парада... Его передернуло при этой мысли, и он возблагодарил Вселенную за то, что Реддисма и его будущий ребенок в безопасности на Аталанте - настолько, конечно, в безопасности, насколько это возможно при той войне, которую несли облачники всей галактике...
В течение следующих нескольких метациклов напор облачников на Авалон постепенно стихал и вскоре совсем прекратился. После двух полных метациклов, в течение которых корабли Лиги так и не появились на дисплеях БКАЕВ, всем имперским истребителям был дан приказ вернуться на свои базы. И снова Брим поймал себя на размышлениях о том, что же задумали облачники. Не надо быть специалистом по гипердвигателям, чтобы понять: если облачники будут достаточно долго бить по базам, они вскоре выведут Силы Обороны из игры - просто потому, что им неоткуда будет действовать, баз не останется. А после падения столицы Флюванны к этой работе могут скоро добавиться целые флоты облачников. Даже самому медленному из крейсеров на этот путь понадобится не больше семи-восьми дней.
Но на той стороне Эффервикской Пустоши ничего вроде бы не прекращалось кроме самих налетов. Имперские разведывательные корабли докладывали, что оккупированный Эффервик кипит как улей - бешеным темпом во всем обширном доминионе готовили более шестисот рейдеров и более шестисот пятидесяти истребителей прикрытия.
В полуденном бюллетене было процитировано сообщение содескийской разведки о том, что все больше перехватывается боевых приказов, направляемых Эффервикским эскадрильям. Многие из них начинались так: 'Вечером двенадцатого нонада Космический Флот Лиги нанесет удар по цели Логе'. Медведи не знали, что именно значит 'Логе', но предполагали, что так назван Авалон.
Имперцы с этим согласились. И Брим тоже. Вот, значит, что отрабатывает Гот Оргот...
***
Под вечер того же дня Негрол Трианский и Роган Ла-Карн забили все КА'ППА-каналы на полметацикла объявлениями о 'совместной' победе над Флюванной. Что даже важнее, в то же самое время - Брим подумал: случайно или намеренно? - над городом Авалоном появились первые волны из ста пятидесяти примерно кораблей, заставшие многие эскадрильи защитников врасплох. За ними по пятам прибыли еще 150 кораблей, медленно - почти величественно - кружась над столицей безупречным строем. И потом обрушились на город в яростных атаках.
На поверхности встали огромные фонтаны чудовищных взрывов. Корабли облачников нагло шли параллельными колоннами на расстоянии двух-трех кленетов. Колонны состояли из линкоров 'Тродлер' и 'Крайссель' под тесным прикрытием многих ГХ-270А. Прогремев над городом, они заложили вираж и пролетели над космической гаванью на озере Мерсин. Через мгновение на обширную зону гравибассейнов и прилегающие улицы обрушился убийственный огонь разлагателей. Теперь облачники стремились к уничтожению целей не формально, как в предыдущие дни, а со своей былой целеустремленностью. Более того, снайперская точность, которую обеспечивали им кристаллы, имела опустошительные последствия. Брим, преследуя один из 'Тродлеров ТР-215' почти до самой поверхности, увидел, как горит целый пригород. К концу дня огромное облако дыма - хорошо заметное с орбиты - покрыло почти всю зону космопорта, черное на краях и озаренное языками пламени снизу. По мере того как терминатор сдвигался в сторону вращения планеты, облако превратилось в сплошную завесу, освещенную снизу бушующими пожарами.
***
Вскоре после наступления темноты Брим на высоте почти полмиллиона иралов выходил из боя на малой высоте (в котором они с Горманом завалили 'Горн-Хофф' 262), когда увидел эскадрилью 'Непокорных', летящих строем по три, но без арьергарда. Он примкнул к ним - и почти сразу понял всю истину старого правила: 'хуже нету, как драться против света'. Он пошел зигзагом из стороны в сторону, изо всех сил всматриваясь в дисплей кормового обзора, когда со стороны слепящей Триады - и точно за кормой - засверкали вспышки разлагателя, бьющего в его левый понтон.
Голосовую связь заполнили возгласы боли и удивления. Брим стиснул зубы и резко ушел в штопор, одновременно приказав связисту Норгейту предупредить 'Непокорных' по КА'ППА-связи. Стряхнув, по всей видимости, нападающих у себя с хвоста, он вызвал контроль повреждений и снова начал набор высоты. Но не успел еще шеф Кондрашен доложить оценку повреждений, из понтона снова вырвалось пламя, и система поддержки среды мостика испустила клубы мерзко пахнущего дыма - все логические схемы сгорели.
Приказав активировать спасательные пузыри, Брим велел команде быть готовой покинуть корабль и взял курс на Порт 48, имевший хорошие ремонтные мастерские. Но вскоре понял, что и туда ему не добраться - при работе гравитационных двигателей на всей тяге он продолжал неуклонно терять высоту. А при попытке даже очень плавного поворота в корпусе начиналась угрожающая вибрация, превращающая навигационную систему в бесполезный мусор. Оставался единственный выбор - либо приказать команде уходить в спасательных пузырях, что на такой низкой высоте было крайне рискованно, либо пытаться сесть на озеро Мерсин оно блестело внизу в отсветах пожаров. Радио больше не помогало - как и КАППА-связь, оно издавало только какофонию треска и свиста. Он прикусил губу, готовясь сотворить чудо - посадить корабль на озеро, не потеряв больше жизней, чем уже потеряно.
Брим сбросил мощность на гравитаторах, и вибрация постепенно уменьшилась. Были отчетливо слышны дополнительные выхлопы где-то возле поворотного двигателя, хотя группа контроля повреждений еще об этом не сообщила. За гиперэкранами восходил один из спутников Авалона, глядя на пригородный ландшафт, окутанный дымом пожара. Почему-то Брим вспомнил Еву Картье - уцелела ли она в битвах этого дня? Как было бы хорошо утешиться с этой нежной красавицей, с которой у него так много общего! Его охватило безумное и отчаянное желание прижаться щекой к ее груди...
Заставив себя очнуться, он взял курс на неистовое пламя пожара вдоль уреза воды озера, следуя поворотам Большого Ахтитового канала. На долгие мгновения исчезло все, кроме показаний приборов. А они сбрендили окончательно: его верные союзники - радио альтиметр, авиагоризонт, барометр, датчики температуры - все хихикали ему в лицо нулевыми значениями.
- Внимание всем! Внимание всем! - предупредил он по громкой связи и сам удивился: будто кто-то другой говорил его голосом. - Всем приготовиться к аварийной посадке. Задраить гермошлюзы и поставить скафандры на максимальную жесткость. Повторяю. Задраить гермошлюзы и поставить скафандры на максимальную жесткость.
Большой Ахтитовый канал сверкал бегучими отблесками пламени. Ларкин, начальник связи, пробовал по очереди шесть разных частот. Он вызывал базу озера Мерсин и даже Порт 30 - безрезультатно. Вся аппаратура отказала - ни радио, ни автоидентификации, ни опознавательных сигналов. Вот-вот по нему начнут стрелять разлагатели противовоздушной обороны города - без сомнения, они его уже ведут, выжидая со стрельбой до последнего момента. Корабль на такой низкой высоте мог оказаться подбитым своим кораблем. Эх, знали бы они наверняка!
И тут с оглушительным тупым ударом гравитаторы потеряли почти всю оставшуюся мощность - это явно отказал второй крупный центр управления. Теперь даже представить себе нельзя, что он доберется до озера Мерсин. Придется нырять в канал.
И тут внезапно небо вокруг него ожило - должно быть, все разлагатели региона открыли по нему стрельбу! О Вселенная, да неужели эти глухие придурки не могут распознать звук адмиралтейских гравитаторов? Брим включил посадочные огни - каким-то чудом они не отказали, - сумел перемахнуть через какое-то строение, покачал понтонами 'Звездного', чтобы показать, что у него затруднения, и...
Наконец-то! Стрельба стихла, и включилась величественным сиянием тысяча уличных фонарей по берегам канала. Впереди не дальше кленета находился один из гравибассейнов канала - не хуже, чем по посадочному вектору на озере Мерсин.
Брим машинально начал заход - очень быстрый, крутизны сорок пять градусов. 'Звездный' кое-как слушался управления. Брим собрал все, что в нем еще осталось, чтобы посадить корабль - и его доблестный экипаж - на землю без потерь. Приказав отключить немедленно все несущественные в данный момент системы, он выровнял машину между двумя рядами уличных фонарей, летящих назад мимо гиперэкранов корабля. Любой ценой он должен был сохранить спокойствие сколько бы адреналина ни накачивало в кровь его усталое тело. Ком в горле грозил его задушить.., аккуратно.., только не дать кораблю сейчас сойти с гравитационной ноги! Уличные фонари впереди вдруг разошлись, открывая гравибассейн. Брим чуть-чуть сбросил высоту прямо за входом. Мелькнула внизу крошечная баржа, и Брим увидел мелькнувшие вытаращенные глаза ее экипажа, впившиеся в брюхо огромного звездолета, взявшегося невесть откуда прямо у них над мачтами.
- Всем приготовиться к аварийной посадке, - предупредил Брим по громкой связи - как будто люди сами не понимали. - Задраить гермошлюзы и поставить скафандры на максимальную жесткость.
