– Что ж поделаешь, время нынче такое – не живется людям спокойно. Не умеют оне расслабляться, все беды да тревоги. А я вот удочки сготовил, хочу тебя на рыбалку пригласить.
– Да ты что, Петрович, издеваешься? Какая, к черту, рыбалка? Нам надо что-то делать, сколько можно дурака валять? Ты когда-нибудь объяснишь мне, что происходит?
– Тише, тише, голубь. – Петрович приложил палец к губам и хитро подмигнул. – Что ты шумишь на всю тайгу? Думаешь, здесь ушей мало? Вот посидим на бережку, рыбки половим, да поговорим тишком. Вот благодать-то! Тише едешь – дальше будешь.
– А Яна?
– Не для ее слуха эта беседа. Она будет спать до обеда. Ничего с ней не случится. Ушицы сварганим. Каши она мне не сварила, ну дак какой с нее нынче спрос, с пичужки несчастной. Не она нас, так хоть мы ее покормим.
Демиду оставалось только взять удочку и поплестись за Петровичем. Они уселись на берегу. Алексей достал из кармана кисет, набрал горсть серого порошка и сделал из него дорожку вокруг места, где они сидели. Внезапно Демид ощутил, что не слышит ни щебета птиц, ни плеска воды. Наступила полная тишина.
– Вот теперь мы как в звуконепроницаемой камере. Можно поговорить по душам. Ты что, решил выболтать Сычу все секреты? Ведь он слышит нас как из соседней комнаты, даже если за сто верст отсюда находится. Осторожнее надо!
– Прости, вот уж не подозревал. Даже не знаю, с чего начать… Вот скажи, что это за заклинание странное ты произнес вчера, когда останавливал волков? Ни то ни се. Смесь французского с нижегородским.
– Да никакое не заклинание. Просто бормотал, что в голову придет. Не так важно в нашем деле, что говорить: можешь читать наизусть древние наговоры, а можешь нести какую-нибудь абракадабру. Главное не в этом. Главное в твоей собственной силе. Если у тебя ее нету, можешь хоть целый день шаманствовать, никакие заклинания не подействуют. Так-то, милок.
– Стало быть, весь секрет – в твоей силе?
– В ней, родимой.
– И как же ты научился этому?
– А вот в этом как раз и суть. – Лицо Алексея стало серьезным. – Если ты имеешь в виду ту силу, которой я владею, говоря твоими словами, силу Защитника, то ей нельзя научиться. Ее можно только получить!
– От кого?
– От другого такого же человека – Защитника. Он может передать тебе силу, когда будет умирать.
– То есть, как и колдун? Он тоже может передать свое могущество и нечистую силу, когда умирает. И может сделать это даже против воли человека.
– Да, именно так. Злая сила колдуна и добрая сила… хм, ну, скажем, Защитника – как два разноименных полюса. Они уравновешивают друг друга в мире. Защитник создан для того, чтобы не позволить нечисти разгуляться на свете.
– И как же ты стал таким Защитником?
– Интервью, стало быть, у меня берешь? – Алексей хитро глянул на Демида. – А разве тебе неизвестно, что Ратники Божии свои дела творят в тайне и никому секретов не выдают?
– Ну и не говори. Держи свои магические заморочки под семью замками. Достало меня все на свете…
– Врешь. Есть у тебя в этом деле интерес.
– Есть, – согласился Демид. – Только он не меня касается, а Яны. Освободи ее от заклятия. Ни за что душа ее невинная страдает.
– Э, нет, милый, так дела не делаются. Гонишь ты, Дема, гонишь. Подхлестываешь события.
– Что значит гоню? Пускай паук жрет Янку? Ты что, ничего делать для нее не собираешься?
– А я и не могу ничего для нее сделать, – заявил вдруг Алексей. – Как ни спеши, толку все равно не будет.
– То есть как?.. – Демид опешил… – Ни хрена себе! Зачем ты тогда обнадежил ее? Ради чего затеял всю эту бучу?
– Агей, – сказал Петрович. – Все дело в нем. Убить его надо. Тогда и Янка будет свободна. Убить его…
– Ну так убей его! Зачем для этого мы тебе понадобились?
– Мне нужен ты. – Петрович пронзительно посмотрел на Демида. – Нужен позарез. Если хочешь знать, ты – главный герой в этой пьесе.
– Догадываюсь, – Дема невесело усмехнулся. – Баран – тоже главный герой. В виде шашлыка. Ну, скажи, какой шашлык без барана? Честь и хвала барану! Блеющему, брыкающемуся поставщику мяса. С уксусом, с чесночком, с молодым вином. Главное – правильно замочить…
– Ты не баран. Роль твоя другая.
– Какая?!
– Агей может меня убить. Может. – Петрович вытер пот, неожиданно выступивший на лбу. – И нужно, чтоб был со мною рядом человек, который сменит меня на этом месте. Который после моей смерти заберет мою силу и станет новым Защитником. Потому что нельзя, чтобы место это пустовало. Не бывает так.
– Не понял! Что ты хочешь сказать?
– Все ты прекрасно понял. Потому ты и сторонишься меня, что душа твоя догадывается о том, что ей уготовано. Сопротивляется душа твоя. Жребий сей нелегок, но не избежать его.
– Чушь собачья! – Демид зло швырнул удочку в сторону. – Не собираюсь я становиться никаким Защитником! На хрен мне все это сдалось? Оставь меня в покое, Петрович – на полном серьезе предупреждаю. Сделать Защитником помимо воли так же безнравственно, как по принуждению сделать колдуном. Не все ли равно, добрая там сила или злая. Не надо мне никакой силы.
Демид вскочил на ноги. Уйти к чертовой матери. Нет, в самом деле, сколько можно терпеть идиотские шутки?
Алексей тоже встал. Положил руку ему на плечо. Посмотрел в глаза.
– Подожди. Ты же умный человек, Дема. Дослушай до конца. Я ведь тоже не с бухты-барахты так придумал. Мол, понравился мне этот парнишка, дай-кось будет моим преемником.
– Жду. – Демид плюхнулся на траву с отстраненным выражением лица. – Хотя напрасно все это, право…
– Ты говоришь, что ты простой человек. Что сила тебе и даром не нужна. А вот тут, милок, не завирайся. Человек ты необычный, и диковинные способности живут в тебе сызмальства. Да, да, не отпирайся. Во-первых, ты телепат, хотя и не умеешь этим пользоваться. Во-вторых, можешь передвигать предметы силой сознания. Телекинетик, выражаясь по научному. А твоя сказочная везучесть? А умение предчувствовать будущее? Покопаться, можно и еще кое-что найти. Одним словом, улики налицо. Осталось только вынести приговор: субъект сей есть человек необыкновенный, наделенный паранормальными способностями. И как бы он не пытался вкручивать мозги и изображать простачка, старого Алексея Петровича ему не провести.
– Никому я мозги не вкручиваю. Подумаешь, спички двигаю.
