«Я не могу выйти замуж за того, кого не люблю», — вспомнил Эван слова Кэтрин. Весьма неподходящий романтизм для столь хладнокровной женщины.
Нет, она вовсе не хладнокровна, прервал он себя. Воспоминания о том, какими жаркими были ее объятия, невольно нахлынули на него. Впервые он задумался о том, почему она все же решилась разделить с ним ложе? В этом не было никакого смысла. Если бы Кэтрин руководствовалась здравым смыслом, то отослала бы Эвана прочь в спокойной уверенности, что избежала разоблачения навсегда.
Потом в памяти у него всплыли вчерашние слова Куинли:
— Люди, чувствующие вину, часто испытывают потребность исповедоваться кому-то. Мучительный огонь сжигает их, пока они не признаются в сделанном.
Не потому ли она позволила ему остаться? И может быть, даже надеялась в глубине души, что он обнаружит сосуд? Не потому ли потайная полка была чуть выдвинута? Тогда почему Кэтрин по-прежнему твердит о своей невиновности? Если ее терзало чувство вины, почему же она не призналась ему во всем?
Он потер лоб. Но мысли все равно разбегались. И не удавалось никак собрать их. Какой же невинной и чистой казалась она ему, и какой двуличной предстала перед ним теперь. Все то время, пока он упрекал себя за то, что лишил ее невинности, он и не догадывался, что невинным было только ее тело, но не душа.
И все же… Эван даже застонал. Нет, надо прекратить раздумывать об этом, иначе можно сойти с ума. Пусть Куинли сам отделяет зерна от плевел. Ему легче сохранять объективность и непредвзятость.
К своему облегчению, Эван наконец-то увидел в конце улицы «Красный дракон». Теперь этот груз можно будет переложить на плечи другого человека. Иначе того и гляди Эван снова впадет в прежнюю ошибку: начнет искать оправдания для поведения Кэтрин.
Через несколько минут они въехали во двор гостиницы, и один из конюхов кинулся помогать им управиться с лошадьми, бросая на Кэтрин и на Эвана любопытные взгляды:
— Доброе утро, сэр. Миссис Ливелин так беспокоилась о вас из-за грозы. Боялась, не заблудились ли вы, не свалились ли в какой овраг по дороге.
Эван выдавил из себя улыбку:
— Я и в самом деле заблудился. Но миссис Прайс любезно предоставила мне убежище на ночь, — ответил он, спешиваясь и снимая с седла дорожную сумку с сосудом.
Кэтрин помог сойти с лошади конюх. Эван поймал на себе ее удивленный взгляд. А чего она, собственно, ожидала? Что он станет каждому встречному и поперечному сообщать про ее темные дела?
Когда он подал ей руку, чтобы довести до гостиницы, Кэтрин пробормотала:
— Спасибо за эту ложь. Иначе моя репутация оказалась бы безнадежно испорченной.
Это вывело Эвана из себя:
— Уверяю тебя, что меня вовсе не заботила твоя репутация. Просто в мои намерения не входило извещать весь город о том, что я передаю миссис Прайс в руки правосудия.
Вспыхнув, Кэтрин вырвала у него руку:
— Понимаю, — холодно и резко отозвалась она. — Я и забыла, что вместо воспитанного и любезного мистера Ньюкома я теперь имею дело с сумасшедшим, одержимым чувством мести.
И, не дав ему ответить, Кэтрин проследовала в гостинцу. Эван вошел за ней. Тихоня-затворница начала показывать коготки. Пусть лучше спрячет их поглубже, если хочет вызвать симпатию и сочувствие мистера Куинли. Ей и без того хватит неприятностей.
Кэтрин устроилась на краешке кресла и сидела, с достоинством выпрямив спину, пока Эван оглядел общий зал. Он надеялся застать сыщика за завтраком. Но в помещении никого не было. Очевидно, мистер Куинли встает значительно позже.
Эван все еще стоял, погрузившись в задумчивость, не зная, что делать, когда в холл вошла миссис Ливелин, вытирая руки о фартук. Увидев их вместе, добрая женщина расплылась в улыбке:
— Добрый день, Кэтрин. Здравствуйте, мистер Нью-ком. Я ужасно разволновалась вчера, но конюх сказал мне, что…
— Я… мы пришли, чтобы поговорить с мистером Куинли, — перебил ее Эван. Он был не в том настроении, чтобы любезничать с миссис Ливелин. Он хотел одного — встретиться с сыщиком и поскорее покончить с этим грязным делом.
Миссис Ливелин изменилась в лице, услышав его жесткий голос:
— С мистером Куинли?
— Со следователем из Лондона…
Миссис Ливелин посмотрела на него, потом на Кэтрин и растерянно пробормотала:
— Но… но он уехал.
— То есть как это?
— Сегодня утром, — пожала плечами миссис Ливелин. — Он сказал, что хочет поспеть на корабль, который отплывает из Кармартена в Лондон сегодня вечером, и попросил меня разбудить его перед рассветом.
— Значит, он еще не успел отъехать далеко, — обрадовался Эвин.
Миссис Ливелин окинула его настороженным взглядом:
— Это было почти два часа тому назад.
— Черт побери! — выругался Эван. Он повернулся к Кэтрин, ожидая увидеть торжество на ее лице, но она смотрела прямо перед собой без всякого выражения, словно ее вообще не заботило происходящее.
Охваченный эмоциями, в которых ему вовсе не хотелось разбираться, Эван обратил взгляд на миссис Ливелин:
— Спасибо. Тогда, значит, и мне придется покинуть ваш постоялый двор. — Он вынул из кармана кошелек и достал деньги, чтобы расплатиться. — Это за комнату. А это за то, что вы перешлете мои вещи в Кембридж. У меня нет времени собирать их.
Миссис Ливелин в раздумье уставилась на монеты:
— Вы хотите поехать следом за этим человеком? Этот же вопрос он прочитал и во взгляде Кэтрин.
— Мы с миссис Прайс оба поедем за ним, — сказал Эван, подходя к Кэтрин. — Поторопитесь, нам придется скакать с бешеной скоростью, если мы хотим его догнать.
Побледнев, Кэтрин встала с кресла:
— Я не могу скакать с бешеной скоростью. Мой пони непригоден для такой езды.
— Тогда придется ехать на моей лошади, — вырвалось у Эвана. Конечно, с двумя седоками лошадь пойдет не так быстро. Но он определенно не намеревался оставлять Кэтрин здесь и давать ей возможность каким-либо образом ускользнуть.
И все же ехать почти целый день, держа Кэтрин практически в своих объятиях, пусть даже для того, чтобы передать ее Куинли, — слишком тяжкое испытание.
Миссис Ливелин, смотревшая на них во все глаза, спросила несколько изменившимся голосом:
— Миссис Прайс тоже поедет с вами в Лондон? Эван застыл. Кэтрин стоило лишь намекнуть, что она не хочет ехать в Лондон, и миссис Ливелин встала бы на ее защиту.
Но, к его удивлению, Кэтрин невозмутимо ответила:
— Мистер Ньюком и я должны непременно переговорить с мистером Куинли. Даже если ради этого придется поехать в Лондон.
— Это как-то связано с тем, о чем он расспрашивал нас вчера? — поинтересовалась миссис Ливелин, подозрительно прищурившись.
Кэтрин порозовела и кивнула: —Да.
— Он сказал, будто бы ты, вполне возможно, причастна к убийству и грабежу, — продолжала миссис Ливелин. — Конечно, я сказала ему, что это полная чепуха. — Потом в глазах ее вспыхнула какая-то догадка, и она повернулась к Эвану. — Мистер Куинли спрашивал меня про сосуд, точно так же, как и вы, мистер Ньюком, в первый день нашего знакомства.
Сумка, которую держал Эван, казалось, потяжелела, и он невольно перехватил ее покрепче.
Он еще раздумывал над ответом, когда Кэтрин опередила его:
— Мистер Ньюком и мистер Куинли хотят выяснить все обстоятельства дела, Анни. Вот почему мистер
