– Любовь! О Боже, я родила романтическую дурочку! – Генриетта прикрыла глаза руками, причитая, повалилась на софу.
Анна вздохнула, прекрасно зная артистические способности матери. Она прошла к дверям и обратилась к дворецкому:
– Лейтон, пожалуйста, попросите Блисс принести миссис Роузвуд нюхательную соль. И если вы знаете, где мой отец, не попросите ли вы его прийти сюда?
– Один момент, мисс.
Анна вернулась к матери, которая неподвижно лежала на софе.
– Я послала за Блисс, мама.
– Ты убиваешь меня! – стонала Генриетта.
Покачав головой, Анна подошла к окну. Перед ней расстилался сад, освещенный солнцем. Она увидела Марка, который шел рядом с Шарлоттой. Они о чем-то разговаривали и смеялись. Кольцо с сапфиром сверкало на пальце девушки.
Грустная улыбка тронула губы Анны. Что бы ни случилось дальше, она поступила правильно.
Адмирал, войдя в комнату, тут же бросился к жене, которая тихо постанывала, лежа на софе. Мистер Вон едва поспевал за ним.
– Генриетта, душа моя, что случилось?
– Боюсь, это моя вина, – начала Анна, повернувшись от окна. – Я расстроила маму, сообщив ей плохую новость.
Адмирал присел на краешек софы рядом с женой и похлопал ее по руке.
– Генриетта? Генриетта, это я, Квентин.
– Я разорвала помолвку с лордом Хаверфордом, – продолжала Анна.
– Что? Что ж, тогда неудивительно, что она в обмороке. – Адмирал похлопал миссис Роузвуд по щекам. – Приди в себя, дорогая. Это не самое страшное, поверь мне.
В этот момент в комнате появилась Блисс, невозмутимая, как всегда.
– Я принесла нюхательную соль.
Адмирал взял пузырек из ее рук и помахал им перед носом жены. Генриетта резко поднялась, чихая и размахивая руками.
– Хватит, хватит!
– Ну, вот и славно. – Квентин отдал пузырек Блисс. Горничная села по другую сторону от госпожи и начала успокаивать ее.
– А я-то думал, что все события закончились сегодня утром, – заметил Вон, качая головой.
Недоумение отразилось на лице Анны.
– Мы просмотрели вещи Эмберли, – пояснил ее отец, – и нашли его членский билет, подтверждающий его принадлежность к обществу. Эмберли был не простым членом, он руководил «Черной розой».
– Я убрал этот документ в надежное место, – усмехнулся Вон. – Очень скоро мы покончим с этими мерзавцами. Как только я вернусь в Лондон, будут арестованы и другие два лидера.
– О Боже милостивый, – прошептала Анна, прижимая дрожащие пальцы к медальону.
Ей с трудом верилось, что все подошло к концу.
– Вы все сошли с ума? – проговорила Генриетта, которая все еще не могла отдышаться. – Разве никто из вас не понимает, что моя дочь погубила свое будущее?
– Но, мама ...
– Графиня! – воскликнула Генриетта, ломая руки. – Ты могла бы быть леди Хаверфорд! А любовь пришла бы, Анна. Сначала всегда так, но через какое-то время...
– Я люблю другого, мама, – тихо проговорила Анна.
Молчание встретило ее слова, затем Генриетта опомнилась и привстала с софы.
– Другого! И кто же это?
Анна проглотила комок, подкативший к горлу, видя, что все взгляды устремлены на нее.
– Роман Деверо.
– Мистер Деверо? Ты была невестой графа и·бросила его ради «мистера»?
Генриетта закатила глаза и покачнулась. Адмирал и Блисс подхватили ее под руки и усадили на софу. Вон вышел вперед, пока все суетились вокруг миссис Роузвуд.
– Деверо – превосходный человек, – сказал он тихо. – И, без сомнения, будет отличным дипломатом. Я желаю вам всего самого лучшего.
– Спасибо, мистер Вон.
– «Мистер», подумать только! – снова запричитала Генриетта.
Вон обратился к ней:
