Рядом немедленно оказался Бородов, сунувший ему в руку изрядных размеров кубок.
- Может быть, тебе полегчает, друг мой, - заявил медведь.
Странное дело, это и впрямь помогло. На протяжении всего вечера Брим с Марго почти не общались, а в те редкие мгновения, когда оказывались рядом, им мешало присутствие посторонних. Но взгляды их встречались часто, я по крайней мере глазами они сказали друг другу многое. Однако чем дальше, тем труднее им становилось общаться. Брим был совершенно лишен возможности сказать ей слова, которые не мог не сказать. В полном отчаянии он даже пригласил ее на какой-то танец, но оказался таким неловким, что почти сразу же ретировался, бормоча бестолковые извинения и покраснев как рак, несмотря на ее утешения.
После этого Брим с радостью улизнул бы, но, как объяснил ему многоопытный в вопросах придворного этикета Бородов, это совершенно исключалось. В результате каждое новое мгновение добавляло страданий его и так уже истерзанной душе.
Позже, когда Брим честно пытался поддерживать умную научную беседу с Бородовым и еще несколькими высокопоставленными адмиралтейскими учеными, на его плечо легла чья-то твердая рука. Оглянувшись, Брим увидел перед собой хорошо уже знакомую квадратную челюсть кронпринца Онрана, единственного отпрыска Грейффина и по совместительству троюродного брата Марго.
- Ваше высочество, - произнес Брим, осторожно поворачиваясь - он набрался уже основательно и понимал это. - Я не знал, что вы здесь. Я рад вас видеть.
Онран ухватил его за локоть и увел в сторону от Бородова и его коллег. Брим, - сказал он с сочувственной улыбкой. - Для человека, только что получившего Императорский Крест, вы выглядите достаточно жизнерадостно, чтобы вас приняли на работу могильщиком. - Принц медленно покачал головой. Впрочем, моя кузина чувствует себя ненамного лучше. Предупреждал ведь я вас обоих тогда, на Гиммас- Хефдоне, что вам предстоит дорога платить за свою любовь.
Брим посмотрел Онрану в глаза и улыбнулся в ответ.
- Ваше высочество, - сказал он медленно, тщательно выговаривая слова. - Я не имею ни малейшего представления, о чем вы толкуете... - Он помолчал, ибо зал вокруг него покачнулся. - Мы с принцессой Эффервик-Ла-Карн всего лишь случайные знакомые. Но, - продолжал он, еще внимательнее следя за своей речью, - мне кажется, внимание такой женщины, как ваша очаровательнейшая кузина, стоит любой цены - абсолютно любой.
Онран медленно покачал головой, еще крепче стискивая локоть Брима.
- Воистину жаль, что она родилась принцессой, - пробормотал он. - Я глубоко восхищаюсь вами, Брим. - Затем его глаза озорно блеснули. - Будем считать, что исключительно в связи с награждением.
Брим поклонился.
- Покорнейше благодарю вас, ваше высочество, - ответил он.
Онран поклонился в ответ.
- Продолжайте воевать так же доблестно, - сказал он напоследок и исчез в толпе.
В оставшуюся часть вечера Бриму с Марго удалось лишь дважды коснуться руками, прежде чем - наконец-то! - почетный гость, в честь которого давался бал, соизволил отчалить. Вскоре после этого Ла- Карн пошел провожать депутацию торондских дворян, и Марго, неожиданно возникнув рядом с Бримом, взяла его за руку и втащила в какую-то маленькую, задернутую занавеской нишу. В следующее мгновение она уже была в его объятиях, жадно прижимаясь губами к его рту.
- Великая Вселенная, Вилф, - выдохнула она, - все оказалось куда тяжелее, чем я это себе представляла.
Брим молча кивнул, еще крепче прижимая к себе Марго и совершенно поглощенный теми потрясающими ощущениями, которые дарило ему ее тело.
- Гораздо тяжелее, - пробормотал он.
- Но по крайней мере мы можем поговорить и видеть друг друга, и.., это... - Дыхание ее участилось. - Даже эти несколько украденных мгновений лучше, чем ничего.
- Да... Вселенная, да... - успел выговорить Брим, прежде чем Марго запечатала его рот поцелуями. Удары сердца громко отдавались в ушах, и он начинал уже терять контроль над собой, когда с той стороны занавески послышался взволнованный женский шепот:
- Ваше высочество, он вас ищет! Марго застыла, задыхаясь так, словно пробежала пять кленетов. Она зажмурилась на мгновение, потом сделала глубокий вдох и высвободилась из его объятий.
- До следующего раза, любовь моя, - сказала она, нахмурившись и вкладывая ему в руку кружевной платочек. - Вытри лицо - я всего тебя измазала. - С этими словами она выскользнула из ниши, и Брим остался один, если не считать аромата духов Марго и чувства безнадежного одиночества. Тряхнув головой, он тщательно стер с лица следы помады, спрятал платок в карман и вернулся в зал. Почти сразу же Марго появилась из какой-то гостиной, свежая, словно прибыла на бал только что. Глаза их встретились в последний раз - принцесса невесело подмигнула ему и подошла к Ла-Карну, стоявшему с группой офицеров в черных мундирах в дальнем конце зала. Пора было уходить.
Оторвав Бородова от толпы восторженных интеллектуалов, Брим схватил свою форменную куртку и забрался за медведем в лимузин. Его ждала еще одна неизбежная пирушка и наконец огромная - на медведя - кровать в содескийском посольстве, где он и провел весь остаток ночи.
***
На следующее утро Брим сердечно распростился с Бородовым и другими знакомыми медведями. К этому времени у него сложилось странное представление о том, как спят - или, точнее, не спят - на Содеске. Все медведи, с которыми он когда-либо имел дело, или без устали работали, или так же без устали кутили, не оставляя времени ни на что другое.
От Зимней колоннады его везли в космопорт двое дородных медведей-гвардейцев - они вели массивный 'РиЛЛ-15' сквозь утренние пробки словно детскую игрушку. Всю дорогу Брим то задремывал, то просыпался и так же сонно решил про себя, что в целом поездка удалась. Во всяком случае, встреча с Грейффином IV навсегда останется ярким событием в его жизни, да и Императорский Крест - это не безделушка. Брим сунул нос в надушенный платочек Марго. Он получил заверения в ее любви, хотя начал испытывать сомнения в благополучном исходе их отношений, только сейчас представив себе, какую цену приходится платить за это Марго.
Когда длинный глайдер плавно затормозил у трапа ожидавшего его пакетбота, Брим заметил еще один лимузин, припаркованный неподалеку. Он пожал плечами мало ли кого можно встретить на этих спецрейсах - и поблагодарил улыбавшихся содескийцев, отворивших дверь и подавших ему вещмешок. Их глайдер развернулся почти на месте и устремился обратно в город, а он подошел к трапу, и только тут знакомый уже голос окликнул его из приоткрытого окошка второго лимузина.
- Брим, потерпите мое присутствие еще немного; я не слишком задержу вас. Это был, разумеется, Ла- Карн.
Нахмурившись, Брим опустил вещмешок на нижнюю ступеньку трапа и, напрягшись в ожидании возможного подвоха, подошел к лимузину. Ла-Карн отворил дверцу и вышел ему навстречу. Они встретились на полпути; ни тот, ни другой не протянули руки.
- Выслушайте меня, - с серьезным видом произнес Ла-Карн. - Это не займет много времени, ибо - мягко выражаясь - я в таком же восторге от вашего общества, как вы - от моего.
- Игра ваша, - спокойно ответил Брим. - Что вы хотели сказать?
- Совсем немного, - сказал Ла-Карн после недолгой паузы. - Я не могу позволить вам улететь отсюда в заблуждении, будто я совершенно не замечаю той боли, что причинил вам вчера на балу. Напротив, я вполне понимаю вашу неприязнь ко мне. Доведись нам поменяться местами, и я, возможно, ощущал бы по отношению к вам то же самое. - Он поморщился, потом дотронулся до руки Брима и посмотрел ему в глаза. - Я не могу обнадежить вас чем-нибудь в отношении моей жены, но по меньшей мере вы должны знать условия, на которых она согласилась на этот брак, и причины, по которым ее любовь все еще принадлежит вам.
- Я совершенно не понимаю, о чем вы говорите-, барон, - заявил Брим с бесстрастным лицом, хотя внутри у него все бушевало как в гравитационный шторм.
Ла-Карн криво улыбнулся и продолжал так, словно ничего не слышал:
- Это верно, как верно и то, что я не могу винить вас за ваши чувства Марго замечательная женщина, клянусь Вселенной. Порой мне кажется, я мог бы даже полюбить ее, не будь на горизонте ВАС... - Барон
