Когда через несколько часов Джеймс вернулся, он выглядел заметно более энергичным и здоровым, чем когда уходил.
– Это кольцо Сокола, – довольно сказал он.
Каллиопа ждала, чтобы он объяснился, и он ее не разочаровал.
– Видишь ли, одно время существовало тайное общество, поставившее своей целью смещение Бонапарта. Его члены работали в подполье и не имели поддержки правительства. Такие кольца были всего у нескольких человек. Я уверен, что ни Стивен, ни твой отец его не имели.
– Как называлось это общество?
– У него не было официального названия, хотя к нему приклеилось имя «Соколы». Кольца были их отличительным знаком. Население ничего не знало об этой группе, даже большинство членов правительства о ней не догадывались. Черт, я думал, что это миф. – Джеймс замолчал. Каллиопа почти слышала, как с паровозным пыхтением двигаются его мысли.
– Мой источник знает только одного члена общества. – Джеймс помолчал и наконец сказал: – Это Хоулт.
– Лорд Хоулт? – Мысли бешено завертелись в ее голове. – Какое отношение к этому имеет его сын? И почему подделано то свидетельство о рождении?
Джеймс опять помедлил.
– Если я правильно помню время, когда он женился, то выходит, что его единственный сын и наследник – незаконнорожденный.
Каллиопа вздохнула:
– Значит, он не может быть наследником... У Тернберри было именно это свидетельство.
– Ну да. – Джеймс невесело усмехнулся.
– Надо срочно обыскать их офисы! По крайней мере Тернберри, потому что его-то уж точно не будет.
– Это не так легко, как кажется.
– Пф-ф, я видела, как ты запросто взломал дверь в комнату Петтигрю. Поехали!
По лицу Джеймса она поняла, что он собрался уходить.
– Я поеду один.
– О нет, я с тобой! А иначе я придумаю, как сделать это самостоятельно.
Джеймс уже собрался отрицательно помотать головой, но вдруг передумал.
– Хорошо. Ты имеешь на это право. – Он окинул ее внимательным взглядом. – У тебя есть более подходящая одежда?
Чтобы не дать ему времени передумать, Каллиопа выскочила из комнаты и побежала к себе. Порывшись в сундуке, она нашла старый театральный костюм, в котором когда-то играла трубочиста. Быстро переодевшись, она прихватила черную кепку и сбежала вниз.
Джеймс с неподдельным удивлением оглядел черные бриджи и черную рубашку.
– Абсолютно не то. Сними это немедленно!
Мятежный взгляд Каллиопы сказал ему о том, что она забыла о своем шатком положении.
– Это прекрасный наряд – в нем меня никто не узнает, а если и узнает, я скажу, что решила тебя подурачить.
Он поднял брови, но на этот раз ничего не сказал и направился к двери. Схватив кепку, Каллиопа побежала за ним. Он подозвал карету, и они сели в нее; но даже там Джеймс не скрывал своего раздражения.
Каллиопа собрала волосы в пучок и спрятала их под кепку:
– Как мы узнаем, что там нет Хоулта?
– Его нет. Но все равно мы сначала убедимся в этом.
Джеймс обменялся парой слов с кучером, и через несколько кварталов карета остановилась. В последний раз уверившись, нет ли за ними слежки, Джеймс затащил Каллиопу в переулок; и тут же кто-то выдвинулся из тени им навстречу. Девушка сразу его узнала: это ему Джеймс велел приготовить «номер три». Карета Джеймса поехала дальше, чтобы не привлекать лишнего внимания.
«Номер три» оказался старой колымагой, запряженной парой заурядных лошадей. Каллиопа вопросительно посмотрела на своего спутника, но он в этот момент отдавал распоряжения кучеру. Дженкинс растворился в темноте, но уже через несколько минут вернулся – запыхавшийся и сменивший блистательную ливрею Энджелфордов на обычную одежду.
– Поехали!
Каллиопа залезла в карету и уселась на линялое, но удивительно удобное сиденье. Джеймс сел напротив, и они поехали к дому Тернберри, на другую сторону Мейфэра. Занавески были опущены, и их окутывала темнота.
– Если попробуешь отойти от меня, я перекину тебя через колено и отшлепаю. Поняла?
В душе Каллиопы тут же возник протест, но она его подавила, понимая, как крепко он может ее обхватить, и кивнула. Только потом она поняла, что Джеймс этого не видит.
– Да, поняла.
