востоке, зажглись первые звезды, в на фоне угасающего запада вверх поднимались ровные струйки дыма.
Когда Турамбар ушел, Ниниэль осталась стоять недвижно, как камень; но Брандир подошел и сказал:
- Ниниэль, не бойся худшего, пока оно не случилось. Но разве не советовал я тебе подождать?
- Советовал, - ответила она. - Но теперь-то что в этом толку? Любовь может жить и причинять страдания и вне брака.
- Знаю, - сказал Брандир. - Но в браке все же тяжелее.
- Я третий месяц ношу его ребенка, - сказала Ниниэль. - Но не похоже, чтобы я больше боялась потерять его именно поэтому. Я тебя не понимаю.
- Я тоже не понимаю, - сказал он. - Но все же мне страшно.
- Да, ты утешишь! - воскликнула она. - Брандир, друг мой, будь я женой или невестой, матерью или девой, а страх мой нестерпим. Властелин Судьбы отправился бросить вызов своей судьбе - как же могу я оставаться здесь, ожидая запоздалые вести, добрые или дурные? Быть может, в эту ночь он встретится с Драконом, и не могу я ни стоять, ни сидеть - как же мне провести эти ужасные часы?
- Не знаю, - ответил Брандир, - но как-то надо провести их и тебе, и женам тех, кто отправился с ним.
- Пусть они поступают, как велит им их сердце! - воскликнула она. - Но что до меня - я пойду к нему. Я не могу быть за много миль от моего господина, когда он в опасности. Я отправлюсь навстречу вестям!
Услышав это, Брандир исполнился черного ужаса и вскричал:
- Ты не сделаешь этого, пока я в силах помешать тебе! Ведь ты же погубишь весь замысел. А если случится худшее, эти мили дадут нам время спастись.
- Если случится худшее, я не стану спасаться, - сказала она. - Тщетны твои советы, и ты не сможешь мне помешать.
И она явилась к людям, что все еще толпились на площади в Эфель, и воскликнула:
- Люди Бретиля! Не стану я дожидаться здесь. Если господин мой погибнет, тогда конец всякой надежде. Ваши земли и леса сгорят дотла, и дома ваши обратятся в прах, и никому, никому не спастись! Так чего же мы ждем здесь? Вот, я отправляюсь навстречу вестям и тому, что пошлет мне судьба. Пусть же все, кто думает так же, идут со мной!
И многие решили идти с нею: жены Дорласа и Хунтора - потому что их возлюбленные отправились с Турамбаром; иные - из жалости к Ниниэли, оттого что хотели быть рядом с ней; многих же просто влекли вести о драконе, и они в своей отваге или в своем неразумии (ибо мало знали о том, что им угрожает) думали узреть небывалые и достославные деяния. Ибо так высоко ставили они Черного Меча, что большинству казалось, будто даже Глаурунгу с ним не справиться. И потому они поспешили вперед, и немалой толпой, навстречу опасности, которой сами не ведали; они шли почти без отдыха, и к ночи, усталые, вышли наконец к Нен Кирит вскоре после того, как Турамбар ушел оттуда. Но ночь остудила горячие головы, и многие теперь сами дивились своему безрассудству; когда же они услышали от разведчиков, что остались у водопада, как близко отсюда Глаурунг, и какой отчаянный план задумал Турамбар, сердце у них застыло, и они не посмели отправиться дальше. Иные беспокойно поглядывали вперед, в сторону Кабед-эн-Арас, но ничего было не видно, и не слышно - лишь холодный шум водопадов. Ниниэль же сидела в стороне, и ее трясло, как в лихорадке.
Когда Ниниэль со своими спутниками ушла, Брандир сказал тем, кто остался:
- Смотрите, как меня опозорили! Всеми моими советами пренебрегают! Пусть же Турамбар будет вашим владыкой по имени, раз он уже захватил всю власть. Вот, я отрекаюсь от своей власти и от своего народа. Пусть никто более не приходит ко мне за советом и исцелением! - и сломал свой жезл. А про себя подумал:
- Теперь ничего у меня не осталось, кроме любви к Ниниэли - и оттого, куда бы она ни пошла, в разуме или в безумии, я последую за нею. В этот черный час ничего наперед не скажешь; но может случиться, что мне удастся спасти ее от какого-нибудь несчастья, если я буду рядом.
И потому опоясался он коротким мечом, что редко делал прежде, взял свою клюку, вышел из ворот Эфель и, стараясь идти как можно быстрее, захромал вслед за остальными по длинной дороге, что вела к западной границе Бретиля.
Смерть Глаурунга
Наконец, к тому времени, как совсем стемнело, Турамбар с товарищами вышли к Кабед-эн-Арас; они были рады шуму воды - правда, он предвещал опасную переправу, но зато заглушал все прочие звуки. Дорлас провел их немного в сторону, к югу, и они спустились по расселине вниз, к подножию утесов; но тут сердце у Дорласа упало: река неслась по огромным валунам и обломкам скал, и воды грохотали, скрежеща камнями.
- Это же верный путь к гибели! - воскликнул Дорлас.
- К гибели или к жизни, другого пути нет, - ответил Турамбар, - и не станет он безопаснее, если мы задержимся. Так что - за мной!
И он спустился первым, и его ловкость и отвага - а быть может, и его судьба, - помогли ему перебраться через реку. Он обернулся посмотреть, кто идет за ним. Рядом стояла темная фигура.
- Дорлас? - спросил он.
- Да нет, это я, - ответил Хунтор. - Дорласу не хватило духу перейти реку. Человек может любить войну, но бояться многого другого. Наверно, до сих пор сидит трясется на том берегу - позор ему, что он так отозвался о моем родиче.
Тут Турамбар с Хунтором немного отдохнули, но ночь была холодная, и они скоро замерзли, потому что оба промокли на переправе; они встали и начали пробираться вдоль реки на север, туда, где лежал Глаурунг. Там расселина сделалась темнее и уже; пробираясь наощупь, они время от времени замечали наверху отблеск, как от тлеющих углей, и им был слышен храп чутко спящего Большого Змея. Потом они полезли наверх, к краю обрыва - вся их надежда была на то, что удастся незаметно подобраться к врагу. Но вонь и гарь стала такой нестерпимой, что у них кружилась голова. Они спотыкались и падали, цеплялись за деревца, их тошнило, и так им было плохо, что они уже ничего не боялись и думали лишь о том, как бы не свалиться в пасть Тейглину.
Тут Турамбар сказал Хунтору:
- Мы напрасно тратим силы, а их и так осталось немного. Пока мы не будем точно знать, где поползет Дракон, дальше карабкаться бесполезно.
- Когда узнаем, - ответил Хунтор, - поздно будет искать дорогу наверх.
- Это верно, - сказал Турамбар. - Но приходится довериться случаю там, где все зависит от него.
Потому они остановились и стали ждать. Из темной расселины было видно, как белая звезда далеко вверху взбиралась по бледной полоске неба. Постепенно Турамбар погрузился в сон - ему снилось, что он вцепился во что-то и всеми силами старается удержаться, а темный поток тянет его и рвет его тело.
Внезапно раздался грохот, и стены ущелья задрожали и отозвались эхом.
