- Ваше упоминание о сэре Томасе Овербери помогло мне выйти на вас.- Я на миллиметр приблизился к нему.- Его дело было очень похоже на...
- Не совсем. А разве я о нем упоминал? Я это забыл. Просчет. Что еще натолкнуло вас на мысль обо мне?
- Замечание. Вы как-то сказали о действиях, совершенных экспромтом, под влиянием минуты. Это выражение засело у меня в голове. Не знаю почему. Откровенно говоря, я никогда не верил, что Милдред убита. Вот Клейпул - это другое дело. Здесь, как говорится, сомнений быть не может. Но это могло быть убийство 'экспромтом', импровизированное прямо на месте, при наличии уже конкретного подозреваемого и обставленное как преступление первой степени. Вчера вечером Лиз предоставила мне недостающую информацию. Она видела Клейпула в клубе всего за несколько минут до его смерти. Никто не знал, что он отправился туда. Зато известно, что в то же самое время там были вы. И вот тогда все встало на свои места. А уж когда я узнал о бостонских газетах...
- Приятно разговаривать с вами. Он сделал шаг назад.
Сейчас. Сейчас. Вот в сию минуту. Я едва себя сдерживал. Продолжал быстро говорить. Постарался, по возможности, приблизиться к нему. Я уже знал, что мне делать.
- Правда, возникает вопрос: зачем вы его убили? Это единственное, чего никак не могу понять. Я не знаю вашего мотива.
- Деньги. Он был руководителем моего попечительного фонда. Я мог получить состояние в свои собственные руки только по достижении сорока лет, А мне не хотелось ждать. Это был ужасный человек. Я всегда ненавидел его. Когда Милдред утонула, я сказал себе: 'Вот твой шанс!' Больше такой возможности мне никогда бы не представилось. Я импровизировал, как вы правильно выразились. Но это было чертовски интересно. Я всегда интересовался преступлениями. Планировал их в уме, просто так, ради спортивного интереса. И я был просто поражен, насколько легко совершить убийство... Удивительно легко.
Я еще ближе подошел к нему, но даже сам не заметил этого.
- Но, к сожалению, сейчас,- спокойно продолжал Рэндан,- мистеру Сардженту придется срочно покинуть Истхэмптон, оставив багаж и все остальное. К тому же времени, когда станет ясно, что вас в Манхэттане нет, Брекстон будет на пути к...
Я ударил его со всей силы. Раздался выстрел, прозвучавший, как хлопок пробки из бутылки шампанского. Я почувствовал запах пороха. Мы сцепились в смертельной схватке. 'А не ранил ли он меня?' - лихорадочно думал я. Мне прекрасно известно по военному опыту, что бывают ранения, которых сразу и не почувствуешь.
Пуля, к счастью, в меня не попала. Мы боролись на самой кромке воды. Рэндан ругался, отбивался и дрался, как слабое, но отчаянное животное. Минуту спустя он валялся на песке, глотая воздух губами, почти без сознания. В кармане пальто, через которое он стрелял в меня, я нащупал дырку размером с серебряный доллар. Револьвер Рэндана валялся в ярде от него. Я взял его и положил к себе в карман. Затем я поднял Рэндана, как куклу, и отнес его в 'Северные Дюны'. На волосах молодого человека была морская пена, пузырившаяся, как пиво. Я отнес его тем же самым путем, каким он за три дня до этого тащил бесчувственное тело своего дяди - Флетчера Клейпула.
- В приемной находится некая мисс Безземер.- Мисс Флинн посмотрела на меня гранитными глазами.- Она не договаривалась заранее о встрече.
- Тем не менее, я ее приму. Бедняжка... Она была втянута в черные дела работорговой банды белых в Джорджии. А теперь я пытаюсь восстановить ее честное имя.
Немой ответ мисс Флинн можно было бы выделить курсивом. Секретарша исчезла. Затем в кабинет была введена Лиз. Лицо ее просто сияло.
- Герой! Душка Питер - герой! Когда я прочитала об этом, я не могла поверить, что это тот самый парень, которого я знаю... тот самый Питер Сарджент, который...
Поток слов иссяк, и я позволил ей поцеловать меня в щечку.
- Я даже не думала, что ты такой храбрый...
- А.
- И такой правильный!
Лиз уселась на стул у моего стола и уставилась на меня. Я скромно помахал ручкой.
- Я просто выполнял свой долг, мадам. Мы здесь, в Южном Онтарио, считаем, что сознания долга вполне достаточно и без зова трубы...
Взгляд ее глаз затуманился.
- По правде говоря,- задумчиво произнесла Лиз,- я его тоже подозревала. Я, конечно, не говорила об этом, но у меня было предчувствие... Ты же знаешь, как это бывает. В особенности, в тот вечер у Эвансов, сразу же после убийства дяди... У него глаза были слишком близко расположены друг к другу.
- Глаза?
- Ведь известно: если глаза и руки... слишком близко расположены друг к другу, значит, этот человек - преступник.
- Его руки тоже были очень близки...
- Не сходи с ума! Он стрелял в тебя, да? Я спокойно кивнул.
- Тогда ты бросил его на землю приемом дзюдо и заставил признаться?
- Несколько приукрашенная версия того, что произошло на самом деле,сказал я.- Однако я действительно был очень храбрым. Ну, поскольку он такой же хилый, как богомол, я, конечно, имел по сравнению с ним преимущества.
- Даже если так, у него был пистолет. Я надеюсь, что его отправят на стул ',- произнесла Лиз обыденным тоном.
- Кто его знает. Может быть, его признают сумасшедшим. Это вполне возможно, если прочитают все его дневники, куда он записывал свои мысли и различные преступные планы. Там, кстати, у него имеются также записи идеального преступления, которое напоминает то, что он совершил. Мне кажется, он был просто маньяком.
- О, это можно было заключить при одном взгляде на него. Едва я с ним познакомилась, я сразу же обратила на него внимание. Не скажу, что я думала, будто это его рук дело... Нет, я этого не скажу, но...
- Но все же?
- Я бы сказала, что я сразу же заметила его необычность; поведение было крайне странным, а теперь, как видишь, оказывается, что я была права. Кстати, поздравляю тебя! Подумать только, сколько места отвела тебе 'Глоуб'! Представляю, как бесится мистер Буш.
- Да-а, он очень сильно переживает.
Мысль о том, как искрошили статьи Элмера, согревали меня. Свой же очерк о том, что произошло, я сперва поместил в популярном издании 'Американский Нью-Йорк', причем в нем немало места было отведено роли Элмера в собирании доказательств и организации газетной кампании против Брекстона.
- А где сейчас Брекстон? - спросила Лиз.
- Не знаю. Наверное, где-нибудь скрывается. Возможно, собирается потом, когда все уляжется, жениться на Элли.- Я встал и подошел к углу комнаты, где лицом к стене стояла большая картина.- Брекстон, весь в слезах, предлагал мне взять, что ни запрошу: деньги, картины... все. Я попросил вот это.
Я повернул полотно. Там, в победно обнаженном виде, упивающаяся красотой своей золотистой кожи, была изображена Мэри Уэстерн Ланг, еще не писательница, еще не бесподобный, неиссякаемый источник 'Разговора о книгах'. Лиз прямо завизжала от удовольствия.
- Это мисс Ланг! Не может быть! Ты знаешь, а она была недурна! Груди, правда, несколько великоваты,- критически добавила Лиз, окинув картину взглядом, как одна ревнивая женщина рассматривает другую.
- А многим нравится,- сказал я, поворачивая полотно лицом к стене.
- Мне уйти?
- Нет. Между прочим, есть упражнение, которому меня научили в патентном бюро. Берешь, значит...
И я решительно направился к Лиз, как вдруг маленькая коробочка у меня на столе зашипела, как мисс
