жертвы. Она не могла знать, как сложатся ее отношения с Алеком. А если она откажется от цели всей своей жизни, а потом окажется, что Парки сыграли с ней свою самую злую шутку?
Кристин охватил страх, сейчас ей казалось, что именно так все и произойдет. Когда дело касалось мужчин, она не очень-то была способна сделать правильный выбор, И ей так легко было представить, что, жертвуя чувством ответственности, уважением семьи и всем остальным, она остается с мужчиной, который способен заставить ее смеяться.
Неожиданно глаза ее наполнились слезами.
Услышав звук открывающейся двери, Кристин отвернулась к окну. Она слышала, как вошел Алек, и видела в отражении оконного стекла, что он остановился и смотрит на нее. Постояв минуту, он направился в угол комнаты, где была оборудована небольшая кухня.
– Я заранее купил вино, – сказал он совершенно бесстрастным голосом. – Джефф посоветовал мне выбрать эту марку, так что оно должно быть хорошим. Я думал, что, возможно, нам захочется выпить после ужина.
Кулак, сжимавший ее сердце, сжался еще сильнее, когда она поняла, что он купил это вино, чтобы отпраздновать ее согласие на переезд.
– Хочешь стаканчик? – спросил Алек.
– Было бы неплохо, – ответила Кристин, не оборачиваясь. Как теперь она сможет снять возникшее между ними напряжение?
Пока Алек открывал бутылку, к ней подошел Бадди, и Кристин ласково погладила пса. Когда, держа в руке два бокала, он направился к дивану, она выпрямилась и, секунду поколебавшись, пошла за ним.
Кристин подошла к нему и, взяв стакан, села, по-прежнему избегая смотреть на Алека.
– Алек, я... – неуверенно начала она. – Думаю, я должна объяснить тебе.
– Похоже, у тебя появилось желание поговорить об этом?
Она подняла глаза и увидела выражение боли на его лице.
– Нет, желания нет, но мне необходимо, чтобы ты понял, потому что я до смерти боюсь, что ты уговоришь меня сделать нечто такое, о чем я позднее буду жалеть.
Алек отвел взгляд, и Кристин поняла, что сделала ему еще больнее.
– Пойми, мне нелегко говорить об этом. Поэтому, если я буду говорить не слишком складно, пожалуйста, попытайся... – У нее перехватило горло, и она сделала глоток ароматного красного вина, чувствуя на языке его благородный дымный привкус. – Ладно, я просто скажу, и все. – Она сделала глубокий вдох. – Они не хотели меня.
– Что? – Алек повернулся к Кристин.
– Мои родители, – пояснила она, крепко сжимая ножку бокала. – Я была нежеланным ребенком.
– Пусть так, – тихо произнес он. – Но как это связано с твоим нежеланием переехать сюда и дать нам шанс?
– Потому что именно по этой причине мне нужна работа в больнице Святого Джеймса. Мне всегда приходилось прикладывать больше усилий, чем большинству других детей, чтобы меня любили и гордились мною, чтобы я не чувствовала себя помехой в их жизни. Незваным гостем, который слишком задержался в доме.
Алек смотрел на нее, явно потрясенный.
– Я... – Кристин сделала еще глоток. – На самом деле я думаю, что мама вообще не хотела иметь детей. Я наблюдаю, как она общается с моими племянниками, и мне начинает казаться, что материнский ген у нее просто отсутствует. Я в какой-то мере могу это понять, потому что, честно говоря, у меня его тоже нет.
Кристин тяжело было признаваться в том, что она боялась, что будет столь же холодной, как ее мать, и что у ее детей может возникнуть такое же острое чувство несоответствия требованиям, какое испытывала она сама.
– Не пойми меня превратно. Я люблю детей, мне нравится общаться с чужими детьми, но я никогда не хотела иметь своих.
– И в этом мы с тобой похожи.
– Правда? – Кристин посмотрела на Алека, на мгновение расстроившись. – Это меня удивляет. Мне показалось, что ты очень любишь детей.
– Попробую угадать. Это оттого, что я сам все еще ребенок, верно?
Он пожал плечами:
– Мои брат и сестра перевыполняют свою норму по перенаселению этой планеты. Кроме того, гораздо веселее играть с чужими детьми, а потом, когда понадобится поменять подгузники, передавать малюток их родителям.
– Точно. Вот почему я могу понять чувства моей матери и представить, что произошло.
– И что же?
Кристин откинулась на спинку дивана – теперь, когда она начала говорить, ей было легче находить слова.
– Мама была молодой, избалованной и абсолютно счастливой в своем блаженстве новобрачной. Но отец настаивал на том, чтобы завести детей. Думаю, она согласилась, не зная, что за этим последует. Я представляю себе женщину, хорошо устроенную, ведущую светский образ жизни и мечтающую о прелестных малютках, красивой детской одежде с ленточками и кружевами и крошечных пинетках. А потом –
