— А ты себя коллективу не противопоставляй. И от коллектива не отрывайся, — резко сказал Борис. — Нечего общую пайку хавать в одиночку. Она — одна на всех. Хоть и пересоленная. Говори, что надумал. Пока по шее не получил.
Сан Саныч оглядел своих товарищей и понял, что был не прав. Очень вовремя понял. Для целостности шеи.
— Судить я его надумал! Чтобы по всей строгости. И без телефонного права.
— Это мы уже слышали. Ты скажи, где судить?
— Здесь.
— Выездным судом, что ли?
— Выездным.
— Да кто сюда поедет?
— Те, кого я найду, поедут.
— То есть ты хочешь сказать…
— Я ничего не хочу сказать. Я хочу только одного, чтобы справедливость восторжествовала. И чтобы все было по закону.
— Тогда запиши адресок.
— Чей?
— Прокурора одного. Военного трибунала. Третьего Белорусского фронта. Мировой мужик. Меня в свое время в штрафбат приговорил. Откуда я к вам попал. Этот меньше вышки не запросит.
— И еще один телефончик.
— Чей?
— Секретаря суда. Ты же говоришь, все должно быть по закону.
— И заседателей…
— И судьи… Судьи не надо. И заседателей тоже.
— Почему это?
— Потому что они уже есть.
— Как так есть?
— Так и есть. Старые.
— Какие старые?
— Те, что его уже знают. Те, что ему первый срок давали…
— Подсудимый, встаньте.
— Зачем это мне вставать?
— Затем, что суд идет!
— Какой суд? Вы что, окончательно рехнулись? На старости лет.
— Встаньте, подсудимый. Или вам нужна помощь конвоя?
Конвой придвинулся.
— Встань, гад! Прояви уважение к суду, — шепотом сказал Борис. — А то я за себя не ручаюсь.
Подсудимый, пожав плечами, встал. И повернулся на звук шагов. И открыл рот. Когда увидел состав суда.
Суд был тот же самый. Что двадцать лет назад.
— Прошу садиться. Подсудимый сел.
— Слушается дело подсудимого Мокроусова…
Он что, с ума сошел? Те же лица. Тот же судья. Те же заседатели. Все как два десятка лет назад. И даже тот же адвокат. И даже в тех же самых очках и с теми же самыми нарукавниками на локтях!
— Я вас буду защищать, — сообщил занявший место адвокат. — Постараюсь сделать все, что в моих силах.
Подсудимый замотал головой, словно увидел кошмарный сон. Словно после того, как он проснулся, сон не исчез.
— Откуда они? — спросил он конвоира.
— Из прошлого, — ответил Борис. — Из твоего прошлого.
— А зачем?
— Возвращать долги.
— Мм-м-м.
— Подсудимый, вам плохо? Требуется помощь врача? — спросил судья.
Подсудимый лихорадочно замотал головой. Словно отбиваясь от назойливой, в собственных мозгах, мухи.
— Тогда продолжим слушанье дела. Вызывается свидетель…
— Ну что там? — спросил Семен Сан Саныча, прижавшегося ухом к двери в зал суда.
— Заседают.
— А как подсудимый?
— По-моему, в ступоре. Все никак не может понять, где он и что с ним происходит. Только просит в Верховный Суд позвонить. Какому-то Иванову. И плачет.
— А выступает кто?
— Прокурор.
— Что требует?
— Смертную казнь.
— Этот добьется…
…На основании статей… УК РСФСР… и по совокупности статей… подсудимого… к высшей мере наказания… Что и заслужил…
Ветераны сворачивали манатки. Вчетвером за два конца столешни поднимали, грузили в машину столы заседаний. Таскали стулья и скамейки.
Подсудимый сидел рядом, возле стенки, под присмотром Сан Саныча и Анатолия. Казалось, он все еще не мог прийти в себя. После суда. И вынесенного приговора.
— Убери ноги! — говорили ему, проходя мимо. И он механически поджимал ноги.
— Подвинься. Мешаешь.
И он пододвигался.
Слаб в коленках оказался Глава администрации. Не то что бывший беглый рецидивист Мокроусов. Который, на том двадцатилетней давности суде, несмотря на перспективу смертного приговора, ухмылялся, угрожал суду и вообще вел себя самым вызывающим образом. Размякают бывшие рецидивисты в высоких начальственных кабинетах. Мхом берутся. Или это просто возраст сказывается? И нервное перенапряжение?..
— И что теперь будет? — периодически спрашивал приговоренный к высшей мере Глава администрации.
— Прошение о помиловании. Если вы надумаете его подавать, — отвечал стоящий рядом в ожидании машины адвокат.
— А помилуют?
— Вряд ли. Но хотя бы время потянется.
— До чего?.. Потянется?
— До приведения приговора в исполнение.
Приговоренный преступник гулко сглатывал слюну.
— Подбери ноги! — кричали проходящие мимо ветераны.
Подсудимый автоматически подбирал ноги…
— Всё! Шабаш. Осталось только этого увести, — кивнул Борис.
Приговоренный встрепенулся.
— Куда увести?
— Туда, откуда ты десять лет назад сбежал.
