать под себя людей… Он будет этим заниматься. Заметьте, я даже не спрашиваю, зачем все это. Я просто выполняю ваши приказы…
– Просьбы, Максим Андреевич, просьбы…
– Если бы я не умел отличать просьбы от приказов, уважаемый господин председатель Городского Совета, – Максимка сделал ловкий реверанс, согнулся в поклоне, выставив перед собой правую ногу, и выгнув руки назад. Получилось очень ловко и забавно, словно у дрессированной гориллы, – я бы скончался от кровоизлияния в мозг еще раньше, чем мой уважаемый предшественник.
Стас вышел из здания и сел в ожидавший его мобиль.
– Вы этому Шрайеру верите? – спросил Дальский.
– Нет, конечно. Если вы спросите, то я и вам не верю, но это не мешает мне работать на вас.
– Не мешает… – задумчиво протянул Дальский. – Ладно. Будем надеяться, что господин, исполняющий обязанности консула, все сделает как нужно…
– Надеяться? – спросил Максимка, пожал плечами и захохотал. Вполне демонически…
– Ты в бога веришь, Шрайер? – кресло снова было горячим, воздух в мобиле был горячим, только пот, снова струившийся по спине Стаса, был холодным.
– Без комментариев, – проронил Шрайер, трогая мобиль с места.
– Ты знаешь, куда ехать? – удивился Стас.
– Я знаю, откуда ехать, – ответил Шрайер. – Отсюда. А там ты мне скажешь, куда именно.
– Ты уже в курсе?
– В курсе чего?
– Что мы будем работать вместе? – Стас зажал свои ладони между колен – его снова начал бить озноб, и было бы неловко, если бы напарник это заметил.
– Только что получил сообщение. – Мобиль проехал через открывшиеся ворота и остановился напротив пулемета в бункере. – Без подробностей. Ты, кстати, с кем общался в Домике?
Без со сканером подошел к мобилю, проверил водителя и пассажира и вернулся в бункер.
– С Максимкой. – Стас посмотрел на Шрайера, изобразил на лице улыбку.
Хорошо еще, что зубы не стучат.
– С Максимом Фрейдиным? – Напарник сделал удивленное лицо. – И живой? И даже все руки-ноги на месте?
Мобиль выехал на Проплешину.
– Куда дальше?
– Домой, – сказал Стас. – Просто – домой.
– А работа?
– Мы напарники, я старший. Распределим обязанности следующим образом – ты ищешь информацию, доставляешь мне, я с ней знакомлюсь, даю новые указания, ты снова…
– И еще я массирую тебе плечи, чтобы ты не слишком напрягался, – предложил Шрайер. – И ноги тебе мою. И эту воду пью.
– Нет, вот этого – не нужно. Без этого я обойдусь. Я демократ по натуре. Мягкий, интеллигентный человек, склонный к аскетизму…
Мобиль въехал в Гуляй-город, и теплая волна прокатилась по телу Стаса, дрожь ушла, слабость исчезла. Стас откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.
– Тяжко было? – спросил Шрайер.
– Ужас. – Стас открыл один глаз. – Меня поили кофе.
– Ни фига себе!..
– Ты руль держи, не роняй. Еще с сахаром и сливками. И бутерброды с маслом и сыром. И печенье.
Шрайер остановил мобиль, наклонился к Стасу, принюхиваясь.
– А я все думаю, чем от тебя пахнет… Такое знакомое, но чтобы кофе…
– Со сливками. Ты бы хотел жить в Нагорном?
– Нет, – покачал головой без, – и тебе не советую. Но с кофе ты меня, конечно, потряс… Жене расскажу – не поверит.
– А дети у тебя есть?
– Двое. А что?
Стас глубоко вздохнул. С сожалением вздохнул, но раз уж решил, то чего тут жаться? Достал из кармана пакетик из бумаги, развернул. Печенюшки были крохотные, с ноготь, но их было полтора десятка.
– Держи – четыре штуки, – Стас осторожно, чтобы не уронить или раздавить сокровище, по одному
