мне.
– И где ты их видел? – спросила Шрии.
Грин подбросил в воздух и снова поймал в ладонь странного вида кусочек стекла, возможно для того, чтобы сделать паузу, а может быть потому, что был слишком хитер, чтобы сразу же говорить о своем недавнем испуге.
– Когда хватун-дерево поймало меня, – заговорил он, – я взглянул вверх на его сучья. И там, среди листвы, я снова увидел этот странный нарост. Я заметил его, но долго не мог точно понять что это, пока листья не зашевелились под ветром. Тогда я увидел на стволе дерева точно такой же нарост, как на головах у термитов, растущий прямо среди коры и блестящий на солнце.
– Смерть таится здесь повсюду, – сказала Той. – Нам нужно вернуться поскорее в Лес, туда где мы счастливо жили. А теперь все, хватит разговоров. Поднимайтесь.
– Сейчас, только обглодаю вот эту кость, – сказала Шрии.
– Пусть Грин закончит свой рассказ, – заявил Вэгги.
– Я приказываю вам подниматься и готовиться выступать в путь. Прячьте свои души за пояса, делайте так, как я вам говорю.
Понадежней засунув свое стекло за пояс, Грин вскочил на ноги первым, чтобы продемонстрировать свою готовность повиноваться Той. Когда все уже были на ногах, с неба на них упала тень; вскинув головы, они увидели двух птицелистов, сцепившихся среди солнечного блеска в схватке не на жизнь, а на смерть.
Над полосой Безлюдья пролетало много растительных птиц, как тех, что находили себе пропитание на суше, так и тех, что кормились в море. Оказываясь над Безлюдьем, они торопились миновать его и тем более не садились на растущие тут деревья, так как хорошо знали о множестве таящихся опасностей. Тени растительных птиц обычно скользили над здешними землями быстро и без остановки.
Однако эта пара птицелистов была настоль захвачена своей схваткой, что забыла о том, где они летят. Сцепившись, птицы с треском обрушились среди ветвей дерева, стоящего неподалеку от группы людей.
Мгновенно Безлюдье ожило.
Дерево, сучья которого оказались столь грубо потревожены, в ярости зашевелилось. Рядом распрямились зубастые шиповники. Гигантские жигуны затрясли своими увешанными колючими плодами головами. Путешествующие кактусы двинулись на шум, приготовляя в нападению свои колючки. Вьюны развернули липкие щупальца. Кошачьего вида создания, вроде тех, которых Грин уже видел в гнезде термитов, прыжками взлетели по ветвям деревьев, торопясь урвать свою часть добычи и поучаствовать в сражении. Все, что обладало способностью двигаться, пришло в движение, понукаемое голодом. В единое мгновение Безлюдье обратилось в боевую машину смерти.
Деревья, что были лишены подвижности, приготовились к тому, чтобы воспользоваться результатами действий других. Шипастые заросли чертополоха-свистуна, возле которого затаилось племя, задрожали от предвкушения. Обычно вполне безопасный в лесу, здесь, где голод заставлял изыскивать средства к добыче пищи, чертополох превратил свои корни в средство защиты и нападения. Любое движущееся мимо существо чертополох мог с легкостью уколоть. Точно так же, сотни других растений, меньших размеров и лишенные подвижности, но до зубов вооруженных, ничуть не зарились на упавших с неба и уже обреченных на гибель птицелистов, но коварно приготовились полакомиться плотью тех, кто возвращаясь со
Неожиданно появившаяся ива-убийца взмахнула в воздухе корневищами, разыскивая добычу. Песок и глина осыпались с его огромной головы, с силой вырвавшейся из-под земли. Через несколько мгновений ива-убийца уже бросилась в драку за тела двух несчастных птицелистов, схватившись с другими голодными растения и деревьями, с дубами-хватунами и всеми живыми созданиями, оказавшимися в пределах его досягаемости.
Происходящее действо было хаотическим. У птицелистов не было ни единого шанса.
– Глядите – вон он, тот самый гриб-нарост! – воскликнул Грин, указывая рукой.
Среди коротких змееподобных ветвей-отростков, образующих голову ивы-убийцы, рос отвратительного вида гриб. С момента падения птицелистов в гущу ветвей дуба-хватуна, Грин уже не впервые видел этот гриб. Некоторые растения, проносящиеся мимо них, тоже несли на себе эту отвратительную коричневую отметину. Вид отвратительного нароста заставил Грина содрогнуться, однако остальные были менее впечатлены видом гриба. У смерти множество лиц; все это знали: таков был Путь.
С места схватки то и дело вылетали сломанные ветви и сучья, некоторые из которых падали рядом с ними. Птицелисты давно уже были разорваны на части; теперь драка шла среди пирующих.
– Нам следует убраться подальше от опасного места, – прошептала Поили. – Давайте уйдем.
– Я только что хотела сказать это сама, – едва шевеля губами, шепнула в ответ Той.
С великой осторожностью они двинулись в путь, остерегаясь, как только это было возможно. У всех в руках теперь были длинные шесты, которыми они пробовали землю перед собой, прежде чем поставить туда ногу и сделать следующий шаг. Жуткие повадки ивы-убийцы вселили страх в их сердца и заставили двигаться с преувеличенной опаской.
Так они шли довольно долго, избегая одну опасность за другой, часто смертоносную. Но в конце концов одолел их естественный враг – усталость, и они принялись выбирать место для ночлега.
Они разыскали ствол поваленного дерева, выгнивший и пустой внутри. Выгнав из ствола ядовитое растительное существо, что обитало там, они улеглись спать, свернувшись все вместе и чувствуя себя в полной безопасности. Проснувшись, они обнаружили, что стали пленниками. Оба конца дерева были плотно закрыты.
Дрифф, которая открыла глаза первой и первой обнаружила страшное происшествие, тревожными криками мгновенно разбудила остальных. Они принялись ощупывать стены вокруг в поисках выхода. Вскоре стало ясно, что никакого выхода нет и им грозит скорая смерть от удушья. Стены дерева, которые раньше казались изнутри сухими и выгнившими, теперь ожили и сочились со всех сторон на них сладким соком. По сути, дерево уже начало переваривать их!
Поваленное дерево в действительности было огромным желудком, внутрь которого они так бездумно забрались.
Многие века назад пищеварительный вяз оставил свои попытки добыть питательные вещества из почвы негостеприимных берегов Безлюдья. Упразднив все формы корневых структур, вяз нового образа принял горизонтальную форму жизнедеятельности. Одновременно с этим дерево замаскировало себя под гниющий поваленный ствол. Ветви и листья стали жить отдельно, приняв вид симбиотического растительного существа, которое племя с такой легкостью изгнало из его предполагаемого места обитания – при этом симбиот играл полезную роль приманки, завлекающей других живых существ в раскрытый желудок своего партнера.
Обычной добычей пищеварительного вяза были, по преимуществу, растительные же существа, однако плоть тоже вполне удовлетворяла его питательные запросы. И семеро маленьких представителей людского племени были приняты здесь с гостеприимной готовностью.
Однако семеро маленьких представителей людского племени принялись теперь энергично сражаться за свои жизни и свободу, оскальзываясь в вязкой тьме, с яростью пытаясь ужалить желудок растения своими жалкими ножами. Но что бы они не делали, не возымело действия на могучий ствол. Только желудочный сок тек все быстрее и быстрее, по мере того как аппетит пищеварительного вяза нарастал.
– Дело плохо, – прохрипела Той. – Давайте немного передохнем и подумаем, что мы можем сделать.
Они уселись рядышком, обхватив колени руками. Растерянные, испуганные в тесной темноте, они могли только сидеть на корточках.
Напрягая ум, Грин силился придумать что-нибудь полезное. Он усиленно заставлял свою голову работать, не обращая внимания на липкий сок, стекающий по лицу и спине.
Он попытался вспомнить, как выглядит ствол снаружи. Они обнаружили этого хищника, подыскивая себе место для ночлега. Перед этим они взобрались по крутому склону, обогнув подозрительную песчаную поляну, совершенно голую и лишенную всякой растительности, а потом, на вершине поросшего короткой травой утеса наткнулись наконец на поваленное дерево. Снаружи дерево было совершенно гладким…
– Эй! – воскликнул он в темноте.
