ее писательскому таланту. Единственное, чего он хочет, так это воплотить сцену в жизнь вместе с Эйми, но этому не суждено случиться. В конце письма Гай пожелал Эйми всяческих благ в жизни и добавил, что он никогда еще не встречал такого прекрасного человека.
Эйми прижала письмо к груди. На глаза ей навернулись слезы. Мэдди и Кристин правы: нужно сражаться за свое счастье.
Закончив готовить, она переоделась. Новое платье, которое украшал романтический узор в цветочек, было немного длиннее предыдущего – оно доходило Эйми почти ро лодыжек и подчеркивало ее округлости. Она наложила макияж и собрала волосы в высокую прическу, между делом молясь, чтобы солнце зашло поскорее. Когда за окнами спустились сумерки, Эйми взяла поднос с двумя порциями ужина и бутылкой вина. Слава Богу, похмелье уже прошло, и она могла снова позволить себе выпить – умеренно, разумеется.
Волнение ее усиливалось по мере того, как она шагала сквозь темные комнаты, освещаемые лишь лунным светом, пробивавшимся через жалюзи. Последние несколько дней Ланс реставрировал эти комнаты. Он вооружился книгами из серии «Сделай сам», инструментами и довел дело до конца. Эйми всегда забавляло, что он любит плотничать.
Теперь пустые комнаты ждали, когда их обставят мебелью. Если, конечно, Гай этого захочет. Может, по ночам, когда Эйми спит, он выходит из башни и блуждает по этим пустым комнатам? Интересно, станет он их меблировать или нет? Он все равно бродит здесь один…
Жаль, что Гай не хочет, чтобы эти комнаты наполнились людьми, жизнью, смехом… Эйми с каждым мигом все больше укреплялась в своем решении заставить этого отшельника покинуть башню.
Пройдя библиотеку, она увидела, что дверь в кабинет Ланса приоткрыта. Кабинет был погружен во тьму. Это ее не удивило: обычно Ланс оставляет включенным свет, но сегодня он не ждал, что она понесет Гаю ужин. Эйми взяла поднос в одну руку и, стараясь его не уронить, нажала на выключатель. Ничего не произошло.
Только тогда она заметила, что дверь, ведущая в башню, открыта. В дверном проеме было черным- черно.
Эйми так и застыла.
По ней пробежал легкий холодок страха. В комнате кто-то был. Дрожа, она сделала вдох.
– Гай?
– Я здесь, – отозвался из глубины комнаты приятный мужской голос.
Эйми объяла дрожь. Чтобы не уронить поднос, она вцепилась в него обеими руками. Когда глаза привыкли к темноте, она различила очертания человека. Он стоял между двух окон, в самой темной части комнаты. От радости и страха у Эйми перехватило дыхание. Ей почему-то захотелось убежать, хотя она так долго ждала этого момента. Теперь, когда он настал, Эйми не знала, что делать.
– Не подходите ко мне, – сказал он. – Пожалуйста. Она кивнула: он видел ее, так как она стояла спиной к библиотеке, откуда в комнату проникал слабый свет.
– Хорошо.
– Ланс сказал мне, что вы передумали и решили не уезжать.
– Да. Я хочу остаться. Я поняла, что если я сбегу от смущения, то поступлю как трусиха. А я не трусиха, Гай.
– Зато я трус. Вы сами сказали так вчера вечером. – Она услышала, как он глубоко вдохнул, словно хотел набраться храбрости. – Я хочу, чтобы вы уехали, Эйми. Я подумал, может, вы поверите, если я скажу вам это лично. У нас нет будущего. И быть не может. Когда я пригласил вас поужинать, я никак не ожидал такого развития событий. До сих пор не понимаю, как это произошло. Ну почему вы вдруг решили, что хотите быть со мной?
Он произнес это таким жалобным, полным смущения голосом, что сердце Эйми сразу же растаяло.
– Я уже сказала вам почему. Вы умный и заботливый, еще ни с одним мужчиной мне не было так интересно, как с вами. Благодаря вам я полюбила себя. И хочу, чтобы вы тоже себя полюбили.
– Я не тот, за кого вы меня принимаете.
– Понимаю, вам страшно. Мне тоже страшно. – При этих словах она набралась смелости и, шагнув вперед, поставила поднос на стол. – Но не нужно позволять страху порабощать себя.
– Эйми, не надо, – произнес Гай, когда она обогнула стол и направилась к нему. – Остановись!
– Нет. – Несмотря на бешеный стук сердца, она подходила все ближе и ближе, пока не остановилась в нескольких футах от Гая. При тусклом свете, пробивавшемся сквозь окно, были различимы только очертания его фигуры. – Здесь так темно, что не видно твоего лица. Но я хочу прикоснуться к тебе, просто чтобы удостовериться, что ты настоящий.
– Я не…
– Позволь мне… – Она подняла руку, и он прижался к стене, слившись с темнотой ночи. – Пожалуйста. – Эйми поднесла руку еще ближе, и ее пальцы прикоснулись к его ладони. Она охнула и едва не отдернула руку, но, набравшись смелости, прижала ладонь к его ладони. Некоторое время они так и стояли, не двигаясь. Их ладони соприкасались друг с другом. Эйми улыбнулась: – Ты настоящий.
– Нет.
– Я так боялась, что выдумала тебя. Выдумала мужчину, который находит меня красивой. Того, кто заставил меня почувствовать себя красивой. – Эйми провела рукой по пальцам Гая: они были длинными и мозолистыми. Последнего она совсем не ожидала. Она погладила его ладонь. – Ты мужчина, который заставил меня почувствовать себя привлекательной. И смелой.
– Эйми… – В его голосе прозвучало напряжение. – Ты сама не представляешь, что со мной делаешь.
– Скажи. – Она, напрягая зрение, вглядывалась в темноту, но могла различить только блеск его глаз.
Рука, к которой она прикасалась, крепко сжала ее руку.
– Еще ни разу в жизни я никого так не хотел.
– Тогда зажги свет. Я хочу тебя видеть.
– Нет.
– Ладно. Не надо света. Только это. – Она прикоснулась кончиками пальцев свободной руки к его щеке. Он не стал отстраняться – просто стоял, прислонившись к стене, и прерывисто дышал, пока она осторожно трогала пальцами его лицо.
С каждой минутой Эйми понимала все меньше и меньше. Она ожидала нащупать шрамы, какое-нибудь врожденное уродство, но вместо этого ощущала гладкую кожу, ровные щеки и челюсть, изогнутые брови, прямой нос. Ее пальцы прикоснулись к его губам и задрожали: она ощутила на коже его теплое дыхание.
– Ох, Гай… Но ты же… Ты такой красивый!
– Нет. – Послышался его надломленный голос, и она поняла, что он едва сдерживает слезы. – Я не красивый, Эйми.
– Мне все равно. – Инстинктивно она шагнула вперед и положила руки ему на плечи. Гай был высоким и крепким, как она себе и представляла. Эйми приникла головой к его груди и крепко его обняла. Теперь, когда их тела крепко прижались друг к другу, она заметила, что на нем рубашка с коротким рукавом и длинные брюки. Гай оказался более худощавым, чем она ожидала, но у него были хорошо развитые мускулы. – Мне все равно, как ты выглядишь.
Он крепко обнял ее.
– Ты для меня слишком хороша. Ты достойна лучшего человека.
Эйми вскинула голову и уставилась в его блестящие глаза. Ее сердце стучало так сильно, что она не могла говорить.
– Но мне нужен ты.
– Тогда да помогут тебе небеса.
Он запечатлел на ее губах страстный поцелуй, который сначала удивил Эйми, а потом возбудил в ней страсть. Это был не робкий, неумелый мальчишеский поцелуй, каких она .всегда стеснялась, а поцелуй мужчины, который жаждал ее. Она обвила шею Гая руками и с радостью отдалась прикосновению его жадных губ и языка. Почувствовав, что тает, она еще крепче прижалась к нему.
Земля ушла у Эйми из-под ног, когда Гай оторвался от ее рта и прижался лбом к ее лбу.
