Джефф.
— Думаю, он куда умнее, чем вам кажется, — вздохнул Грей, вытаскивая из кармана статью, которую нашел в Интернете и сегодня утром велел перевести с греческого на английский. — Шесть лет назад греческий репортер уговорил Ставроса Константиноса дать ему интервью, где просил объяснить, в чем секрет его успеха и как ему удалось вытеснить конкурентов.
Грей показал снимок, на котором греческий магнат гордо поднимал вверх кулаки.
Подпись под фотографией гласила: «Я дерусь кулаками, которые еще достаточно крепки. Правым кулаком я утверждаю силу и способен раздавить каждого, кто пойдет против меня. А вот левый кулак более деликатен: он использует разум, проницательность, рассудительность и сдержанную силу против моих врагов. Но действую я обоими кулаками».
— И какое отношение это имеет к Уайатту? — удивилась Лили, отдавая ему статью.
— Митчел Уайатт — его «левый кулак», — пояснил Грей. — Константинос говорит об этом в статье.
Сервантес всмотрелся в зеркало:
— Смотрите, как он сидит!
Стол был овальным, с двумя стульями по сторонам и по одному стулу на концах. Уайатт сидел спиной к Пирсону, лицом к зеркалу, нога на ногу, косо отставив стул подальше от стола. На столе рядом с его локтем лежали блокнот и ручка. Тут же стояла нетронутая чашка с кофе, принесенная Макнилом.
— Он повернулся спиной к одному адвокату и игнорирует другого.
— Считает, что они ему не нужны, — предположил Грей.
— Думаю, он надеется все уладить сам.
— Адвокаты наверняка посоветовали ему ничего не пить чтобы мы не смогли взять образцы ДНК, — добавил Сервантес. — Он также знает, что это двустороннее зеркало и что за ним наблюдают.
Словно услышав, Уайатт повернул голову направо и уставился прямо на них.
— Черт, — пробормотала Лили. — В жизни он даже лучше. Если среди присяжных будут гетеросексуальные женщины или голубые, я никогда не добьюсь обвинительного приговора.
Грей, не отвечая, кивком показал на зеркало:
— Внимание! Макнил собирается начать с фотографий. Хочет создать у него впечатление, что мы месяцами за ним следили.
Макнил просмотрел снимки, сделанные им и Чилдрессом и выбрал один, с крупным планом, где Уайатт и Донован целовались на лоджии «Энклейв».
— Давайте потихоньку возвращаться назад, ко дню убийства вашего брата, согласны?
Уайатт вскинул брови, но ничего не ответил.
— Как вы можете объяснить вот это? — спросил Макнил небрежно кидая снимок на стол.
Уайатт чуть подался вперед, взглянул на снимок и пожал плечами:
— По-моему, вы достаточно взрослый человек и сами все понимаете.
Макнил бросил другую фотографию, сделанную предыдущей ночью на вилле. Ту самую, где рука Митчела лежала на груди Кейт.
— Объясните это.
Уайатт мельком посмотрел на снимок.
— Что именно вам здесь непонятно?
— Интересно, — протянул Грей, — не думал, что будет так легко вывести его из себя.
— Ну уж нет! Oн абсолютно невозмутим, — запротестовала Лили.
— Ошибаетесь. Он стиснул челюсти, правда, всего лишь на миг. Уайатт страшно зол, но очень умело это скрывает. Помните об этом на суде.
Макнил неторопливо уложил снимки в папку, позволив при этом Уайатту увидеть целую стопку подобных же папок со снимками.
— Может, в таком случае проще начать сначала? — объявил он. — Где вы были в день исчезновения Уильяма Уайатта?
— Я не знаю, какой это был день, — спокойно ответил Мит-чел. — Он отсутствовал некоторое время, прежде чем его жена и сын, поняв, что его нет на ферме, начали розыски.
— Вы когда-нибудь бывали на ферме Уайаттов?
— Никогда.
— Уверены?
— Совершенно.
Инициативу перехватил детектив Торелло.
Открыв конверт, он вынул прозрачный пакетик, где лежала кожаная пуговица с характерным рисунком, выдавленным на лицевой части.
— Узнаете это?
Адвокаты мгновенно насторожились.
— Вы не обязаны отвечать на этот вопрос, — поспешно вмешался Левинсон. Но Уайатт предпочел проигнорировать предупреждение:
— Похожа на оторванную пуговицу с одного из моих пальто.
— Знаете, где мы нашли эту пуговицу, мистер Уайатт? — Не дождавшись ответа, Торелло пояснил: — Она застряла под крышкой колодца, где обнаружили тело вашего брата. Колодец находится в нескольких футах от границы владений Уайаттов, где, по вашим словам, вы ни разу не бывали. Не хотите ответить правду?
— Я уже сказал правду.
— Можете ли вы объяснить, как эта пуговица туда попала?
— Не могу.
Торелло присел на край стола.
— И каким же образом пуговица, которая, по вашему признанию, оторвалась от вашего же пальто, могла застрять в крышке колодца на ферме, где вы никогда не бывали?
— Повторяю, — терпеливо ответил Уайатт, — у меня нет объяснений.
Лили бросила на Грея довольный взгляд, но, к своему удивлению, заметила, что тот мрачно хмурится, сунув руки в карманы.
— Он не убийца, — ответил он на ее недоуменный вопрос. — И уверен, что может это доказать.
— О чем это вы? Как?!
— Не знаю, но у меня предчувствие, что сейчас все откроется. Он уже дважды посмотрел на часы. Очевидно, сыт по горло.
Торелло тем временем сверлил глазами Уайатта, но тот по-прежнему молчал. Тогда Торелло решил надавить:
— Позвольте рассказать, как, по нашему мнению, эта пуговица застряла в крышке…
— Уверен, что это будет весьма занимательная и затейливая история, но, к сожалению, у меня слишком мало времени. У вас есть что еще обсудить, помимо этой пуговицы?
Торелло ошеломленно уставился на него.
— Судя по вашему виду, вам нечего сказать. В таком случае я могу сообщить вам все необходимые сведения. Уильям исчез в ноябре. Пальто, с которого оторвана пуговица, было сшито в Лондоне и доставлено мне в Чикаго в конце декабря.
— Где было приобретено пальто, и может ли кто-то удостоверить дату, когда оно было доставлено? — вкрадчиво осведомился Макнил тоном «доброго» копа, поспешно выступая вперед.
— Я дам имя и адрес своего лондонского портного. Он также сможет точно сказать, кто производит эти пуговицы, и засвидетельствовать, что у меня нет другой одежды с такими же пуговицами.
— Где сейчас это пальто?
— Я отослал его портному с просьбой заказать новую пуговицу и заштопать дырку, оставленную оторванной. Что-нибудь еще, или мы закончили?
— Не совсем, — покачал головой Макнил. — Когда вы впервые обнаружили, что пуговица пропала?
— В середине января. Я вынул пальто из шкафа и увидел, что пуговицы нет. Понятия не имею, где ее потерял.
— Либо в самом деле не знает, либо не хочет верить, — пробормотал Грей и, не отрывая взгляда от
