– Один из ста. Но и его стоит непременно использовать. Вадим не будет выходить из квартиры, во всяком случае днем. Пусть все думают, что ты живешь один и пьешь с горя. А напившись, ничего не соображаешь.
– Ладно…
На следующий день Сергей встретился с отцом Вассианом, который несказанно обрадовался, бросился с объятиями и хмельными поцелуями.
– Вот и ты! Оклемался, значит. Я уж думал, ты стал трезвенником после монастыря! Это бывает.
– Бог миловал…
Горский удивился тому, что искренне рад Вассиану. Даже притворяться не надо. Жизнь в обители сблизила их.
– Пойдем, отметим мое возвращение?
Он пригласил Вассиана в ближайшую забегаловку. Тот не скрывал удовольствия. Денег у него, как всегда, не было, а «трубы горели».
Водку пить не хотелось. Сергей старался больше подливать «батюшке». Разыгрывать пьяного оказалось легко, только жутко скучно. Он с трудом высидел положенное время.
Дома его ждал молчаливый невозмутимый Вадим. Порой Горский ловил на себе его пристальный взгляд, от которого по телу мурашки бегали.
– Мой брат любил твою жену… – однажды заявил тот. – Ты знал об этом?
– Знал…
– Ревновал?
– Самую малость…
Горский вспомнил яростную схватку с Богданом в лесном доме. Неужели они сцепились из-за Алены? Идиотизм…
– Наверное, он ушел за ней, – неожиданно заключил Вадим. – Как думаешь?
– Тебе виднее.
– Я бы тоже хотел…
Горский не стал вникать, что имел в виду Вадим. Этот человек вызывал у него смутную неприязнь.
Шли дни. На улицы города падал снег. Сергей поздно вставал, отправлялся в одно и то же кафе, «напивался» там до полусмерти и кое-как добирался домой.
Ничего не происходило. Никто не пытался проникнуть в квартиру, подкараулить его на улице, устроить пьяную потасовку. Телефон тоже молчал. Приятели и клиенты, которых было у него в Харькове не так уж много, не знали, что он вернулся в город.
Однажды утром, выйдя из душа, Горский разбудил Вадима:
– Вставай скорее!
– Что случилось? – тот мгновенно вскочил, сна ни в одном глазу.
– Медальон пропал!
– Черт… Когда?
– Вчера, когда я пришел домой, подвеска была на мне. – Сергей занервничал. – Давай искать!
– Ты что, не помнишь, куда положил медальон?
– Я его никогда не снимаю.
– Может, когда мылся в душе?
– Нет.
Они обшарили комнаты, кухню – безрезультатно. В ванной и туалете подвески тоже не оказалось.
Вадим решил проверить карманы собственной куртки и увидел злосчастную подвеску. Сначала он остолбенел, а потом засмеялся:
– Ну, ты и шутник!
– Нашел? Слава Богу! – Горский вздохнул с облегчением. – Давай сюда!
Он надел медальон и удовлетворенно улыбнулся:
– Он меня напугал!
– Ты хочешь сказать, эта штуковина сама нырнула в мой карман?
– Вроде того…
Горский не стал ничего более объяснять. Пусть Вадим думает, что хочет. Тот постоял, покачал головой и хмыкнул:
– Давно хотел тебя спросить, Серега…
– О чем?
– Какого черта вы с моим братом и каким-то попом на ночь глядя потащились в лесную пещеру? Понимаешь… Богдан погиб, а я не успел поговорить с ним…
Вадима мучила неизвестность. Какой бы глупой ни оказалась причина, он должен ее знать.
– Ты следил за нами? – удивился Горский.
– Не люблю, когда меня водят за нос…
– Мы клад искали! Иван, отец Алены, все уши мне прожужжал… мол, в пещере клад закопан.
– Нашли?
– Нет…
– А что вас там напугало?
– Где? В пещере?
Горский тянул время, придумывая правдоподобное объяснение, которое удовлетворило бы этого опасного человека. Пусть Вадим будет его другом, нежели врагом.
– Не от дохлой же козы вы дали стрекача?
– Это все водка! – нашелся Сергей. – Спьяну коза показалась нам чертом! Рога, копыта… Вот мы и струхнули. Набрались сдуру… и померещилось!
Поверил Вадим или нет, по нему было не понять.
– Ладно, я пошел спать, – зевнул он. – А ты – на работу!
Сергею страшно надоела и задымленная забегаловка с ее завсегдатаями, и паршивая водка, и сосиски с горчицей, и Вассиан, который, стоило ему выпить, начинал вести себя как доктор богословия. Сил не было выслушивать его поучения!
Сегодня Горский сидел за столиком один уже целый час. Вассиан опаздывал, что само по себе было делом небывалым. Обычно по нему можно было часы сверять…
Сиур наблюдал за входом в кафе. Мимо него, чуть покачиваясь, прошел мужчина в модном черном пальто до пят. Повеяло холодом. Впрочем, морозец крепчал, и не холод привлек внимание Сиура к человеку в черном пальто. Другое. Какое-то странное оцепенение сковало его…
Кажется, их план сработал. Этот прохожий как раз тот, кого они ждали. Только бы Горский не подвел! Теперь все зависело от него…
Сергей с удивлением поднял глаза, и ему стало не по себе. Вместо отца Вассиана к столику приблизился мужчина в черном пальто с гладко зачесанными волосами, собранными сзади в хвост. Его лицо ничего не выражало, бесстрастное, бледное, с выбритым до синевы подбородком. Водянисто-стеклянные глаза неприятно смотрели в упор. Горский с минуту не мог разлепить губы, чтобы сказать хоть слово. Наконец, ему это удалось.
– Столик занят, – выдавил он. – Я жду друга.
Мужчина с бесцветными глазами откинул изящным жестом полу длинного пальто и присел на краешек стула. Его робкое поведение совершенно не вязалось с выражением лица.
– Я же сказал, столик занят…
– Извините, – бесстрастно произнес посетитель и улыбнулся одними губами. – Как только ваш друг придет, я освобожу место.
– Да, но…
– Меня зовут Азарий, – представился незнакомец. – Я маг и экстрасенс.
В зале было шумно. Пахло вареными сосисками и сигаретным дымом. Незнакомец едва заметно поморщился.
– Чем обязан? – Горский старался придать беседе светский характер. Но это плохо ему удавалось. Слова застревали в горле, а внутри все леденело. Стало трудно дышать, и он закашлялся.
