посадка и в обломках не нашли уцелевших. - При этих словах глаза ее наполнились слезами, и она закрыла нос большим платком. - Слава Вселенной, что ты жив и здоров! Я думала, что.., что тебя нет.
Брим прикусил губу, до глубины души тронутый тем, что так много для кого-то значит.
- Да я как-то привык жить, Ева, - ответил он, соскальзывая в древний карескрийский акцент. - И потому к смерти не очень расположен.
Она громко высморкалась и отняла платок от лица.
- Поступай так и дальше, мой очень дорогой карескрийский друг. Боюсь, что я за последнее время исключительно к тебе привязалась.
- А як тебе, Ева, - признался он. - Самое страшное, что мы не можем себе этого позволить. По тем шансам, которые у нас есть пережить войну, мы уже оба на том свете. Или надо перестать драться и забиться в нору, пока все не кончится.
Она кивнула и снова утерла глаза.
- Выход для труса, - шепнула она. - И для нас обоих он исключен - это хуже смерти.
- Тогда, Вутовой матери ради, не давай себе привязаться ко мне, - серьезно сказал он. - По крайней мере не среди этого безумия. Иначе тебе точно предстоит погибнуть. - Он на миг закрыл глаза, молча скрипнув зубами. - И еще, - добавил он, чуть погодя. - Хотя я к тебе тоже не привязан, но если доживу до конца войны, клянусь Вселенной, тогда буду. - Он улыбнулся, а она снова высморкалась. - Но тем временем, - закончил он, - я всегда буду рад помочь тебе раздеться, когда ты только захочешь.
И тут она тоже слегка улыбнулась:
- Тебе тогда еще много кой-чего надо будет сделать, ты на это согласен?
- Давай попробуем, - предложил он.
- Обязательно попробую, - пообещала она. - Как только мы встретимся. И после этого каждый раз - , тоже. Когда только ты меня захочешь. Ты только береги себя, Вилф Брим.
Брим оглянулся - водитель глайдера входил в вестибюль.
- Иду, - сказал он ему, повернувшись к двери. И снова посмотрел на Еву на дисплее. - Ты тоже будь поосторожнее, красавица моя подруга. И пусть улыбнется тебе Удача.
- Подумаешь, улыбнется! - шепнула она с игривой улыбкой. - Пусть он окажется у меня вот тут, между ногами!
- Я не уверен, что Удача - это мужчина, - усомнился Брим. - Но эту часть работы я в любом случае возьму на себя.
- Хм-м, - сказала она и заметно покраснела. - Да, у, тебя есть в этой области определенный талант.
- Ему очень способствуют эти классные ноги, - ответил Брим, кивнув водителю, который энергично мотал головой, показывая на дверь. - Но сейчас, боюсь, мне пора идти.
- Спасибо, что ты там оказался, - тихо сказала она.
- Спасибо, что позвонила, Ева, - ответил он.
Она послала ему воздушный поцелуй, и дисплей погас.
Почти два метацикла водителю пришлось затратить на шесть кленетов улиц, забитых обломками, - пятнадцать циклов пути в нормальной обстановке. Авалон уже никогда не будет прежним...
***
Еще до того, как ему предоставили слово, Брим понял, что этот массированный налет вновь пробудил опасения вторжения в Верховном командовании и в Ставке Онрада. По мнению Хагбута, эта страшная бомбардировка из разлагателей была только артподготовкой. Колхаун, со своей стороны, не был уверен, что до конца с этим согласен. Он считал, что при том новом направлении, которое принимает война, удача наконец улыбнулась припертой к стенке Империи.
- Да Вут вас подери! - рявкнул Хагбут, явно ужасаясь точке зрения Командующего Флотом. - Вы что, не видите, что тут творится? Клянусь Вселенной, эти проклятые облачники убивают гражданское население направо и налево - даже детей! И вам это все равно?
Колхаун встал с мрачным выражением на красивом лице и, абсолютно не обращая внимания на Императора, полыхнул пламенным взглядом на петушащегося генерала, который тут же сжался в кресле.
- Нет, генерал, - спокойно ответил он. - Я вижу, что происходит. Эти методичные облачники переключили свои атаки с моих космических баз на города планеты. И вам не обязательно мне рассказывать о жертвах среди населения, продолжал он. - В ближайшее время они еще в тысячу раз возрастут. Но важно здесь не 'ближайшее время'. Войны 'в ближайшее время' не выигрываются. И жертвы эти не напрасны - в дальней перспективе. То, что Оргот переключился на удары по городам, означает конец всем шансам Трианского достичь превосходства в космосе, разрушив наши космические порты. А это, - добавил он с нажимом, это самое превосходство - жизненно необходимо для осуществления любого плана вторжения, который у облачников может быть. Другими словами, господа... - Он оглядел собравшихся за двумя столами в подземном зале людей. - Другими словами, сегодня началась наша победа в этой войне!
***
После совещания Онрад отделился от группы обычно окружавших его генералов и министров и взял Брима под руку.
- - Ценные сведения сообщили нам сегодня, мой карескрийский друг, - сказал он, - хотя стыд и срам, что вам пришлось быть сбитым, чтобы это узнать. Много потеряли людей?
- Чуть меньше половины, Ваше Величество, - ответил Брим. - И трое из них погибли, спасая население города после нашей аварийной посадки.
Онрад кивнул.
- Я слыхало ваших приказах после посадки, - сказал он. - Эти ваши люди они очень помогли. Как и вы с Барбюсом.
- Спасибо, Ваше Величество, - ответил Брим.
- И опять-таки это я вас должен благодарить, Брим, - возразил Император. Вас и тех ваших людей, которые пошли по вашему приказу в огонь пожаров. Вас видели очень многие. Больше, чем вы - или они - можете предположить. Люди боялись выходить из укрытий. Но из-за риска, который взяли на себя вы и ваша команда, сотни людей узнали, что о них не забыли. А это чертовски важно, потому что слишком мало оказалось муниципальных пожарных в эту ночь. И из них многие были ранены или убиты при выполнении своего долга, и мы даже столько людей не смогли бы спасти без вас.
- И сегодня вечером тоже будет налет, - сказал Брим.
- Согласно рапортам БКАЕВ, - ответил Онрад, - первые волны атакующих кораблей уже в пути.
К этому моменту они двое - и еще сотня нервно озирающихся телохранителей вышли из туннеля на одну из прилегающих к Адмиралтейству улиц.
Повсюду вокруг них мужчины и женщины с покрасневшими глазами расчищали обломки от предыдущего налета. Они остановились посреди работы и смотрели, как глядит Император на разрушения. И вдруг раздался общий крик:
- Да здравствует Император! - кричали люди. - Да здравствует Онрад Пятый!
Бриму пришлось взять эмоции под контроль. И, пытаясь скрыть слезы гордости, он думал, что никогда Лига не поставит этот народ на колени. Никогда.
И вдруг стоявший рядом с ним Онрад нацепил военную фуражку на скипетр и закрутил ею в воздухе с криком:
- Дрогнем ли мы?
Авалонцы ответили хором голосов 'Нет!' и 'Никогда!'.
И никогда, подумал Брим, никогда облачникам не поставить на колени этого Императора. Подвергнув этих людей такому ужасу и разрушению, Негрол Трианский сделал для себя крайней необходимостью выиграть войну, которую он начал. Ибо если он проиграет, сегодняшний налет станет подписью на смертном приговоре каждому городу Лиги - и каждому городу ее союзников.
Возвращаясь по туннелю в ставку, Онрад вдруг щелкнул пальцами.
- Ах да, Вилф, - сказал он небрежно, будто о пустяках. - Это мне кое-что напомнило.
Брим про себя подумал, что значит 'это', но вежливо промолчал. Его куда больше интересовало, что именно вспомнил Император.
- Помните эту ослепительную красавицу, главную наложницу Набоба, кажется, Реддисма или какое-то похожее нелепое имя?
