поцеловал Джеки в щеку.
В этот момент на лестнице послышались шаги. Джеки пошла на звук, завернула за угол и застыла на месте, увидев перед собой Эйдриана. Он стоял перед дверью в темной футболке и джинсах, перекинув через плечо белую поварскую куртку.
Услышав шум, он поднял голову и уставился в темноту.
— Кто здесь?
— Это я. — Джеки шагнула вперед в освещенное фонарем пространство. — Я ждала твою сестру. Хотела попросить ее кое-что передать тебе. А ты что здесь делаешь?
— Я здесь живу. Мы еще в январе поменялись домами.
— О! — Джеки осмотрелась по сторонам. — Здесь мило. Мне нравится.
— Мне тоже. — Эйдриан улыбнулся — добрый знак, говоривший, что он не очень на нее сердится. — Так что ты хотела мне передать через Рори?
Джеки подошла еще ближе.
— Я, прежде всего, хотела, чтобы она поблагодарила тебя за все, что ты для меня сегодня сделал… ну… чтобы отвлечь от меня прессу. Правда, я не знала, как передать ей эту просьбу, ничего не объяснив. Но вот теперь я могу обратиться к тебе лично. Спасибо.
— Не за что. — Эйдриан с важным видом кивнул. — Если ты боишься рассказать всю правду Рори и всем остальным, то могу тебя успокоить: они отнесутся к тебе с пониманием. Тебе надо прояснить ситуацию, чтобы покончить с этим раз и навсегда. Или, если хочешь, давай это сделаю я.
— Прости, но мне уже известна реакция окружающих на эту правду. — Эйдриан хотел, было вставить слово, но Джеки, подняв руку, остановила его, предупреждая возможные возражения. — Я об этом подумаю, ладно?
— Что ж, начало положено.
— Телевизионщики ушли?
— Ушли.
— Наконец-то, — с облегчением вздохнула Джеки. — Мне казалось, этого никогда не будет.
— Мне тоже. — Эйдриан издал смешок. — Впрочем, я сам виноват — слишком вошел во вкус, отвлекая их внимание от шхуны, устроил целое шоу. — Он сверкнул веселой улыбкой, от которой на его щеках обозначились ямочки. — Говорил, жонглируя фруктами, играя ножами, поджигая соусы. И все это они съели.
Нежное теплое чувство, нечто большее, чем благодарность, захлестнуло Джеки. «Я люблю тебя», — прозвучало у нее в голове, но она тут же опомнилась, вздрогнув.
Господи! Неужели она и правда только что об этом подумала? От ужаснувшей ее мысли, что эти слова могли оказаться правдой, сердце застучало оглушительно громко.
— Да… — Она огляделась вокруг, ища пути к отступлению. — Ты, наверное, устал, так что я, пожалуй, пойду. Я только хотела тебе сказать «спасибо».
— Нет проблем. Мне было приятно. Но подожди немного, я, видишь ли, немного взвинчен и вряд ли сразу усну. Не хочешь ли зайти, пропустить стаканчик на сон грядущий?
— Я… — «Не смей соглашаться».
— У меня припасен мексиканский калуа. Замечательная вещь на ночь.
— Наверное, один стаканчик не помешает. — «Что ты делаешь? Хочешь, чтобы он разбил твое сердце?»
— Вот и славно, — обрадовался Эйдриан, отпирая дверь.
Джеки прошла за ним внутрь. Ее нервы были словно натянутые струны. Пройдя вперед в кромешной темноте, Эйдриан включил торшер, и в его свете перед Джеки открылась уютная, неформально обставленная гостиная с небольшой столовой зоной, устроенной в дальнем углу.
— Тебе со сливками? — спросил Эйдриан, проследовав мимо стойки в кухню.
— Да, пожалуй. — Пока Эйдриан готовил напитки, Джеки стояла, озираясь по сторонам, оглядывая жилище. Книжные полки на стенах были до отказа забиты книгами. Книги также беспорядочными стопками громоздились и на полу, вызывая у Джеки ассоциации с затерянной в лесу хижиной чародея. Кожаный диван и мягкое кресло так и манили устроиться там поудобнее, чтобы почитать или прикорнуть чуть-чуть после обеда. Приставной столик возле дивана и прочие декоративные элементы интерьера были явно старинными и, хотя сработаны в разном стиле, все вместе создавали в комнате необыкновенный уют.
Теперь Джеки поняла, почему Эйдриан пожелал поменяться с Рори и Чансом. Этот домик был гораздо меньше гостиницы, но обладал главным — комфортом и уединением, тогда как в гостиничных апартаментах жизнь не затихала ни на минуту. Джеки и сама всегда чувствовала себя в особняке немного скованно, но жизнь в таком домике, как этот, пришлась бы ей по вкусу.
При этой мысли Джеки вновь почувствовала приступ паники.
— Вот!
— Ой! — Джеки, резко обернувшись, увидела Эйдриана, стоявшего у нее за спиной. — Ты так незаметно подкрался!
— Извини. — Он протянул ей бокал.
— Спасибо.
— Здесь посидим или на улице?
— Лучше на улице, — поспешно ответила Джеки, рассчитывая обуздать свои чувства. Она вышла за ним на веранду, где слышался шелест листвы, и устроилась в одном из кресел-качалок.
Эйдриан зажег свечу на столе между кресел и сел, положив ноги на перила. На его лице играли отблески пламени.
— Создаешь романтическую обстановку? — съязвила Джеки.
— Ну, ведь сегодня День святого Валентина, — отшутился Эйдриан.
— Верно. — Джеки нахмурилась, потому что сама напрочь забыла об этом. — Ты должен проводить этот вечер с одной из тех женщин, которые уговаривают тебя остаться с ними на всю ночь.
— Мне и с тобой хорошо. — Он улыбнулся, глядя в бокал, но выглядел он таким усталым, что Джеки начала сомневаться, будто Эйдриан, по его словам, сразу не уснет и ему требуется время, чтобы прийти в себя. Раз так, она допьет свой бокал и уйдет.
Джеки посмотрела на бухту.
— Я смотрю, рабочая платформа прибыла, но Карла что-то не видно. Хотя он, как я понимаю, здесь?
— Здесь. Эллисон поселила его в большом бунгало, где он последующие несколько месяцев будет жить и где расположится его штаб-квартира. Очевидно, ему не слишком хочется, чтобы во время его работы вокруг толпился народ. Он сегодня недолго терпел телевизионщиков, а потом закрылся в своем бунгало и с тех пор оттуда носа не высовывает.
— Стало быть, работа сегодня уже стартовала?
— Сделано только несколько предварительных погружений, чтобы установить какую-то там сетку или еще что-то в этом духе. По-моему, он планирует всерьез приступить к делу завтра. — Эйдриан сидел, по- прежнему уставившись в свой бокал. — Что касается Карла, мне тут в голову пришла одна мысль.
— Да? — Что-то в его голосе насторожило Джеки.
— Если я лезу не в свое дело, можешь заткнуть меня. — Джеки напряглась, приготовившись к чему-то неприятному.
— Так в чем вопрос?
— В тот день в Туристическом центре у меня сложилось впечатление, что враждебность Карла по огношению к твоему отцу была не просто вполне объяснимой неприязнью археолога к искателям сокровищ. И я задумался, не было ли для этого какой-либо иной причины.
Джеки была не вполне уверена, стоит ли продолжать этот разговор, но напомнила себе, что они с Эйдрианом друзья, а у друзей нет друг от друга секретов.
— Они когда-то с отцом дружили. И даже вместе работали инструкторами по дайвингу на каком-то курорте, где познакомились мои родители. Я точно не знаю, что там у них произошло. Папа никогда не говорил о Карле, только ругался, обзывая его злобным ничтожеством.
— Тут действительно, кажется, не обошлось без истории.
