Но сейчас одолеть своего врага бывшая императрица не могла. Оттого ей оставалось ждать, терпеть и привлекать в жизнь мало-мальски пригодное для продвижения в необходимом направлении.
Именно это качество позволило ей стать лучшим преобразователем Реальности. Виртуозное владение этим ремеслом, позволяло ей выживать среди людей, которые с удовольствием отправили бы ее коротким путем в нирвану, но терпели за редкостный дар и пользовались услугами Живой Богини.
Рогнеда улыбнулась Управителю, когда тот вошел малую гостиную.
— Кофе будешь? — спросила она.
— Не откажусь, — ответил он, протягивая букет темно-красных роз. — Это тебе.
Андрей протянул Рогнеде цветы.
— Какая прелесть, — сказала девушка. — Спасибо.
Она подошла к Управителю, взяла розы и поцеловала его. По ее команде в комнату влетел робот — андроид и занялся подарком. Живая Богиня стала хлопотать возле гостя. Набежала целая команда робослуг с подносами, на которых стояли чайники всех размеров, турки, спиртовки, сахарницы, вазочки с печеньем.
Девушка сварила Управителю чашку кофе и уселась напротив. Управитель долго, с преувеличенным выражением блаженства на лице, хлебал ароматный напиток из крошечной чашечки.
— Великолепно, — сказал он. — Спасибо, Принцесса.
— Да ладно тебе, — с улыбкой, показывая, что ей нравится похвала, ответила девушка.
— Я порой думаю о том, что хотел бы каждое утро пить кофе, приготовленный тобой.
— Ты меня в экономки или в жены зовешь? — спросила Управительница.
— В жены, — собравшись с духом, ответил Андрей.
— Печальная перспектива, — иронически заметила она.
— Отчего? — искренне удивился Живой Бог.
— В этом качестве я немного стою, — отозвалась Рогнеда. — Я капризная, взбалмошная, ленивая. Меня содержать и развлекать надо.
— Это того стоит, — заверил ее Управитель.
— Праздник вечной любви быстро заканчивается. А крючья в зале Совета — будут всегда, — печально ответила девушка. — Счастливый Живой Бог не боец.
— Кстати о крючьях, — серьезно заметил Управитель. — Неизвестно, кто будет командовать руками, которые их держат.
— Это угроза? — совсем по-другому, неласково и напряженно спросила Управительница.
— Нет, Принцесса, — это скорее мечта.
— Тогда точно я тебе не по карману, — с улыбкой заметила Рогнеда.
— А ЕМУ ты тоже так говорила? — зло спросил Управитель.
— Он — другое дело, — с улыбкой заметила Живая Богиня.
— Жаль, что ты так считаешь, — сказал Пастушонок. — Пойдем, продолжим наши исторические изыскания. Может тогда ты осознаешь, как мало тебе осталось до осуждения в зале Совета.
— А что, там дальше нарисован мой смертный приговор? — поинтересовалась Управительница.
— Может быть, — заметил Андрей.
— Ну, пойдем, — со вздохом согласилась Живая Богиня. — Вечно ты меня пугаешь. А потом оказывается, что все не так страшно, как тебе представлялось.
— Не на этот раз, — отрезал Управитель.
Вскоре они сидели в павильоне для чтения и на экране плыли строчки текста.
— Дядя Федя, ужинать пора, — прервал его занятия племянник. — Мама Тома сказала, чтобы ты к столу шел.
— Спасибо, Алешка, — ответил Конечников. — Через минуту буду.
Он немного посидел, наполняя избытком энергии клетки тела. Подождал, пока смешаются собственный и привнесенный потенциалы.
Ему вспомнилось, сколько копий было сломано вокруг чтения мантры. Пока дед не понимал, зачем бубнит внук мудреные слова, все было хорошо. Но только старик Арсений узнал — начались придирки и капризы.
Дед ругался и кряхтел, лез с разговорами, жаловался на кошмары, лишь бы внук не читал над ним древнее заклинание бессмертия. При этом он не отпускал золотой медальон ни на секунду, прижимая его обеими руками к груди.
Конечников как-то объяснил старику, что представляет собой эта украшенная драгоценными камнями золотая линза.
Дед устроил истерику, обвиняя его во всех смертных грехах, потом, отойдя, согласился, что выздоравливает он поразительно быстро, но приписал все чистому амальгамскому воздуху и радости от возвращения домой «непутевого внука».
Конечников оценил хитрый ход, и стал читать мантру в сарае. Тома с тех пор диву давалась, когда захиревшая от забот криворукой хозяйки скотина стала выздоравливать и поправляться.
Старик прекрасно знал, чем занимается внук, но не показывал вида. Когда дед Арсений поправился настолько, что стал самостоятельно передвигаться, он на целый день уходил в большой дом возиться с правнуками, оставляя пятистенку в распоряжение Федора.
Под эти воспоминания Конечников встал, накинул тулупчик и отправился обедать.
Он вышел из дедовского дома на двор. К нему размашисто подбежал Крайт, ткнулся в ладонь холодным носом. Конечников с удовольствием погладил собаку, сказав: — «Привет Крайтушка. Вот, кушать иду».
Пес наклонил голову набок, заглядывая в глаза. Федор достал из кармана заранее приготовленный сухарик из армейского рациона и Крайт с жадностью сгрыз угощение. Конечников пошел дальше, а собака, получив желаемое, снова вернулась в будку.
На улице стояла та же погода, что и в день его приезда, только сейчас по всем приметам было видно скорое наступление весны. Деревья больше не выглядели безжизненными чурками. Чувствовалось, что в мокрых и холодных древесных стволах пришли в движение живые соки.
Конечников поднялся на крыльцо, зашел в дом. Прошагал через темные сени, наполненные стылой прохладой, и вошел в горницу к теплу печи, вкусным запахам домашнего хлеба и щей.
Тамара крутилась у печки, племянники сидели за столом в ожидании ужина. Старшая дочь Виктора, Дуня на правах младшей хозяйки стыдила братьев, которые не на шутку разошлись, выясняя, кто может сегодня сидеть рядом с дядей.
Младший сын Виктора, Коля, точная копия отца в детстве, пытался отстоять свое право слезами и хныканьем.
— Дядя Федя, — заканючил он. — Скажи Лешке…
— Это мое место, я его занял, когда дядю пошел звать, — отрезал Алексей.
— Ничего ты не занял, — готовясь пустить в ход главное свое оружие — рев, заканючил четырехлетний Коля.
— Кто плачет, того в космонавты не возьмут, — как бы между прочим сказал Конечников.
— Ты понял, хныкалка? — сказал Алексей, сталкивая с лавки младшего брата.
— Дуня, а вот Лешка дерется, — младший побежал к сестре, подвывая на ходу, и готовясь разрыдаться в голос.
— Лексей, оболтус, — подражая Томе, отреагировала Дуня, девочка 13 лет, по местным меркам почти невеста, — ребенка пошто бьешь?
— Если вы все не успокоитесь, ничего рассказывать сегодня не буду, — пригрозил Конечников. — И завтра на ярмарку не возьму.
Дети мгновенно унялись.
— Что за шум? — спросил Виктор, выходя из-за занавески. — Кому подзатыльник дать?
— Не надо. Ребята сами разобрались…
— Ну и ладноть, — сказал Виктор. — А то, что про вас дедушка подумает.
