— Удостоверение личности!
Нурминен протянул свернутый вдвое документ вселения.
— Так, посмотрим. Порядковый номер такой-то… профессия — разнорабочий… Почему без клейма?
— Да как вам сказать…
— Если ты гражданин и живешь среди клейменых, то это серьезное нарушение. Тебе повезло, что наш отдел занимается совсем другими делами. Но я обязательно передам в соответствующую службу твои данные. Тебе будет запрещено селиться в столице, а кроме того — придется заплатить приличный денежный штраф и дать вразумительное объяснение своего ненормального поведения. Потому что ни один здравомыслящий гражданин Пандеи не станет селиться в подобном гнусном месте. Послушай, а ты, случайно, не псих?
Страж правопорядка внимательно вгляделся в лицо Нурминена, словно надеясь заметить явные признаки неизлечимого психического расстройства.
— Нет, не псих! — спокойно ответил Лаури.
— Впервые на своем веку сталкиваюсь с таким нарушением, — искренне признался громила. — Быть может, ты таким изощренным способом решил свести счеты с бренной жизнью? Скажу тебе, это не самый удачный способ. Воспользуйся лучше ближайшей кабиной для самоубийств. За чисто символическую сумму сможешь выбрать способ умерщвления. Вариантов там много, от смертельной инъекции до неощутимого газа. Ты просто заснешь и не проснешься. Или ты скрытый мазохист?
Нурминен не ответил, и патрульный лишь грустно покачал головой:
— Ладно, проходи, пусть тобой теперь комиссар занимается. Будь готов давать показания.
— А что тут, собственно, стряслось?
— Убийство! Проходи, не маячь перед глазами!
По коридорам общежития сновали неприветливые хмурые люди, облаченные в коричневую униформу. Лаури поднялся на свой этаж и сразу же почувствовал неладное. Здесь патрульных было еще больше.
— Кто такой? — тут же окликнул его молодой капрал, меланхолично разматывающий желтую запрещающую проход ленту.
— Я тут живу! — повторил Лаури.
— Какая квартира?
— Двадцать вторая!
— Пройдемте со мной!
— Но я не совсем понимаю, при чем тут…
— Не спорьте!
— Хорошо!
Капрал повел Нурминена вдоль тускло освещенного коридора. Большинство лампочек, как водится, разбиты. Вот и его квартира. Дверь соседней распахнута настежь. Внутри мужчины в коричневых мундирах.
— Сюда, пожалуйста!
Нурминен послушно вошел в комнату, где проживала супружеская чета Кетри.
— Господин комиссар, вот жилец из соседней квартиры!
Человек, к которому обратился капрал, был единственным в этой мрачной компании, кто не носил форму. Вывод напрашивался сам собой: он тут главный. По всей видимости — окружной комиссар.
— Так-так… — высокий немолодой мужчина с умным лицом и аккуратными седыми усами неспешно повернулся к Лаури: — Комиссар Антти Лэйхо, начальник Особого Антитеррористического Подразделения Департамента Благополучия.
Вот это да! Крупная шишка. С таким человеком просто так не встретишься. Что же произошло?
Начальник Особого Антитеррористического Подразделения улыбнулся и протянул Лаури руку. Начало было хорошим.
— Лаури Нурминен! — в свою очередь представился Нурминен.
— Мы с вами нигде не виделись? — внимательно прищурился офицер.
— Да где бы? — покачал головой парень.
— Прячетесь от всего мира? — с улыбкой поинтересовался Лэйхо. — Патрульный только что доложил мне по рации о чудаке, живущем среди «отверженных». Добропорядочный гражданин в подобном месте… Впервые такое вижу. Или, быть может, вы не в ладах с головой?
— Каждый сходит с ума по-своему! — попытался отшутиться Лаури.
— И в самом деле… — кивнул комиссар. — В общем, меня ваша персона интересует только в качестве свидетеля, хотя за поддельный документ вселения вас следовало бы хорошенько наказать… Но, пожалуй, мы пока повременим с этим. Скажите, в котором часу вы сегодня покинули свою квартиру?
— Где-то в районе восьми утра.
— Вы виделись с вашими соседями?
— Сегодня утром нет, а вот вчера видел обоих…
— Можно подробней?
— Они в очередной раз поссорились, и я разрешил Фишту побыть у меня в квартире, пока улягутся страсти. Сам же отправился на работу.
— Кем вы работаете?
— Механик в автомастерской.
— Адрес?
— Улица Истинных Патриотов, дом четырнадцать.
— Да-да, я хорошо знаю это место. Так в чем, говорите, заключалась причина ссоры ваших соседей?
— Ревность.
— Шутите? Если я не путаю, сожительница этого… Кетри… была…
— Нет, не шучу. Вы совершенно правы, она легальная проститутка. Фишту считал, что она изменяла ему в нерабочее время. Как я понял, Этна действительно… э-э… подрабатывала по выходным.
— Ага! — оживился комиссар и что-то записал в пухлом блокноте. — Можно осмотреть вашу комнату?
— Да, пожалуйста!
— Эй, ребята, обыщите соседнюю квартиру и… аккуратней там.
Лаури задумчиво поскреб затылок, провожая встревоженным взглядом стражей правопорядка, отправившихся делать обыск в его квартире.
— Может, теперь вы скажете, что тут, в конце концов, случилось?
— Да сами посмотрите… — Лэйхо небрежно махнул в сторону ванной комнаты.
Нурминен подошел к приоткрытой ободранной двери и заглянул внутрь.
Сначала он решил, что на полу лежит разобранный манекен из магазина одежды, но мгновением позже понял, что перед ним растерзанная молодая женщина. Из оторванных конечностей торчали белые обрубки костей, на полу собралась вязкая темнобагровая жидкость. Голова валялась в открытом унитазе, роскошные черные волосы беспорядочно свисали прямо на залитый кровью пол. Казалось, в ванной комнате поселился жуткий диковинный спрут.
Лаури вернулся в комнату и обратился к изучающему свои записи следователю:
— Да уж, картинка… Конечно, на войне я и не такое видел, но на то ведь и война…
— Значит, вы воевали?
— Да, на третьей Хонтийской. Кавалер «Ордена неукротимого мужества» третьей степени.
— Ого! В армии за что попало такую награду не дают! — комиссар с уважением посмотрел на Нурминена.
— Думаете, это с ней сделал Фешту?
— По крайней мере, не раздосадованный плохим обслуживанием клиент, — хмыкнул тот.
— Дичь какая-то! — покачал головой Лаури. — Конечно, иногда здесь случается и такое — район ведь неблагополучный. И все же… Сюда, как я вижу, съехалась чуть ли не половина Департамента Правопорядка. Неужели все из-за какого-то заурядного убийства на бытовой почве?
