мог бы быть.
— Извините, я болтаю такую ерунду. Я все время забываю, что для вас все это было очень серьёзно. Для меня-то это всего лишь развлечение…
Борку было интересно наблюдать за тем, как она ведёт себя за столом. Она подносила к губам рюмку всегда одним и тем же местом, и так аккуратно пила, что на краешке не оставалось следов губной помады. Прежде чем заговорить, клала на стол нож и вилку и столь же аккуратно промокала губы салфеткой. К кофе он заказал бренди и попытался представить, чем же кончится этот вечер.
— Мы могли бы как-нибудь прогуляться вместе, — сказала она перед тем, как они покинули ресторан.
Он пригласил её выпить по рюмке у него дома, и после некоторого колебания она согласилась. Пока он доставал лёд из холодильника на кухне, она бродила по комнате. Когда он вернулся, она стояла у окна и смотрела вниз, на пустую телефонную кабину.
— Послушаем музыку?
Борк попытался представить на её месте Мириам. Потом подумал: ещё несколько рюмок, и я расскажу ей всю историю. Да, он мог ей рассказать, хотя она была совершенно чужим человеком. И что же она сделает? Что тогда произойдёт? Как будто читая его мысли, она сказала:
— Что, по-вашему, он делает со всеми этими деньгами?
— Вероятно, запрятал подальше и ждёт…
— Чего?
— Чтобы это все забылось.
— А что бы сделали вы? С такой кучей денег?
— Понятия не имею. У меня вообще очень бедное воображение. Не надо забывать и о том, что человек с моим окладом не может вдруг начать много тратить.
— Лично я, — заявила она, — без труда нашла бы, как истратить деньги.
Больше она не дала налить себе в рюмку, и разговор как-то сам собой угас. Он отвёз её до автобусной остановки — хотел доставить домой, но она наотрез отказалась. Когда они ждали автобуса, он сказал:
— У меня даже нет вашего адреса — на тот случай, если мы действительно решим поехать вместе на прогулку.
— Меня проще найти на работе… Я… я сменила работу. Сейчас я устроилась в отель.
— В самом деле?
— Да, хватит с меня домов для престарелых.
Она дала ему новый номер телефона. Автобус ещё не подошёл.
— Признаюсь: вы назвали мне своё имя, но я его забыл.
— Меррильд. Етта Меррильд.
Из рощицы выехал автобус. Борк сделал глубокий вдох.
— Теперь я задам вам необычный вопрос. Вы не хотели бы пойти на свадьбу?
— Что такое — неужели вы делаете предложение?
— Нет, нет. Это…
— Если это так, мы должны хотя бы перейти на ты.
Он быстро рассказал ей о свадьбе Мириам — не согласится ли она пойти вместе с ним?
— Было бы слишком грустно идти на свадьбу одному, вы согласны? — сказал он, чтобы заполнить паузу.
Она кивнула.
— Я люблю свадьбы… Даже свадьбы посторонних людей. Да, я хочу пойти с вами.
— Тогда я вам позвоню.
Он сидел в машине, пока автобус не скрылся из виду. Подавленность, отпустившая его на то время, пока он был с девушкой, вновь охватила его. «Мне нужен кто-нибудь, — думал он. — Может быть, именно она?»
Этот вопрос показался ему более сложным утром в понедельник.
— Похоже, покрышку вам разрезали ножом, — сказал механик в гараже.
Женщина, управляющая домом для престарелых, никогда не слышала имени Етты Меррильд. Борк положил трубку телефона и уставился на дверь банка, которая была ещё заперта. Он никогда не верил в случайные встречи.
Мириам и Берг танцевали свадебный вальс — Симонсен играл на пианино. Борк был очень удивлён, он не знал, что Симонсен музицирует. Что же дальше? Вот Мириам танцует с Бергом, а он понятия не имеет, что их связывает. Вот Симонсен совсем неплохо играет свадебный вальс. Вот он сам хлопает в ладоши в такт музыке, а рядом с ним незнакомая, да, фактически совсем незнакомая девушка.
— Вам скучно? — прошептал Борк Етте. Она покачала головой.
— Мне не бывает скучно на свадьбах.
Их подарок новобрачным стоял на углу стола: медная машина, которая не только варила кофе, но и сохраняла его тёплым. К ним подошла Мириам — поблагодарить.
— Флемминг, ну что за прекрасная идея!
— Это от нас обоих.
— Идея принадлежит Флеммингу, — сказал Етта.
— Вы знакомы?
Борк представил их друг другу. Они молча обменялись внимательными взглядами.
— Я и вас видела по телевизору, — сказала Етта своим сухим голосом.
— По теле…?
— Етта видела нас с тобой вместе — не сомневаюсь, что ты помнишь этот случай.
— О!
— Только пусть никто не подумает, что мы занимаемся этим каждый вечер.
— Вы знали друг друга… хорошо? — спросила Етта, когда Мириам отошла. Борк кивнул. — Это всегда чувствуется, правда? — сказала она. Борк опять кивнул.
Он принёс ей несколько рюмок хереса, и у неё появились те же признаки опьянения, что и в прежнюю встречу. Сейчас он этому не верил.
— Спасибо за чайник, — сказал подошедший Берг.
— Кофейную машину.
— Кофейную машину, я и хотел так сказать.
— Вы уезжаете куда-нибудь? — спросила Етта.
— Мы едем на Мадейру на десять дней.
— Как же банк обойдётся без вас — без вас обоих?
— А мы берём ассистента. Наш добрый старый Борк сядет на место Мириам. Управляющий, которого мы не пригласили сегодня, примет наличную кассу. А этот ассистент будет выполнять мою работу.
Борк вышел на несколько минут, а когда вернулся, Симонсен играл Шопена. Етта, стоявшая в группе людей у пианино, повернулась к Борку. На ней было короткое узкое платье из золотистого материала, на фоне которого лицо казалось ещё бледнее. Борк положил ей руку на плечо, и она легонько прижалась к нему. Они стояли, слушая музыку.
На улице был туман. Он крепче прижал к себе девушку, вдохнул запах её духов.
— Свадьбы сбивают меня с ног, — прошептала она.
Ехали они медленно — из-за тумана.
— Нет смысла просто разойтись по домам, правильно?
Она кивнула.
— Заедем ко мне, выпьем по рюмке?…
Она сидела на диване, напевая про себя свадебный вальс. Пробка от шампанского ударила в оконную раму.
Отхлебнув из бокала, Етта скинула туфли, забралась с ногами на диван и позволила Борку привлечь к себе.
— А ты когда-нибудь думал о том, чтобы жениться? — промурлыкала она.
Он кивнул.
