несчастлив, хотя сам не знал об этом. Он вернул мне тысячи воспоминаний, стертых из моей памяти.
— Вы были на острове Глас?
Я изумленно взглянул на него:
— Был. А почему вы спрашиваете?
— Одна старуха, в детстве рассказывавшая мне сказки, говорила, что люди там забывают свое прошлое и становятся веселыми и глупыми.
— Насчет этого мне ничего не известно, — медленно проговорил я, — но я действительно был на острове Глас и хотел бы возвратиться туда однажды. Видите ли, когда память вернулась ко мне, я понял: то, что казалось мне счастьем, на самом деле было всего лишь забвением. Я не мог обрести счастье без Дизири.
— Вам можно позавидовать, сэр Эйбел, как я уже сказал.
— Я рад, что вы так считаете. В Митгартр я вернулся, связанный известными ограничениями. Я не стану рассказывать об условиях, поставленных мне моим другом. Есть еще одно ограничение, касающееся вас. Я поклялся герцогу Мардеру, что отправлюсь в горы, встану здесь караулом и буду преграждать путь через ущелье всем рыцарям, покуда на заливе Форсетти не начнется ледоход.
— Или покуда вас не лишат оружия.
— Верно. Без шлема, кольчуги и щита я не смог бы удерживать ущелье. Я пообещал сражаться, но не обещал сражаться хорошо. Вы скинули меня с лошади…
— Вот она. — Рыцарь Леопардов указал рукой. — Я и не знал, что лошадь может ходить бесшумно, как лань.
Облако подошла ко мне и опустила голову, чтобы я погладил.
— Она понимает, что мы говорим?
— Больше, чем ребенок, и меньше, чем женщина. Но она понимает нас лучше, чем поняла бы женщина, а больше я ничего не могу сказать. Я собирался отдать Облако вам. И свой меч тоже. Это старинный клинок по имени Этерне. — Рыцарь Леопардов побледнел. — Я слишком поздно понял, что мне не следовало… что я вел себя как трус и подлец. А когда на заливе начнется ледоход?
Он покачал головой:
— Ни один человек не знает о льде и снеге меньше меня, сэр Эйбел.
— Сейчас середина зимы. Недель через шесть. Может, восемь. До того времени я не пропущу ни одного рыцаря. Потом я буду свободен и найду королеву Дизири…
— Как вы надеялись сделать сегодня?
— Да. Мне нужно копье — и, прошу прощения, получше, чем ваши.
— Я с радостью прощу вас, если вы объясните, чем плохи мои.
— Они ясеневые, если не хуже. И слишком длинные. Разве рыцарь добивается славы, ломая копья?
— Ну, отчасти — да.
— Другими словами, ваши копья сделаны для того, чтобы ломаться. Мне не нужна слава. Мне нужна победа — и колючее апельсиновое дерево.
Рыцарь Леопардов принес попону Облака, а я — свое боевое седло. Пока я затягивал подпругу, он принес уздечку, но я от нее отмахнулся.
Я вскочил в седло, и мы понеслись галопом вверх по склону воздушного холма. Достигнув вершины, мы остановились. Я свистнул, и Гильф взлетел на холм и потрусил следом за Облаком.
Глава 10
КЛЯТВЫ И ДУРНЫЕ ВЕСТИ
— Голая девушка. — Ульфа смерила взглядом Тауга.
Он кивнул.
— Я говорила, что ты нисколько не вырос с тех пор, как я видела тебя в последний раз? Знаю, говорила. О Имир! Как же я ошибалась!
— Я тоже не ожидал такого, — заверил сестру Тауг, — и у нас нет острой необходимости в одежде. Она прячется и может продолжать прятаться. Но если она оденется, то сможет показаться на глаза людям — уже смеркается, и довольно скоро совсем стемнеет.
Ульфа устало кивнула:
— Зимние дни здесь коротки.
— Поэтому мы можем обойтись без одежды, но она пришлась бы кстати. И сапоги для меня тоже пришлись бы кстати. И мне нужно найти кота.
— Кота короля Гиллинга.
— Кота леди Идн. Только, возможно, на самом деле он принадлежит сэру Эйбелу. Коты не любят обсуждать такие темы.
— Он не… — Ульфа замялась, подыскивая слово. — Не очень общительный? Не такой болтливый, как тебе хотелось бы?
— О, он очень даже разговорчив.
— Говорящий кот.
Тауг кивнул:
— Именно поэтому он и нужен королю, или отчасти поэтому. Сейчас мы должны находиться в нашей комнате, а Тиази следит за нами, — следовательно, он наверняка знает, что мы сбежали. У тебя есть какая-нибудь одежда, помимо той, что на тебе?
— Наверху.
Ульфа поманила Тауга, и он торопливо пошел за ней.
— Сам ты одет хоть куда, — сказала она, когда они начали подниматься по лестнице со слишком высокими ступенями. — Что случилось с твоим замечательным теплым плащом?
— Он у Баки, — объяснил Тауг. — Его подарила мне леди Идн. Перед схваткой с великанами она пообещала подарить мне щит с изображением белого грифона, если я буду смело сражаться. И выполнила свое обещание, только он остался у сэра Свона. Вместе со щитом она подарила мне плащ. Она сказала, что будущему рыцарю не к лицу дрожать.
— Здесь всегда холодно. Наверное, ты заметил, что я одета в лохмотья?
— Они выглядят вполне прилично, — решительно заявил Тауг.
— Это лучшее платье, что у меня есть. Почему ты не попросил леди Идн дать этой… этой голой девушке…
— Баки.
— … дать Баки одежду?
— Она дала бы, — задумчиво сказал Тауг. — Только весь наш отряд остался за стенами замка. Когда Мани… так зовут кота…
— Говорящего кота. — Ульфа оглянулась на него.
— Да. Когда Мани поговорит с королем, он убедит его впустить их. Во всяком случае, я так думаю. — Он посмотрел вверх, в кромешную тьму. — Здесь что, нет никаких факелов?
— Только светильники. Такие корзиночки, сплетенные из полосок металла, в которых жгут разное топливо. Будь замок не каменным, мы не смогли бы пользоваться ими. Да и светильников мало, поскольку великаны видят в темноте, а о нашей безопасности нисколько не беспокоятся.
— Вижу, — сказал Тауг.
— То есть ничего не видишь. Все наши мужчины слепые и потому тоже обходятся без светильников. Нам что, придется спускаться вниз, чтобы отдать одежду твоей девушке?
— Думаю, она поднимается вместе с нами.
Ульфа остановилась, чтобы обернуться, и Тауг налетел на нее в темноте.
— Извини!
— Я ее не вижу! — объявила Ульфа. Рука Баки скользнула в ладонь Таугу.
